Альманах «Российский колокол». «Новые писатели России». Литературная премия М. Ю. Лермонтова. Выпуск №3

Альманах

Сила слёз

Вы меня любите, встали меж нами горы.Вы меня любите, пропастью моря – годы.Те, кто не любят, оценят мои доходыИ под ковры быстро сор заметут и споры.Только людей не считают деньгами в жизни.Не разделяют на части любовь и страсти.Каждый мой слог стиха – для тебя он выстрел.Каждая капля мозаики мысли – счастье.Вот мы приносим свои полмонетыБогу, Ведь мы достигли великой духовной воли.Нам Его свет путь укажет, гася тревогу.Как мы богаты, ведь рады такою долей.Нет, невозможно стихами нам сдвинуть горы.И не связать наши годы нам даже песней.Но опрокинутся горы в глубины моря,Если молитвы слезами полны и честны.

Я ромашка, где ты, тополь?

Вот вырастают наши дети,Которым больше и не светятНи наш пример, ни наша вера —Краеугольный

камень белый.Люблю молиться не комбатом,Простым прикинувшись солдатом.Сам в штаб кричу, как в сорок пятом:«Огня подбрось нам по квадратам!»А мой Господь – он «парень» добрый.Он Сталинград помнит на Волге,«Оставлен город Севастополь»,И «я ромашка», слышишь, «тополь»?И вой моторов в небе чистом,И тело мёртвое связиста,Зубами стиснувшего провод.Теперь не дам вам сдохнуть повод.Ты что, Господь, помилуй спятил?Не сорок первый, сорок пятый.Да, я мешаю, да, я снова.Хреново, Батенька, хреново!И я молюсь за наши души,Что в грязь измазаны по уши.Ты дай нам, Господи, услышать,Что только ранен «тополь», дышит.И вырастают мои дети,Мне есть им, что сказать при свете,Сидим в землянках, ночь, нет слова.Хреново, Батенька, хреново!

Якоря

Для наших жизней якоря важней, чем скрещенные шпаги,И долгожданней крик «Земля!» всех криков боли и отваги.Грудной малыш не станет сыт от струйки красной свежей крови.И этот мир не устоит ни без молитв, ни без любови.

Три моря

Покрытые зеленью дюны. Холодные ветры.Брожу в них голодный и юный. Судьбы километры.Балтийское солнце скупится в зените, не грея.Ответы искать, торопиться, просить не умея.Мне тридцать, и, книгу читая и жизни не зная,В холодное море бросаюсь я с мыслью о рае.А после пробежки в укрытие спасительной дюныМечтаю свой остров открыть я, чтоб мачты, как струны.Усталый иду и свободный вдоль берега моря,И тридцать мне дважды. Голодный, негодный для горя.И тёплые ветры ласкают, и волны качают,И южное солнце в усталое море стекает.И вот не нашёл я ответ, хоть и прожил полжизни:Жив в море любви моей остров иль просто жил в мысли?И если найти нам основу, где мачты, как струны,Мы станем голодными снова в мечтах там и юны?

Дальше ангел скажет

– Восславьте славных, дайте силу сильным!– А может, слабым силу дать нужнее?– Богатым стань, богач, будь мудрым, гений.– Несправедливо так. – Но так вернее.Желаю веры тем, кто верой мерит.Любви желаю тем, кто любит страстно.Пусть правда. Дай тому, кто правдой дышит.Тот, кто не дышит, тот не ценит правду.– А что мне делать, если между деломВо сны мои два ангела влетело?Всё смотрят мне в глаза, как что-то ищут.Прошу их дать, но нет – не слышу истин.– Так ты желай понять их. Ангел – сила,Что Бог нам шлёт. Его знаменья святы.Усилий просит жизнь – твоих усилий.Ответ придёт, найдёт тебя когда-то.– Не мне понять их, слаб я – просто нищий.– Но подвиг твой так нужен силе высшей!Ты только шаг, ты рот открой – усилья…– А дальше? – Дальше ангел скажет. Слышишь?

