Шрифт:
Александр Белогоров
Алиби Деда Мороза
Глава 1
Короткое замыкание
— Елочка, зажгись! — скомандовал Андрей, стараясь, чтобы его голос звучал как можно ниже и солиднее.
Получилось, надо сказать, так себе. Ему очень мешала накладная борода, волоски которой то и дело норовили попасть в рот; а усы противно щекотали нос, вызывая желание чихнуть. К тому же в ватном костюме было отчаянно жарко, по лицу тек пот, и
— Елочка, зажгись! — подхватил нестройный детский хор.
А одна особо воспитанная девочка в костюме снежинки даже добавила тоненьким голоском:
— Ну пожалуйста!
Раздался какой-то подозрительный треск, и зал, вместо того, чтобы озариться разноцветными огоньками, погрузился во тьму. На секунду оживленный гомон сменился тишиной, которую тут же нарушили испуганные крики и плач.
— Мама! — вскрикнул мальчик справа от Андрея, вцепившись в его ватную шубу.
— Дедушка Мороз, — донесся доверчивый голос откуда-то сзади, — а почему стало темно?
— Елочка скоро зажжется, — неуверенно проговорил Андрей. — Это… это Бармалей свет испортил.
Объяснение он нашел не слишком удачное. При упоминании о Бармалее кто-то из малышей представил, что тот бродит рядом, в темноте, и заголосил с удвоенной силой. Остальные подхватили.
Свет все не включался.
— Пробки выбило, — авторитетным голосом заявил один из пап, пришедших на утренник. — Где здесь у вас щитовая?
— Нет, это короткое замыкание, — не менее авторитетно возразил хрипловатым голосом другой родитель.
— Сохраняйте спокойствие! — попыталась перекричать всех Анна Николаевна, директриса. — Свет сейчас будет!
Но детские голоса не смолкали.
Кто-то из взрослых догадался раздвинуть плотные шторы, нарочно закрытые, чтобы не мешать праздничной иллюминации. Их ткань была щедро украшена мишурой и снежинками и никак не хотела поддаваться. Наконец одно из окон удалось освободить, и зал хоть немного осветился. Правда, день сегодня выдался пасмурный, поэтому света было мало, но малышня все же немного успокоилась.
Без электричества школьный актовый зал выглядел довольно уныло, и даже наряженная елка и яркие маскарадные костюмы почти не оживляли картину. Андрею сейчас больше всего хотелось снять наряд Деда Мороза и пойти домой, но новогоднее представление должно было продолжаться.
— А вот и свет! — воскликнул он, наскоро утерев пот и поправив бороду. — А елочка зажжется… чуть позже. Мы со Снегурочкой еще раз ее попросим.
— Ну-ка, ребята, кто знает стихотворение про Новый год?
Ира, игравшая роль Снегурочки, появилась в зале и взяла инициативу в свои руки. Вообще-то, по сценарию ее следовало сначала хором позвать, но в такой внештатной ситуации пришлось импровизировать. Теперь, когда все внимание переключилось на партнершу по выступлению, Андрей мог немного перевести дух. Взрослые быстро устраняли последствия небольшой паники, дети переставали плакать.
Через минуту дверь зала вновь отворилась, и в нее, прихрамывая, вошел Николай Семенович, школьный мастер на все руки. Именно он занимался всем, что требовало починки, от расшатавшегося стола и перегоревшей лампочки до разбитого стекла и заточки ножей для столовой. Николай Семенович очень любил порядок и любое его нарушение принимал близко к сердцу. Стоит ли говорить, что такое явное безобразие, как погасший во время праздника свет, вывело его из равновесия.
От гнева и быстрой ходьбы лицо школьного мастера раскраснелось. Николай Семенович очень торопился, поэтому передвигался, приволакивая ногу и слегка подпрыгивая. Но самым странным было не это: в правой руке он держал отвертку, что в данной ситуации было понятно, а вот в левой — обычную, хотя и слегка погнутую вилку, которой сердито размахивал в воздухе. Вид мужчины, который еще и грозно сопел от возмущения, произвел на детей неизгладимое впечатление.
— Бармалей! — ахнула догадливая девочка, вспомнив слова Деда Мороза о виновнике наступившей темноты.
— Бармалей! — эхом закричали десятки детских голосов.
В зале началось нечто невообразимое. Кто-то бежал к родителям, кто-то требовал защиты у Деда Мороза и Снегурочки, а один храбрый мальчик принялся обстреливать предполагаемого разбойника конфетами и мандаринами, предназначавшимися для подарков. В довершение во всей этой суматохе кто-то умудрился сильно дернуть за провод от электрогирлянды, и елка опасно зашаталась.
Относительную тишину удалось установить только минут через пять, и то после клятвенных заверений директрисы и Деда Мороза в том, что сердитый дядя — никакой не Бармалей.
— Короткое замыкание устроили, стервецы! — стал объяснять немного отдышавшийся Николай Семенович. — Обыкновенной вилкой! Вон как оплавилась!
Вилка, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, и впрямь находилась в плачевном состоянии.
— Ну, что я говорил! — удовлетворенно произнес родитель, высказавший версию о замыкании сразу.
— Да я бы им… — Для выражения своих чувств Николай Семенович не находил подходящих слов, которые можно было бы сказать при детях.
— Старшеклассники нашалили, — отозвался разбиравшийся в электрике папа. — Вот мы в свое время… — Под сердитым взглядом директрисы мужчина осекся и не довел воспоминания до конца.
— Хулиганство! — воскликнула Анна Николаевна. — Так ведь и до пожара недалеко! Мы обязательно найдем тех, кто это сделал, и… — Женщина задумалась, подбирая подходящую кару для виновников происшествия.
— В милицию их сдать! — потребовала одна из мам, успокоившая наконец своего отпрыска.
— Врезать бы им как следует по первое число, — пробурчал вполголоса понемногу успокаивавшийся мастер. — По самое не балуйся…
— Мы их накажем, — не слишком убедительно закончила директриса.
— Алиночка, пойдем отсюда! — Одна из мам решила увести раскапризничавшуюся дочку с неудавшегося представления.
Еще несколько родителей последовали ее примеру.
— Где моя шапка? Я ее вот сюда положила, рядом! — внезапно воскликнула какая-то женщина.