Алина в Стране Чудес

Контровский Владимир Ильич

Короче, из дворца я вышла уже герцогиней де Ликатес. Приятно, конечно, врать не буду, но праздновать свадьбу мне совсем не хотелось — надеюсь, вы понимаете, почему. Мы с Хрумом намеревались немедленно отправиться домой через телепорт, однако на выходе к нам подкатился ни кто иной, как Озаботтэс. Таукитянина переполняла (и даже хлестала через край) радость встречи с вернувшейся мной; бывший менеджер по невестам искренне (и больше, чем все прочие камеронцы вместе взятые) рад был меня видеть. Отклонить просьбу Озаботтэса "навестить хотя бы на часок его скромное жилище" значило бы нанести бедняге незаживающую рану, и мы приняли его приглашение, благо обитал он неподалёку.

Как выяснилось ещё по дороге, ныне Озаботтэс возглавлял департамент

попаданцев, и потому имел типа служебную жилплощадь при своей конторе в центре столицы, рядом со зданием Академии Магии. За все годы моего отсутствия в Эххленд попало всего с десяток уроженцев параллельных миров, из чего я сделала вывод, что работой толстяк не перегружен — это тебе не капризных королевских невест опекать. На мой вопрос, большой ли у него штат сотрудников, Озаботтэс уклончиво ответил "сами увидите, леди"; при этом его глазки так шустро завертелись, что у меня даже возникло опасение, как бы они совсем не выскочили и не упрыгали. Что стояло за этой его пантомимой, выяснилось очень скоро: в типа квартире таукитянина нас встретило зеленокожее существо странного вида (то ли крупная ящерица, то ли мелкий дракон), однако с явно выраженными признаками особи женского пола и явно не эххийка. Глава департамента попаданцев запираться не стал и признался, что весь персонал департамента перед нами.

— Бред'да, — гордо представил он зеленокожую, зловеще (или очаровательно — это как посмотреть) оскалившую острые зубки в как бы улыбке, — моя жена и коллега. Мы работаем с пропущенными в Эххленд попаданцами только с нею вдвоём, и ничего, справляемся.

— Слушай, Зяба, — спросила я, когда эта его царевна-лягушка усвистала на кухню за вином. — Она у тебя что, тоже с этой твоей, как её, Тиу-Киу-Тау-Миу?

— Увы, — таукитянин тяжело вздохнул, — Бред'да с другой планеты. Из моего родного мира сюда больше никто не попадал… Но всё равно — мы с ней любим друг друга, и нам хорошо. Жаль только, что у нас нет детей, но они, может быть, ещё будут, правда?

"Вот уж действительно, любовь зла" — подумала я, а потом вспомнила, как "ледяная магесса" предлагала отдать меня в жёны Озаботтэсу, и мне стало и смешно, и грустно…

Однако долго рассиживаться с попаданской четой мы не стали — выпили по бокалу, обменялись с хозяевами пожеланиями счастья в личной жизни и покинули гостеприимный дом. А через двадцать минут мы оказались уже в Ликатесе: хорошая штука телепорт.

Свадебный банкет никто, понятное дело, не отменял, но в разгар чествований на меня то и дело накатывала тоска — у меня не шли из головы слова архимага Истраля о том, какая судьба ждёт моего сына. И поэтому утром я не стала нежиться в постели, как это положено счастливой новобрачной, а жёстко потребовала от своего теперь уже законного мужа скорее трогаться в путь — в долгий путь на запад.

* * *

План Хрума был прост — суть его можно выразить изречением боевых магов-рыцарей "панцирь не разрубить мечом, но можно пробить стилетом". Собственно говоря, точного плана и не было: нужно проникнуть в самое сердце Полуночной стороны, к Вам-Кир-Дыку, но как это сделать — это нам ещё предстояло обдумать и решить. Мы надеялись на помощь Отданонов — пограничники неплохо знали владения тёмных эххов, и я полагала, что князь д'Анакор не откажется помочь той, которая шесть лет назад была как бы повторением его погибшей племянницы Активии. К сожалению, в Западных горах не было сети телепорт-башен — нам предстоял трудный путь через Поперечный лес и пустыню. И путь этот был не только долгим, но и опасным, и меньше всего походил на лёгкую увеселительную прогулку. Но другого свадебного путешествия я не хотела — я шла спасать своего сына.

