Алма-Ата неформальная (За фасадом азиатского коммунизма)
Шрифт:
Со временем, однако, было подмечено, что этот толстый кагэбэшник очень любил пропустить рюмку, другую, третью и так далее до бесконечности, хорошей водки. А именно с ней, родимой, в Турции как раз был напряг. Продавалась анисовая, местная, но разве могла она сравниться с настоящей, чистой, как слеза, русской сорокаградусной?! Нам же удалось добраться практически до неиссякаемых запасов качественной «огненной воды». Завхоз нашей выставки, в чьем ведении была водка «Столичная», оказался ярым фанатом ансамбля, чем мы не преминули воспользоваться. Я не знаю, о чем там написал этот гэбист в отчете, который он должен был сдать начальству, но каждый вечер после концерта мы умудрялись вливать в его бездонную глотку пару, а может, и больше литров водки, после чего могли ходить куда угодно, делать что угодно, так как
Вербовка
Наверное, этот опыт общения с агентом КГБ выработал во мне некоторый иммунитет против подобного рода людей, именно это меня спасло. К тому же весь ужас складывавшейся ситуации заключался в том, что оба моих деда, и по матери, и по отцу, были в свое время репрессированы как раз НКВД и ЧК. Наверняка в КГБ это знали. Завербовать внука людей, которые считались в свое время врагами Советов, было поистине иезуитским планом. Но я твердо знал: если дьявол предложит выбрать, в какой руке – правой или левой, нужно отказаться от выбора. Он все равно тебя обманет.
И тогда я начал морочить голову Бахыту обещаниями стать его «кротом» в мире алма-атинской журналистки, выставляя условие за условием. Мне не хотелось заниматься мелкой фарцой, потому что я никогда этим не занимался. Я попросил его присвоить мне сразу звание полковника или хотя бы подполковника и послать меня на Запад лет так на двадцать – двадцать пять с ответственным заданием. Тогда он как-то дико на меня посмотрел – наверное, соображал, шучу я или нет, и… пропал на некоторое время. Через неделю меня охватила паника: стало казаться, что за мной установили слежку, что телефон мой прослушивается, а почта перлюстрируется. Скорее всего, это был стресс, реакция на Бахыта и его «контору». Но потом произошло событие, которое буквально потрясло меня. В одно июньское утро он неожиданно позвонил мне и предложил встретиться «на пять минут по важному делу» у гостиницы «Алма-Ата».
Через некоторое время, сгорая от любопытства, этого самого страшного моего порока, я уже входил вместе с Бахытом в однокомнатный номер на пятом этаже отеля. Там нас ожидал какой-то мужчина, который, как я понял, был начальником Бахыта, потому что когда я отказался подписать договор о продаже своей души и выскочил из номера, то слышал, как тот орет на беднягу. Потом, анализируя все события, я понял, что если бы попался к ним на удочку еще каких-то лет пять назад, то просто так оттуда не вышел бы. А тут у КГБ силы уже были не те, да и кадры пошли какие-то хлипкие. И еще они совершили прокол – для вербовки нужно было бы послать другого человека. Например, битломана, который сумел бы влезть ко мне в душу…
Итак, после неудачной вербовки некоторое время никто меня не доставал. Но каково было мое удивление, когда этот непонятливый майор через месяц опять нарисовался передо мной как ни в чем не бывало. Наверное, они там в своей «конторе» все просчитали. Ведь через определенное время обязательно происходит спад повышенной реакции отторжения у вербуемого, и его можно брать голыми руками. Инструкции ведь у них есть, говорят, по вербовке, и даже целый цикл лекций. Я тогда параллельно учился на филфаке КазГУ и зашивался между работой и сессией. И когда Бахыт появился, то тут же предложил решить проблему с сессией. Каюсь, тогда я дал слабину и передал ему свою зачетку, решив, что если все будет «о’кей», в смысле оценок, то буду продолжать морочить ему голову. Это у меня получалось очень даже неплохо. И он взял в руки мою зачетку с улыбкой инквизитора. Но прошло дней десять, сессия подходила к концу, а Бахыт не появлялся. С ним пропал и мой документ. А когда он наконец пришел, то с виноватым видом возвратил зачетку, объяснив, что теперь, оказывается, у них не те возможности, и теперь решить мою проблему он не может. Я был просто поражен! Вот вам и всесильный КГБ. И тогда я так достал его своими шуточками по этому поводу, что он чуть не бросился на меня с кулаками.
