Аллитерация лиц

О, божественный тыквенный суп!

О, блаженное

зарево

солнца!

Этот трепет страждущих губ

в предвкушении новых

порций!

То – Лужковских коронный прием!

То – Кирилловского

отрада!

Так давайте осанну споем

и наполним бокалы

вином

в честь хозяев Райского сада!

11.10.15

кроме шуток, помимо ухмылок

мнимых вящих

властителей дум,

есть еще легион настоящих,

верных, смелых, тех, кто не ум-

ничает блестяще,

а грызет и грызет кору

головного ли мозга, иль чаще –

ту, –

земную, что под ногами

перекопана черными швами…

гул –

глаголами канонады…

от памфлетов… рвота руин…

и немые, как сон, похоронки,

и летящий… гранатой…

мир…

12.11.15

небесным невесомым

сном

объяты ветви

заснеженного клена,

под градусом весеннего

уклона

они витают в облаках,

кругом

лишь белые поля –

киноэкраном,

на нем оттенки привидений

и теней,

подчеркивая, словно маркером,

невидимые раны,

грачи символизируют…

капель…

20.11.15

назвать игриво писсуар фонтаном,

затем

вполне серьезно освежиться в нем,

азартная игра с огнем,

пожалуй, затянулась…

даром

дается слишком много сокровенных тайн,

прием

вульгарный, не спортивный, запрещенный –

присвоить самые изысканные

вкусные плоды

за счет подлога и низкого расчета –

обидеть безответную природу

высокой вечной

тишины…

29.11.15

охотой занята Диана,

слагает вирши

Аполлон,

но перед магией дивана

бессильны и она

и он,

его объятья как напасти,

словно живой волшебный

сон,

какая дичь искусство

перед страстью

объединять все сущее

в одном!

08.12.15

съезд побежденных… делегирована сталь,

что закалялась кровью и слезами…

ремни из кожи каждый день слезали

под пытками… алела даль,

закатанная в месиво заката…

топтались по телам идеями

подкованные тройки…

в затылках чаще, чем в бумагах

привыкли ставить точки,

отсрочка означала неустойчивость постройки,

и приговоры сыпались,

как с дерева осенние листочки…

вагоны гнали по этапам в Магадан

с осколками калек колымским трактом

на поиски золы под вечной мерзлотой,

за безымянным прахом

в общих рвах… с простой

поземкой вместо отпевания, без слов,

без сил, но с памятью о собственных корнях,

что вырваны из жизни, но еще в руках,

да корни ли? Разжались пальцы,

а там – морозный

воздух…

01.02.16

осколок переносицы, дуги надбровной кость

непрошеный английский гость

Тавриде от себя на память

давным-давно оставил…

под Балаклавой – в атаке легкой кавалерии истаять –

таков злой рок… и вместо славы – останков горсть

в степи сухой, усталой…

ты не за этим шел в далекий экзотический поход

мобилизованный, оторванный от лондонских щедрот,

и брошенный на штурм Малахова кургана,

жестоких Севастопольских редутов…

не для того, чтобы в безвестность кануть –

надеялся в победном блеске возвратиться в порт

Империи Британской – с очередным триумфом…

А, может, ты вообще не думал ни о чем,

постылой службы лямку тянул-тянул плечом,

просто скучал по зелени Гайд-парка,

по дому и родным, невесте обрученной,

когда картечь, по-русски что-то гаркнув,

рванула за грудки, отбросила… ничком

упал, раскинув руки обреченно,

словно решив

земную ось

обнять…

15.03.16

заложник нот, мелодий буйных,

конвоем воя

окружен,

нет ничего прекрасней бури,

когда она сметает, бурит

глухого горизонта злой

заслон…

прорвав его, вопьются звуки

в свободу бесконечности,

в эфир,

словно вампиры или духи –

могучие тугие фуги

уже готовы обессмертить

мир…

18.03.16

маски дерзкими мазками

пляшут по холсту

проспекта,

чередуются местами –

то Гай Фокс, что «сам с усами»,

то Медея, то Электра…

то вышагивают гоголем

крючковатые

носы,

всюду перья, всюду гогот,

«И-го-го!», огонь сквозь хохот,

стук копыт, свистят

хвосты,

подгоняя эту нечисть,

рыло… запах

трюфелей…

в общем, нечего перечить –

речка выплеснула речи –