Алхимическая кофейня Зои
Шрифт:
— Над мёртвым глумишься, девка! Побойся Моретворца!
— Я ведьма, — пожала я плечами и добавила. — Нам положено быть немного безбожницами.
— Богохульница!
— Сказал призрачный дух, — проворчала я.
Через минуту я уже протолкнула в горлышко бутылки толстую пробку, которая зажала внутрь упомянутый выше кружевной галстук с шеи капитана Бешама, который я успела смочить ромом. Следом за этим, из найденной на полу верёвки я торопливо соорудила подобие сумки на ремне, в виде двух петель с узлами, в которых
Я очень вовремя успела закончить потому, что пол и стены каюты начали громко, со стоном, скрипеть. Обивка стен и напольное покрытие — здесь оно отличалось от остальной палубы — во многих местах, как будто лопались сразу несколькими уродливыми тёмными трещинами.
Из стен каюты на пол посыпались мелкие щепки, меня буквально обстреливало со всех сторон целым градом мельчайших фрагментов обивки и стен. Пол под ногами начал прогибаться внутрь, а потолок с шикарной люстрой дрогнул и покосился.
— Я похороню тебя в каюте капитана Бешама! — взревел разъярённый корабль.
Я тут же пистолет к бутылке и угрожающе, стараясь чтобы мой голос звучал уверено, воскликнула:
— А ну прекрати! Сейчас же!
— Да я тебя раздавлю, дрянь имперская!!! Раздавлю в кровавое месиво!!! — вскричал в бешенстве фрегат.
Под звук его крика с двух сторон качнулись книжный и посудный шкаф. Мгновение, и они с сотрясающим звенящим грохотом обрушились на пол. Напольное покрытие под моими ногами буквально разошлось и разорвалось в нескольких местах. Дыры и трещины превратились в небольшие пропасти.
С потолка, качнувшись, рухнула тяжёлая люстра с подсвечниками. Я едва успела увернутся, а затем опрометью выскочила из капитанской каюты.
Вслед мне треснул и развалился дверной проём, а выпавшая из него дверь чуть не зацепила мою спину, рухнув буквально в нескольких миллиметрах от меня.
Я отскочила прочь, круто обернулась, ощущая, как сердце в груди звучит, будто шестая струна гитары, которую ритмично и быстро «щиплют» мозолистые пальцы музыканта.
Над моей головой, точно ожившие призраки, вырвавшиеся из местной преисподней, трепетали на морских ветрах разорванные паруса. Чернеющие в них дыры, сквозь которых свистели порывы воздуха, формировали страшные рожи на парусиновых тканях.
Но самое жуткое было то, что со всех сторон ко мне уже тянулись сотни толстых снастей, готовые связать и задушить меня.
Я сперва попятилась прочь, поддавшись паническому смятению, но через сил взяла себя в руки и, немного дрогнувшим голосом, воскликнула:
— А ну стой! Или я сожгу тебя к чё… к Девятой ведьме!
— Ха! — воскликнул зловредный дух фрегата. — С помощью одной бутылки рома?
— Это смесь рома с китовым жиром, корыто ты прогнившее! — прокричала я зло. — Отлично горит! Быстро распространяется! И — самое главное — ни ветер, ни вода его не потушат!..
В последнем утверждении я, конечно, погрешила против истины, присвоив своему импровизированному «коктейлю Молотова» характеристики добротного напалма. Но мне было важно произвести правильный эффект.
А этот дух был обычным старпомом на обычном корабле. Вряд ли он отличался особенной грамотностью, зато суеверий, какими богато воображение моряков, в нём, наверняка, было с избытком. Сомневаюсь, что здесь что-то изменилось после его безвременной кончины. И это просто обязано было сыграть мне на руку.
Тянувшиеся ко мне снасти застыли, чуть покачиваясь на ветру.
— Хм… — прогудел корабль. — А откуда мне знать, что мне не врёшь, ведьма?
— Чтобы ты убедился в правдивости моих слов, я могу прямо сейчас бросить тебе в трюм зажженную бутылку, — едким голосом предложила я. — Кстати, что Вы там везли с капитаном Бешамом. Точно нет ничего пожароопасного?
Судя по долгому молчанию «Окрылённого ветрами» вселившийся в него дух не был уверен в ответе на мой вопрос.
— И чего ты хочешь?
— Уйти.
— Так уходи!!! — вскричал разгневанный корабль. — Больно ты мне нужна, лахудра имперская! От тебя одни проблемы!
— Надо было просто помочь мне, и этой некрасивой ситуации удалось бы избежать. Знаешь, помощь незнакомым людям, обычно располагает к дружескому диалогу.
— Имперцы мне не друзья: у меня отец и брат погибли в войнах с вашим флотом!
Затем раздался звук похожий на смачный плевок.
— Сочувствую, — хладнокровно бросила я. — А теперь мне нужно, чтобы ты свои ванты прицепил к мачтам вон того корабля…
Я указала на ближайшее судно с сиреневым бортом и красивыми серебристыми узорами на корпусе.
— А под левую пятку тебя не поцеловать? — язвительно спросил фрегат.
— Нет, обойдёмся без предварительных ласк, — покачала я головой. — Тем более, что у меня нет склонности к геронтофилии.
— Мне не дотянутся до этого галеона.
— А ты попробуй, милый, — проворковала я язвительно и угрожающе постучала пистолетом с взведённым курком по склянке с легковоспламеняющейся смесью. Одно нажатие моего указательного пальца, и курок, с зажатым в нём кремнем, высечет искру из металлического огнива.
— Если я это сделаю, у меня нарушится устойчивость…
— Какая устойчивость, лежишь брюхом на морском иле! — воскликнула я. — Делай, что я говорю, не то пущу на дрова! До зари пылать будешь!
Обдав меня набором крайне недобрых пожеланий, фрегат оторвал свои ванты с левой стороны и не без труда протянул их к реям на грот-мачте стоящего рядом сиреневого галеона.
Я видела, как концы сорванных вант фрегата привязываются к реям и стволу грот-мачты.
— Плотнее и крепче, — потребовала я. — С узлами, умник.