Через пару лет, когда я выпускал газету под названием «Панорама», он снова нарисовался на моем горизонте. Был подавленным и жалким. На дворе был разгул дикого капитализма. Черное стало белым. Бедняга жаловался на то, что денег на жизнь не хватает, что работать в таких условиях невозможно. И что не
Первое апреля
Я уже упоминал о том, что в спецслужбах тоже работают простые смертные. Когда КГБ плавно переоформился в КНБ, в одной из республиканских газет был опубликован мой первоапрельский репортаж о наших масонах, которые «имели своих людей во всех структурах власти страны». Высосанные из пальца гипотетические «вольные каменщики», оказались неожиданной находкой для КНБ. Через пару недель после «праздника дураков» ко мне позвонил «один предприниматель» и предложил встретиться для «очень важного разговора». Я сразу догадался, кто это звонит. Приемы остались прежними. А когда этот мужик, помахав перед моим носом своим удостоверением, кажется, тоже майора, но уже КНБ, начал на полном серьезе выпытывать у меня информацию о масонах, то я не знал, смеяться мне или возмущаться. Я так ему и сказал: «Вы же очень серьезная контора, а занимаетесь такой хренотенью. Посмотри на число, когда была выпущена газета». Честное слово, он сразу же переменился в лице, и все его понты куда-то испарились. История, как известно, повторяется дважды: первый раз – в виде трагедии, второй – в виде фарса.
Часть восьмая
Алма-Ата мистическая
Вы никогда не обращали внимания на такой странный факт: наш город вроде бы случайно, но с упорным постоянством меняет имя собственное… То это Алматы, то Алмату, а потом Верный и Алма-Ата, а теперь снова Алматы, вдобавок ко всему еще и южная столица. К тому же наш город то женского рода – Алма-Ата, то мужского – Алматы. Не правда ли, что в этой странной аберрации есть некий элемент тайны. Словно бывшая столица пытается, изменив имя, и даже пол, изменить свою судьбу. Впрочем, в том, что Алма-Ата всегда была мистическим городом, сомневаться не приходится. Хотя бы потому, что над бывшим «Дедушкой яблок» как бы нависает самое большое кладбище республики под названием Кенсай. С севера мегаполис подпирает другой громадный погост. А на Новой площади вообще находились старые сакские могилы, где веками хоронили номадов. Получается, что мы не только окружены миром мертвых, но и живем над ним, а значит, аруахи иногда вторгаются на нашу территорию и вносят некое разнообразие в суету грешной жизни. Понятно, что наш город – не Санкт-Петербург, который стоит на костях умерших, отдавших жизни на его строительстве. И все же…
Рассказ похищенного
Так уж случилось, что, работая в одном российско-казахстанском еженедельнике, именно мне почему-то приходилось заниматься разгадыванием всяких непонятных случаев, связанных с аномальными явлениями. Об этом можно рассказывать и писать очень долго и много. Часто приходили те, кто каким-то образом контактировал с НЛО и инопланетянами. Больше всего меня поразил один парень, который даже показывал свидетельства – ужасные шрамы на теле, оставшиеся после кошмаров, связанных с контактами с инопланетянами или тех, кто называл себя таковыми.
Он очень много и сильно болел и поэтому увлекался чтением, в том числе и фантастических романов, а также разных газет типа «Третий глаз», так что когда однажды под утро был разбужен странным прикосновением и увидел несколько странных фигур в углу своей комнаты, то не испугался. Они были довольно большими, высотой под потолок, со странными головами и лицами, типичными для их традиционного описания – большая лысая голова с треугольным лицом, большими глазами и отсутствием ротового отверстия. Соответственно, разговор велся телепатическим образом. Из всего этого общения Арман (пусть он будет Арманом, так как настоящего имени он просил не указывать) понял только то, что они прибыли с Юпитера и желают поддерживать с ним контакт. Наутро, когда парень проснулся, то ему показалось, что все это было просто сном. А через некоторое время Арман забыл обо всем. Но ровно через год, день в день, к нему опять пришли те же инопланетяне. Это было 22 июня.