Аллоды
Шрифт:
– Но я ведь и так... расставил заряды в тотемы, которые его засекли. Теперь вы можете просто вызвать его и убедиться...
– Что произошла ошибка и незарегистрированный маг - это хадаганец или Зэм!
Шип и слушать ничего не хотел про то, чтобы отправить за Вихрем кого-нибудь другого.
– Так, спокойно, - сказал он, шумно выдохнув.
– В тюрьме, так в тюрьме. Мы ждали этого столько лет, можем и еще подождать пару дней.
– Похоже, Ник, тюрьма
– Тюрьма?
– Матрена бросила на Шипа испуганный взгляд.
– Вы же не собираетесь сажать его в тюрьму?
Появление лейтенанта Мышкиной избавило Шипа от необходимости отвечать.
– Санников, ну наконец-то!
Я с огромным трудом сфокусировал на ней взгляд, правда как не старался, четких очертаний ее лицо так и не приняло.
– Ну что там с шарадами Синих? Докладывай, как успехи.
Голос Мышкиной доносился как-то издалека и сама она начала странно отдаляться. Я поспешно, как мне казалось, достал документы и протянул лейтенанту, пока она окончательно не исчезла из виду.
– Шикарно... Я хочу сказать - отличная работа! Я считаю, что за заслуги перед Империей тебе можно досрочно присвоить звание сержанта. Такими темпами ты у меня скоро до генерала дослужишься...
Я так и не понял, действительно она это произнесла, или мне послышалось. Мир вокруг закачался и к моему лицу стремительно начала приближаться каменная брусчатка, но удара я не почувствовал, так как темнота наступила гораздо раньше.
– Было бы лучше, если б яд сороконожки попадал в госпиталь в стеклянных колбах, но солдаты предпочитают поставлять нам этот ценный ресурс самым радикальным способом - в собственном теле.
Туман перед глазами медленно расступался, но я все равно никак не мог разглядеть говорившего. Сначала мне показалось, что это Восставший, но голос его был слишком "живым". Лишь через некоторое время я понял, что передо мной человек в медицинской маске.
– Могилин, военврач, - представился он.
Его фамилия мне не понравилась и я счел нужным уточнить:
– Я еще жив.
– Мне это известно. Можешь не благодарить.
– Что со мной? Я в госпитале?
– А ты проницателен. Яд сороконожки Многолапус Кусакус - ценное лечебное средство, в разбавленном виде помогает от простуды. В неразбавленном - убивает. У тебя хорошая сопротивляемость, имперец, который снова выжил.
– И давно я здесь?
– Неделю назад доставили.
– Неделю?!
– ошарашено переспросил я, приподнявшись с кушетки.
Я отчетливо помнил, как потерял сознание у КПП, и мне казалось, что произошло это пару минут назад.
– Восьмой день пошел, если быть точным.
– Я точно... кхм... не умирал?
Сложно объяснить, почему меня это так волновало. Я видел живых людей и орков, чьи Искры покидали их тела и были возвращены обратно служителями Триединой Церкви. Воскрешение не оставило на них никаких следов, по крайней мере внешних. Но меня все равно бросало в дрожь от одной только мысли, что какое-то, пусть непродолжительное время, я был мертвым.
– Нет, тебя не воскрешали, - сказал Могилин, внимательно глядя на меня.
– Ты бы это сразу понял.
– Как?
– Не знаю. Не доводилось испытать. Но те, кто по настоящему умирал, помнят об этом.
Это была для меня новая информация и она целиком занимала все мои мысли следующие несколько дней, пока я не мог вставать с койки. Возможно, я забыл бы об этом раньше, если бы медсестрой, которая ухаживала за мной и моим соседом по палате, не была представительница народа Зэм, восставшая из могилы спустя тысячелетия после своей смерти. Я вздрагивал каждый раз, когда она касалась меня: ее левая рука была настоящей, а правая - металлической, но обе они одинаково отдавали холодом. Тела Восставших Зэм, в отличии от воскрешенных людей и орков, давно уже были мертвы.
Когда я начал подниматься на ноги, меня навестили Кузьма, Михаил, Лоб и даже Матрена с Лизой. Первоначальная радость от встречи сменилась горькой обидой - выяснилось, что пока я валялся в госпитале, боевая подготовка шла полным ходом и остальные солдаты вовсю практиковались в спаррингах, где я мог показать все, на что способен. Я даже был уверен, что стал бы лучшим во всем взводе..., но проклятая сороконожка решила отправить на больничную койку именно меня!
Впрочем, мое разочарование скрасила новая медсестра - хорошенькая девушка по имени Фаина, которую приставили к нашей палате на замену немногословной Зэм. Сосед у меня был всего один - крепкий мужик Осип Привалин, которого где-то угораздило серьезно поранить руки и ноги, но Фаина, едва войдя в палату, ослепительно улыбнулась именно мне. Я искренне надеялся, что это благодаря моему несомненному обаянию, а вовсе не потому, что мой сосед все еще не способен самостоятельно принимать вертикальное положение. Ситуация прояснилась очень быстро:
– Я читала про вас в газете, - жарко произнесла Фаина, склонившись надо мной так низко, что я невольно уставился в ее декольте.
Увиденное мне очень понравилось.
– Там писали, что благодаря вам наука совершила настоящий прорыв. Должно быть, вы очень умный!
– продолжила она, хлопая своими очаровательными глазами.
– Э-э-э...
Ее высокая грудь была очень близко от моего лица, и сейчас я бы даже под страхом смерти не признался Фаине, что в "научном прорыве" принимал весьма своеобразное участие - в роли подопытной мыши.