Алло, милиция?
Шрифт:
— Вчера я с опером Демидовичем глянул «шестёрку» Бекетова, — задумчиво бросил Егор. — Морда целая. Более того, Лёха сказал «не бита — не крашена». Конечно, было темновато, и мы не могли облазить её с лупой. Но там мелкие царапинки, сколы.
— То есть не он сбросил «Волгу» с дороги.
— Не знаю… Не особо разбираюсь в «Жигулях». Но вот обратил внимание, раньше и у машины Инги, и у Бекетова пластмасски вокруг фар были серебристые.
— Их называют очками.
— Наверно. Сейчас у бекетовской чёрные.
— Интересное
— Номер выпендристый, М77-77МИ, захочешь — не забудешь. А номер кузова с техпаспортом я не сверял.
— Сверим. Но потом. Егор, у вас милицейское удостоверение есть?
— Только общественника. Не катит.
— Ясно. Поехали.
Миновав проспект, машина обогнула клуб Дзержинского и заехала вглубь. Аркадий провёл Егора через проходную с бдительным прапорщиком на входе к дежурным экспертам-технарям.
— Лев! Нужно удостоверение розыска УВД города на этого товарища.
— Как срочно?
— Вечером уезжаем, — названный Львом открыл было рот для возражений, но Аркадий нажал: — Сазонов настаивает.
Из каких-то закромов Егор получил несвежую милицейскую рубашку, галстук и китель с погонами старшего лейтенанта милиции. Китель с трудом застегнулся, рукава были коротки. Лев счёл, что для фото нормально.
— Оставлю себе на потом. Заколебало оплачивать проезд.
— Даже не думай. Тебе дали достаточно денег на текущие нужды.
— Вы так считаете? — сощурил глаз Егор. — А чего тогда не сделали себе ментовскую ксиву и не поехали с ней в Ярцево сами?
— Я не похож на мента. Ты — вылитый, — отрезал Аркадий.
Это прозвучало совершенно не как комплимент.
Глава 19
19
Получив удостоверение, свежее, как только что сорванный огурец, Егор принялся его состаривать. Смял уголки, несколько раз шваркнул обложкой по пластику двери.
— Станцуй на нём, — хмыкнул Аркадий.
— Не вам же с ним светиться-позориться.
Волга с шумом неслась в темноте. Егор уже привык, что автомобили восьмидесятых гремят как на двухстах, разгоняясь до сотки.
Большую часть времени спутники молчали.
— Тебе нужно знать. Грузин умер от переохлаждения, а не от травм в ДТП, — нарушил паузу гэбист, когда миновали Борисов.
— Кто сообщил о ДТП? Понятно, что не Бекетов.
— Был звонок по 0-2 в Смоленское УВД. Утром во вторник. Анонимный.
Егор перебрал в уме воспоминания о трассе Смоленск-Москва. Понятно, что дорога намного уже и хуже, но рельеф не изменился. Сразу за Смоленском — подъёмы и спуски, но потом ровнее.
— Давайте заедем в Смоленск. Если ярцевские шерлоки хотят замять, нужно раскручивать с самого начала. Кто звонил, во сколько зарегистрирован звонок. Ваш областной знакомый выяснял?
— В материалах проверки записано — анонимный. Но заехать не получится. Не успеем в Ярцево.
— Аркадий! У меня есть предчувствие. Заедем в УВД, оттуда позвоним в Ярцево, попросим обождать.
— У меня приказ — никаких отступлений от плана.
— Верю. Давай домашний Сазонова и останови у любого поста ГАИ.
— Сдурел? Шестой час утра. И кто тебе даст позвонить?
— Я же старший лейтенант уголовного розыска, забыл? А что касается Сазонова, он с вас спросит, если скатаемся впустую.
С минуту тот сосредоточенно думал. Потом сказал:
— Пристегнись.
Мотор взревел. Пассажиру стало страшее, чем с Элеонорой за рулём. Та, по крайней мере, не вдавливала газ в пол.
Он что-то слышал про машины КГБ, обычные с виду и оснащённые особо мощными моторами. Но ни разу про снабжённые АБС, а также подвеской, рассчитанной на скорость свыше сотки. Следующие пару часов стоили Егору, наверно, пары седых волос. Радовало лишь отсутствие снега. Желтоватый свет фар, никак не ксенон, выхватывал из темноты куски дороги на сотни метров вперёд. Она оставалась пустынной и точно не уготовила гонщикам автофиксаторы скорости.
Когда машина свернула с трассы направо в город, Аркадий заверил, что отыграл сорок-пятьдесят минут. Видимо, он знал местонахождение управления, так как почти не снизил скорости.
Дома мелькали, слабо освещённые редкими фонарями. Егор вспомнил шутку команды КВН «Триод и диод»: «Увидеть Лондон и умереть? Дешевле в Смоленск, у некоторых сердце прямо на вокзале останавливается». Управление внутренних дел точно ему соответствовало.
Егор раскрыл удостоверение перед заспанным дежурным опером.
— Прости, что тревожу. Уголовный розыск Первомайского РОВД города Минска. Егор меня зовут. Что, ночка выдалась тяжелая?
— Скорее — вечер.
— Бывает, — он сунул корку в карман. — Помоги! Нужна запись о телефонном звонке в дежурку о ДТП под Ярцево, утром во вторник.
— Официальный запрос есть? — сориентировался сыщик.
— Да если бы и был. Считай. Отдать в приёмную вашему начальнику. Тот распишет на Ярцево. Пока дошло бы. Потом по почте в Белоруссию. От десяти дней до месяца. Или потеряется, — увидев, что тот кивнул, Егор дожал: — Мне просто для себя узнать, неофициально.
— Вижу — не отцепишься. Пошли!
На прощание оставил телефон Папаныча на случай, если нужна помощь в Минске. Правда, тот крайне изумится, если узнает, что Егор — уже старший лейтенант.
— Я уложился? — спросил он у Аркадия, тотчас запустившего мотор «Волги».
— Оно того стоило?
— Не знаю. Зато у меня есть адрес и телефон автора «анонимного» звонка. К нему, если нужно, поедем после осмотра грузинского ломья.
— Хорошо. Нам ещё на бензоколонку. На такой скорости птичка жрёт горючку как бомбардировщик.