Алиби с гулькин нос
Шрифт:
— Я не знаю, — устало сказал Балабанов. — Что-то там такое… Торгово-закупочное.
— Что же вы, не знаете, чем занимается ваш ближайший родственник? — удивился следователь.
— Да он родственником-то мне стал два месяца назад, — пояснил Балабанов. — Я до этого его и не знал совсем. Сестра моя замуж за него вышла, вот и все. Перед самой свадьбой только и познакомились.
— И какое у вас сложилось о нем мнение?
— Ну какое… Вроде ничего парень, нормальный такой… Сестра не жалуется.
— А как
— Нормально живут. Не ссорятся, — для расширения формулировки добавил Балабанов.
— Слушай, Андрей, — миролюбиво сказал следователь. — Ты вообще сам-то чем занимаешься?
— Да пока толком ничем. Я отслужил недавно, из Чечни вернулся… На работу пока не устроился. Кстати, на Пашку надеялся, что пристроит, а он все что-то крутил, темнил… Поначалу вроде пообещал, а потом…
— Понятно, понятно, — с сочувствием проговорил следователь. — Ну, ничего, устроишься. Можешь к нам, кстати, пойти, у нас вакансия есть, — радостно предложил он.
— Да у вас платят мало, — отмахнулся Балабанов.
— Платят мало, да, — вздохнул следователь. — Ну, как хочешь, как хочешь… Слушай, Андрей, а ты странностей не замечал за своим родственником никаких?
— В каком смысле? — удивился тот.
— Ну… — следователь покрутил пальцами в воздухе. — По женской части у него как? Сестра, может, что рассказывала?
— Подробностей она мне не рассказывала, — с расстановкой проговорил Балабанов. — Знаю только, что она вполне довольна. А какое вообще это имеет значение? Это, по-моему, не по вашей части вопросы.
— Бывает так, что становятся и по нашей, — уклончиво ответил следователь. — Значит, с сексом у них все в порядке?
— Наверное, — ответил Балабанов и отвернулся.
— А на сторону он не ходит? Любовницы есть?
— Не знаю! — отрезал Балабанов. — А знал бы — башку бы ему сам отвернул.
— Понятно, понятно, — снова забарабанил пальцами по столу следователь. — Значит, любовниц нет, адресов ты их не знаешь… — сделал он свой вывод.
Балабанов хмуро покосился на него, но ничего не сказал.
— А где он вообще может быть-то? — продолжал тем временем следователь. — Супруга молодая, наверное, места себе не находит?
— Сами не знаем, — мрачно сказал Андрей. — Ей он тоже не звонил, она бы мне сразу сообщила.
— Да ты не бойся, — по-дружески обратился к нему следователь. — Лучше сам скажи, для него же лучше будет. У нас к нему особых претензий-то нет, просто похож он на одного… рецидивиста. Мы бы с ним поговорили просто, он бы все объяснил, подтвердил, да и отпустили бы его с миром. Чем скорее, тем лучше. И будет жить себе дальше спокойно на легальном положении.
Следователь даже повеселел, проговорив все это. Он смотрел на Балабанова, ожидая от него ответа, и непринужденно помахивал в воздухе ручкой, готовый записывать показания Андрея. Тот, однако, снова развел руками.
— Не знаю я, где он может быть. И сестра не знает. И никто не знает, — обреченно, со вздохом добавил он.
Следователь еще некоторое время пытался крутить Балабанова и так и этак, задавая провокационные вопросы, но в ответ получал только флегматичное «не знаю».
В конце концов он сам устал и с досадой махнул рукой:
— Ладно, ступай. Если вдруг получишь от него известие, немедленно сообщи. И передай ему, чтоб дурью не маялся, а возвращался, понял?
Балабанов молча кивнул и вышел из кабинета.
— Увалень деревенский, — проворчал следователь и со вздохом принялся писать отчет начальству.
Примерно в это же время, когда шла беседа следователя с Андреем, Ларисе позвонил психолог Курочкин. Он, как всегда, был готов к общению, сыпал своими излюбленными фразами и даже по телефону расточал Ларисе комплименты.
— ..Лариса, добрый день, рад слышать тебя… — лился в трубке слащавый тенорок Курочкина. — Как поживаешь, как твой ресторан? Всегда восхищался твоими кулинарными способностями, у тебя просто бесценный дар. Собственно, ты во всем одарена в полной мере — прекрасная внешность, просто-таки голливудская, острый ум, очаровательная женственность, сексапильность… Пальцев не хватит все твои достоинства перечислять. Не женщина, а просто находка!
— Привет, Анатолий, привет, — прервала бурный поток речей льстивого психолога-психотерапевта Лариса. — Тоже рада тебя слышать. Вот, решила сделать тебе сюрприз…
— Сюрприз? — оживился Курочкин. — Очень интересно, очень. И главное, неожиданно. Ты умеешь преподносить сюрпризы, это еще один твой бесценный дар. Нисколько не сомневаюсь, что он будет приятным.
— Надеюсь, что так. Я приглашаю тебя в свою обитель на обед. Разумеется, за свой счет, — тут же оговорилась она, зная, что Анатолий Евгеньевич Курочкин за свой счет не ударит пальцем о палец, если только это не сулит ему каких-то других выгод.
— Великолепно! — просиял психолог. — Просто потрясающе! Я еще раз должен констатировать, что ты удивительная женщина.
Когда удобно, чтобы я подошел? Я сейчас совершенно свободен, меня устроит любое время, так что ты ориентируйся только на себя.
— Чем скорее, тем лучше, — заявила Лариса, уже уставшая от ожидания продвижения дела хоть в каком-то направлении. — Все уже готово.
— Понял, через двадцать минут буду у тебя, — торопливо ответил Курочкин. — До встречи.
Обед в Зеленом кабинете и впрямь был уже готов. Проявлять особую щедрость и широту души в отношении Анатолия Евгеньевича Лариса не стала, зная его меркантильную и корыстную натуру, тем не менее стол, как всегда, был на достойном уровне.