Аллоды
Шрифт:
– Демоны! Что ж такое?! Дух появился, но я не слышу его, не слышу! Что-то мешает... Ну конечно же! Магия астрала! Манапровод опутал весь город, мы не ощущаем этого, но он вытягивает из нас энергию и отравляет все живое. Это все возвращенцы со своей наукой! Однажды она сведет нас всех в могилу, попомните мое слово!
– В могилу? На мана-станциях держится вся жизнь в Незебграде!
– оскорбился Михаил. Он всегда болезненно реагировал на нападки на инфраструктуру города.
– И
– спросил я Шквала.
– Боюсь, ничего другого не остается - устроим диверсию! Главное, чтобы Комитет не прознал. Но вы ведь будете молчать?
– С чего бы?
– удивился Лоб.
– С какой такой радости мы должны вам помогать, да еще и переть против Комитета?
Шквал внимательно пострел на него.
– Ты из воинов, - утвердительно произнес он.
– Твой клан никогда не понимал нас. Мы должны отыскать нового Великого Орка - мага, который сможет защитить аллод...
– Да зачем? На кой-ляд это оркам? Аллоды держат люди и мертвяки. Живи да радуйся...
– Радоваться?
– загрохотал Шквал, поднявшись на ноги.
– Радоваться зависимости от чужих рас? Орки не стоят на коленях и не клянчат помощь ни у кого!
– Но-но, полегче тут с чужими расами, - встрял Орел.
– В Империи никто не стоит на коленях, у орков, хадаганцев и восставших здесь одинаковые права, - добавил Грамотин.
– Вот поэтому вы должны сделать так, как я прошу, - Шквал снова уселся на землю, как будто только что доказал нам свою безоговорочную правоту.
Хотя, надо признаться, я понимал, что он хотел сказать.
– Что нужно делать?
– спросил я, положив конец дискуссии.
– Перекрыть подачу маны, - просто ответил Шквал, как будто речь шла о самой обыкновенной вещи.
– На время, конечно.
– Это невозможно, - категорично заявил Михаил.
– Если перекрыть подачу ненадолго, то ничего не случиться. Почти все жители на субботнике, никто и не заметит отключения. Но если даже об этом прознает Комитет, то я скажу Коловрату Северных, чтобы он вас отмазал. Он же Верховный Шаман всех орков как никак! Он живет в Оке Мира и разговаривает с самим Яскером!
Я невольно оглянулся на здание в центре города - его видно было ото всюду. Красная звезда, венчавшая сооружение, терялась в облаках. Это средоточие власти, символ Империи, ее сердце и неприступная крепость, вызывало у меня неподдельный трепет.
– Не в этом дело!
– нетерпеливо продолжил Грамотин.
– Мана-станция - это стратегически важный городской объект и должен хорошо охраняться.
– Об этом не беспокойтесь. Пока я контролирую этот район, вас пропустят в любой его
Чувствуя, что ввязываюсь куда не следует, я согласно кивнул.
Глава 8. Трепет крыльев
К моему великому удивлению районную мана-станцию обслуживали гоблины. Сооружение занимало достаточно большую площадь, огражденную не очень высоким забором, и я бы, наверное, смог пробраться сюда и без помощи Шквала. Но лидер шаманского клана, в отличие от Булыги, писать был обучен и его письменное послание открыло нам двери на станцию. Охраняли ее орки, которые, как и было сказано Шквалом, не задавали вопросов. Гоблины провожали нас маленькими злобными глазками, но орк, который молча вел нас к святая святых - управлению, не обращал на это внимания. Повсюду были трубы, большие и маленькие, стальной паутиной расходившиеся во все стороны от больших резервуаров, наполненных маной.
То, с помощью чего нам нужно было на время отключить ее подачу, мне представлялось гигантским винтилем, но на деле это был просто рубильник возле самого толстого трубопровода.
Я думал, что охранник будет находиться рядом с нами все время, чтобы потом вывести с закрытой территории, но он, доведя нас до места, тут же развернулся и ушел и мы остались предоставлены сами себе.
– Ну что, не будем терять время?
– произнес я, чувствуя себя не в своей тарелке.
Согласиться на диверсию, стоя в обычном городском дворе, было просто, но сделать это на самом деле, находясь уже на станции, оказалось сложней. Ведь одно дело - ввязаться в межклановые орочьи дрязги, и совсем другое - нарушить закон, за что всесильный Комитет не погладит по головке. Хотя с другой стороны, они сами послали меня к оркам, никак не ограничив мои действия и полномочия.
– Давай, Лоб, - решил я. Идти на попятный было уже поздно.
Он дернул рычаг вниз и тихое гудение, шедшее от труб, начало затихать, пока не установилась тишина, нарушаемая лишь тут и там раздававшимся звоном инструментов гоблинов-работяг.
Больше ничего не произошло. Не завыла сирена, на встречу не выбежали охранники станции и агенты Комитета не вылезли из-под земли, чтобы нас арестовать, но мне все равно поскорее хотелось восстановить подачу маны и убраться отсюда.
Как это всегда бывает - время тянулось невыносимо медленно и пять минут, отведенные Шквалом, мне показались пятью часами. Я почувствовал неимоверное облегчение, когда Михаил сказал: "Время!", и Лоб вернул рычаг в прежнее место.