Алло, милиция? Часть 3
Шрифт:
— Ему не до твоих глухарей. Его жена ночью «скорую» вызывала. Сердце больное. Сашу выдернули к Жабицкому в воскресенье и приказали: уволить. Министр наш — сам партработник, член ЦК, был Первым Секретарём ЦК комсомола, потом вся карьера в парторганах, ни дня до министерского кресла в милиции не служил. Все горкомовские да обкомовские обиженные — ему что братья родные. Там же отирался начальник следственного управления МВД и начальник следствия города. Жабицкий погнал на них, наорал, те ветошью прикинулись, а Сахарец — в отказ. Министр ему: не согласишься, уволен
— А я раскрыл автомобильные кражи. Но Жабицкому и его окружению не понравилось, что в числе фигурантов — начальственные детки. Понадобился козёл отпущения. И вот я весь ваш — бе-е-е-е… Прощайте. Зла не держу, но всё должно было быть иначе.
Егор обошёл кабинеты, пожал руки следователям. В розыске — сыщикам. Даже в ОБХСС заглянул. В дежурную часть. И уехал — в «Счастье».
— Моя прелесть! Твой муж — безработный. Меня выгнали из ментовки.
Элеонора вздрогнула от неожиданности. Она как раз занималась крайне пикантным делом — рассматривала фальшивые талоны для новобрачных с печатями ЗАГСов Минска. Очень похожие на настоящие.
До её пришествия схема работала иначе. Раз в месяц в магазин с оптимистическим названием приходила важная тётка из торга. Вместе составляли комиссионный протокол об уничтожении принесённых брачующимися талонов, отбирали некоторое количество менее истрёпанных и придерживали у себя. Честно, пятьдесят на пятьдесят. «Универсальный солдат» Кабушкина умудрилась достать ещё несколько.
— Понятно! — Эля сделала вид, что не удивилась. — Поскольку я теперь кормящая мать семейства, купи картошку и протри полы.
— С удовольствием, дарлинг. А потом обсудим, занимать ли мне скромную должность в торговле, контролируя наши дела, или махнуть на гастроли с «Песнярами».
Талоны рассыпались по столу.
— Это ты мне брось! Хватит моих прежних переживаний. Вон как в пятницу девки за кулисы рвались. Выбирай любую. В общем, или я, или «Песняры».
— Так я выбрал. Тебя. Ты же красивее и умнее их всех вместе взятых. Да ещё работаешь в торговле на дефиците. Где я найду такое чудо?
Конфликт, не успевший разгореться, потух. Элеонора подставила щёку для поцелуя и вернулась к подсчётам. Она знала, что после раздела наследства Бекетова Егор урвал сумму большую, чем зарабатывает за четверть века мент, дослужившийся до генерала. А уж в его способности устраиваться не сомневалась, всё это читалось в её глазах.
Набрав в ближайшем гастрономе картошки и кое-чего другого, вкусности, недоступные простому инженеру, Эля приносила из стола заказов, Егор поехал домой. Прибрался, сготовил ужин. Налил себе сто грамм, но пить не стал, и потянулся к телефону.
Сазонов не ответил, но Аркадий оказался на месте. Как только опознал звонившего, буквально
— Молодцы. А меня сегодня со службы попёрли. Приказ министра Жабицкого. Штатский я, Аркаша.
— Ёпс… Он же вменяемый человек. Для партийного барина, конечно. Чего так?
— Как ему в уши ввели, так и решил. Опорочил, мол, гнойный лейтенант семьи самых достойных советских граждан, его товарищей по ЦК КПБ.
— Скоро некоторые из этих семей будут примерять телагу на зоне. Ладно, не унывай. Доложу. В любом случае, дорогу к нам знаешь. Пропасть не дадим.
Опустив трубку на рычаг, Егор подумал, что помощь от КГБ может прийти в очень неожиданном виде. И нежеланном.
Глава 8
Вечером во вторник Вильнёв приехал к нему домой. Сам. На чёрной «волге» начальника РОВД, узнаваемой по ноликам на номерном знаке.
— Заходи, Коля. Как гражданский могу тебя теперь так звать.
Капитан не возразил и вошёл в прихожую, снял пальто, шапку, ботинки. Затем достал из портфеля бутылку коньяка.
— Не гражданский. Жабицкий отменил приказ о твоём увольнении как ошибочный. Вместо этого тебе объявлена благодарность Министра внутренних дел республики за оперативное раскрытие преступлений, совершённых в условиях неочевидности, с премией в размере оклада, итого сто десять рублей. Получишь двадцатого января, вместе с зарплатой.
— Присаживайся. Под коньячок нужен лимончик и красная рыбка. Лучше думаться будет. Водитель?
— Ждёт сколько нужно.
— Отпускай. Я теперь богаче на сто десять рублей, оплачу тебе такси до дома. Или Элеонору попрошу отвезти, как вернётся с работы.
Вильнёв с любопытством осмотрел зал, образованный соединёнными комнатами.
— Интересно ты устроился. Все перегородки снёс?
— Ну почему? Есть спальня, кладовая и будущая детская. Санузел. Или ты думаешь, что я на очко во двор бегаю?
— Ну, в большинстве частного сектора туалеты во дворе. А помыться — раз в неделю в общественную баньку.
— Коля, я городской житель. На пятом курсе жил в съёмной квартире, до этого — в общаге, там тоже не нужно бегать в сортир по снегу. Вздрогнем! — Егор поднял рюмку. — Уфф… После «Песняров» ещё ни разу коньяк не пил, там он льётся как чай. А моя Эля предпочитает вина.
— Эстеты.
— Да. Колись, зачем приехал. Про приказ мог зачитать по телефону.
Вильнёв налил по второй.
— Мог. Заодно сказать: жду тебя в среду в девять ноль-ноль на рабочем месте. Но не по-людски. Говённо всё получилось. У Саши снова сердечный приступ. Кстати, прошу, не обсуждай с ним ничего. Не требуй извинений, сам не извиняйся, что зря на него в понедельник наехал. Вообще не выясняй, кто прав, кто виноват. Ты после звонков Жабицкому из Москвы вообще неприкасаемый. Если на «волге» начальника РОВД гвоздём «хер» выцарапать, даже замечания не получишь.
— Зачем мне это?
— Ну, от тебя можно ждать самых неожиданных поступков.