Мы покинули Ликатес рано утром (я ехала верхом — не впервой) в сопровождении двенадцати боевых магов — рыцарей ближнего круга — и четырёх сотен отборных воинов под

командованием капитана О'Праха. Шли скорой рысью, без задержек и ненужных встреч, и к ночи добрались до реки, за которой начинались Рощи Порталов. А на следующее утро, переночевав и дав отдых лошадям, наша спасательная экспедиция оказалась на пепелище, где раньше стоял дом Причесаха, и где пять дней назад — всего лишь пять дней назад! — на нас напали летучие гидры.

На месте сгоревшей хижины лесника уже появилась как бы времянка, возле которой стоял новый страж Рощи, провожавший глазами нашу походную колонну. Мы обменялись с ним короткими приветственными жестами, но останавливаться не стали — не до бесед. Хрум не повёл войско прямиком через Рощу Порталов — торной дороги через неё не было, а ломать копытами конницы зелёные насаждения в этом священном для эххов месте не посмел бы ни один маг Полуденной стороны. Мы двинулись вдоль опушки и примерно через час свернули в широкую лощину, отделявшую рощу имени Причесаха от соседней. А ещё через час я, обернувшись назад, увидела высоко в небе горсть догонявших нас тёмных точек.

— Смотри-ка! — сказала я Хруму, ехавшему рядом. — Что это ещё за хрень? Неужели опять гидры?

— Нет, — ответил он, разглядывая из-под руки аномальное атмосферное явление, — это не гидры. Это грифоны — король Шумву-шах действует.

Да, его величество тоже действовал. На военном совете в камеронском дворце было решено двинуть армию к Западным горам, и теперь она шла за нами на расстоянии примерно десяти дневных переходов. И были подняты в воздух грифоньи эскадрильи, прикрывавшие с воздуха марширующие на запад королевские части. А заодно глазастые пилоты-эльфы вели разведку по пути следования — Вам-Кир-Дык, как известно, не дремлет (даже когда спит). В задачу армии не входило немедленное вторжение на Полуночную сторону — Шумву-шах и архимаги со всей серьёзностью отнеслись к угрозам Чёрного Владыки убить Шепотка при попытке его освободить — приближение войск исконного противника к границе должно было только встревожить тёмных и лишить их покоя, отдыха и сна. Атака с ходу не намечалась — пусть Чёрный понервничает, ожидая внезапного удара неизвестно когда. И к тому же такое ожидание утомляет и расслабляет, потому что никто не может находиться в постоянном напряжении, — психология называется. А наш авангард, имея десять дней форы, должен был перейти перевалы Западных гор и просочиться на вражескую территорию, пока Вам-Кир-Дык не перекрыл наглухо все тропки-лазейки — тактика называется.

Король не ограничился посылкой сухопутной армии, памятуя, как собирался воевать против него незабвенный Им-Кир-Дык — с моря. К берегам Полуночной стороны на страх Вам-Кир-Дыку отплыл мощный ударный флот под командованием прославившегося в боях с пиратами адмирала Задрыгалло, поднявшего флаг на магобронированном фрегатокрейсере "Шум Великий", способном эффективно поражать любые морские, береговые и воздушные цели и специально переоборудованном для взлёта и посадки боевых грифонов. Флот должен был крутиться вдоль всего побережья и, угрожая высадкой десанта, отвлекать и рассеивать внимание тёмных чародеев — стратегия называется. Короче, общий план был хорош, а вот как оно выйдет на самом деле — этого не мог сказать никто.

* * *

Поперечного леса мы достигли к вечеру того же дня и разбили лагерь у самой его опушки. Ночь прошла спокойно, если не считать того, что дозорные подстрелили чересчур любопытного ползуна-душителя, не преминувшего поинтересоваться, кто это здесь появился и нельзя ли попробовать его на вкус.

На закате лес выглядел сплошной тёмной стеной, угрюмой и зловещей. На рассвете эта стена стала зелёной, но от перемены цвета она не сделалась менее мрачной. "Не фиг вам тут делать, — как бы предупреждал лес всем своим видом, — шли бы вы куда подальше!". Но нам надо было двигаться вперёд, и мы пошли через лес. И началось…