Алкаш
Шрифт:
– другой, а вечерами я сажусь за компьютер, поставленный на квартире моей тёти, чтобы ни кто не мешал, и стараюсь рассказать про свою жизнь, стуча по клавишам.
Вы спросите, а что же вдруг заставило такого закоренелого
"алкаша" взяться за ум. Откровенно говоря, ум то у меня не куда не девался, а вино просто исчерпало себя – ни радости, ни удовольствия оно мне уже больше не приносило. Это – усталость. И ещё страх, страх смерти. Вернее ни самой смерти, а ужас обыденности прозябания на этом свете. Кошмар никчёмности своего бытия. Пугала не смерть, а пустота после твоего существования, глупость самого рождения и суетность прошедшей жизни. "Мышиная возня" – вот краткая характеристика
И не каких проблем. А я вот не хочу! Зачем было вообще появляться на свет, на кой хрен!
Всё больше казалось, что родился не в "своё" время. Постоянно ощущался дискомфорт, там, где приходилось находиться, будь-то дом или работа. Хотелось отгородиться от всего и всех. Необходимость совершать какие-то "телодвижения" и вообще просто разговаривать раздражала и давила. Одиночество и независимость – вот настоящие блага в этой жизни. И вот, что из моих размышлений получилось.
Он был тем, кто ненавидит людей вообще. Порой ему казалось, что это чувство у него с рождения. Ребёнком Он чурался детских компаний, доставляя своим поведением множество хлопот матери. Такого ребёнка трудно было вести в детский сад, например или отправить в пионерский лагерь. Ещё маленьким мальчиком ему было не по себе в компании громкоголосых и шустрых сверстников. Он предпочитал играть один, так как фантазия была очень богатая, да и серьёзные, взрослые книги начал читать довольно-таки рано. Конечно, будучи ребенком, Он не мог понять, почему ему так неуютно среди людей. К тому же Он обладал способностью подлаживаться под окружение, то есть был всегда своим во всех компаниях, как не странно. При этом был очень обидчивым и злопамятным, хотя и умел это скрывать.
Учился тихий домашний мальчик "без троек", науки давались ему легко. Общественной работой, куда же без неё в период "развитого социализма", тоже не гнушался. Ему даже нравилось, хотя прекрасно видел всю показуху и цинизм, присущие пионерской организации, а потом и ВЛКСМ. Но Он играл по правилам того времени, ни во что при этом не веря. После школы был естественно институт, в который Он поступил просто так, с другом (да у него даже был друг, такой же молодой циник, как и Он) "за компанию". Ни о каком призвании не было и речи. Мечтал Он правда, о факультете журналистики, но в МГУ ему – провинциалу – при всём желании было не попасть, а в Казань, в тамошний университет, Он ехать просто побоялся. Он, как и все
"маменькины сынки" был трусом, но об этом позже.
В институте Он два курса приглядывался, не бросился сломя голову в развесёлую студенческую жизнь. Опять же сыграло роль, то, что Он всегда трудно сходился с людьми. Но чему быть тому не миновать, и
Его закружило – понесло. На учёбе поставлен был жирный крест, вообще удивляться приходиться, как Он умудрился закончить ВУЗ. Сам Он например, сейчас и не вспомнит, как сдавал некоторые основополагающие по его специальности предметы. Вино и девушки – вот всё, что всплывает в памяти. Жизнь на протяжении пяти студенческих лет была так прекрасна, что и ненависть куда – то запропастилась, как оказалась она просто затаилась до поры до времени. В этой весёлой
(а тогда ещё призывали и после института) Он пошёл и мужем и отцом.
А студенческая жизнь это да-а-а, есть что вспомнить…
Окончание института совпало с окончанием "строительства коммунизма на 1/6 части суши Земли". Придя в 1988 году со службы на
Флоте, Он страну не узнал, не узнал и многих своих друзей. Все стали делать "деньги", Он же не знал как. Более того, Он продолжал жить, руководствуясь теме идеалами, которые прививали Ему в школе и семье
– то, что НАДО верить людям, НАДО верить друзьям, НАДО помогать всем и не обижать ни кого. И, тем не менее, до тридцати жизнь казалась прекрасной и удивительной, а люди в основном вызывали положительные эмоции, и вера в род человеческий ещё не была утрачена. У него был друг, много товарищей, неплохая работа и нормальная семья. Но буквально на кануне тридцатилетия весь этот благополучный мир рухнул, и в его жизни началась воистину "чёрная полоса".
Он очень не любит вспоминать о том времени, но можно с уверенностью констатировать тот факт, что происшедшие события перевернули его взгляды на окружающий мир на 180 градусов. Во – первых изменилась оценка самого себя, хотя он и раньше не заблуждался по этому поводу, всегда относился к себе критически. Но, в свете происшедших событий, ему стало, совершено ясно, ЧТО он из себя представляет. Оказалось, что абсолютно НИЧЕГО, более того он классический "неудачник", или как говорят американцы Luzer. Во
– вторых Он понял, что "всё всегда заканчивается". Казалось бы, чего проще понять эту прописную, для каждого смертного (и к своему ужасу знающему ЭТО всё свою сознательную жизнь), истину. Ан, нет. Многие этого не осознают и отсюда вся людская суетность. Но, как говорил старик Ницше: "Всё, что не убивает, делает сильнее!". И сейчас Он жил, радуясь, что вообще ничего с ним не происходит. Было так всё хорошо, что даже становилось страшно.
После того как ему удалось выпутаться из всех передряг (вот уж везения ему действительно было не занимать), амбиции были полностью утеряны. Для окружающих это может, было и не заметно, внешне то он не изменился, но внутренне стал совсем другим. Он возненавидел ВСЁ и
ВСЯ, но он не сложил руки, а, просто трезво взглянув на жизнь, впервые за сорок лет, решил начать "войну" против всех, целью жизни стало ДОКАЗАТЬ, именно так с большой буквы и ненависть стала главным оружием. Он хотел жить среди красивых и умных людей, а приходилось общаться с "быдлом". И Он решил молчать, разговаривал "сквозь дёсны". Закон Зоны: "Не верь, не бойся, не проси" – стал девизом. Но если с "не верь" и "не проси" всё обстояло хорошо, то над "не бойся" предстояло ещё работать и работать. Страх всегда был его "спутником" по жизни, к сожалению. А именно страх перед физическим насилием, то есть, проще говоря, он был ещё и трус, хотя отчаянно это скрывал.
Он до сих пор отчётливо помнит, как он стал трусом. Дело в том, что в жизни каждого мужчины, вернее в его детстве бывает такой момент, когда надо "не испугаться", как бы и не было страшно.
Перешагнёшь этот страх, потом ещё раз и ещё, и можно считать, как
"мужик" ты состоялся. Испугался, и если при этом ещё умудрился
"сохранить лицо" – всё считай "пиши – пропало", ржа трусости будет разъедать тебя всю жизнь.
Ему было лет десять, когда однажды вечером на их детскую компанию