Не буди лихо

Художник рисует маслом батальных событий сцену.Писатель рисует время – всё то, что смущает глаз.Пророк нарисует Бога, и в вечность глядят мгновенья,И время вращает сцены, и вальсом вращает нас.Художник погибнет в битве, артистом войдя в картину.Писатель войдёт во время, и время сожрёт его.А вечность сожжёт пророчеств старинную паутину,Нас звуки закружат танго, не видим мы ничего.Пусть с музыкой длятся вечно счастливых мелодий звуки.Пусть вечно летят мгновенья, где трепет сменяет страсть.Счастливое настроение меняет на радость муки,А без паутины мухи пророка кусают всласть.

Вечный солдат

Ты за мною следишь, Ты меня не оставишь в покое.Не положен мне отпуск и пенсий спасительный круг.Ты протёр микроскоп – я распят, как на плотике в море.Ты и суд, и любовь – мой заклятый и преданный друг.Я всегда под прицелом и жёстких, и странных приказов.Давит свет на меня, наполняет в пути паруса.Добровольное рабство любви – нет надёжней спецназа.Мне каштаны таскать из огня на Твои небеса.Не страшны мне болезни – ничем никогда не болею,Ни голодные звери, огонь, ни в горах камнепад.А когда я умру, наконец, ведь, как все, я старею,В новом теле вернусь – я всегда возвращаюсь назад.

Я уйду от вас, люди…

Рано утром проснувшись, струится из тёплых постелейИ зевая сочится сквозь сны за минутой минутаВ тишине без истерик, как будто так надо кому-то,Из глубоких щелей дрёмы тайных ущелий без цели,Растекаясь, шумя наполняет земные маршруты —Время.Но затем устремляется вниз, разбудив поцелуем,Потому что не хочет, не может обратно к истоку.А мне хочется крикнуть: «Постой! Ну не будь так жестоко.Успокойся, пожалуй. Конец всё равно неминуем».И мы все в его темпе кружимся, танцуем под током.Пламя.Оно мир зажигает собой, поглощая, и гладит, и лижет,Разгораясь, искрясь, свирепея, и мажет, и чистит.Осторожно! Дашь палец, и руку откусит – не струсит.Уничтожить лишь Время не сможет, хотя потревожит.Испугает на миг тем, что птица в лесу загоритсяЛюбви.И горящую вдаль унесёт её ветер попутный,Заберёт, поднимая с собой, за седьмой горизонт он.И угроза грозы не поможет – от ног до коронПоднимаясь, пронзая миры, среди сфер по маршрутамОна птицу разбудит другую, что спит лет миллион —Вечность.И вдвоём возвратятся на Землю, которая будетБез любви умирать, возрождаясь, и снова, и снова,Без основы, вращаясь на честном подвешена слове,На которой попавшие в плен царства Времени людиБезуспешно пытаются греться под светом неона.Полно!И здесь даже сраженья не будет, и вечность тут судит.Вечно пламя, в котором та птица любви загорится,Пронеся свой огонь сквозь небес удивлённые лица.Станет счастлив, кто в этом родится, постигнет, увидит.– Я уйду от вас, люди. Не надо – так лучше всем будет.На время…

Маленький ангел

Маленький ангел – мой мальчик из детства,Выброшен штормом, и не наглядеться.Злою волною на чёрные скалы.Крыльев обломки на берег кораллов.Помню я взгляд, как меня укачалоВдруг добротой, уводя от причала.Жизнь пробудила глубокое чувство.Чувства родили двух ангелов грустно.Вроде бы дети, но сильные очень.Стрелы любви у них остры и точны.Вечно, собой от беды защищая,Служат любви до последнего края.Люди не видят забот их и ручек.Случай хранил, только был ли то случай?Ангел – совсем не случайное чудо.Бедный сынок! Без тебя мне так худо!Годы прошли, я чиню тебе крылья.Баю, сыночек, проснись, я бессилен.Руки бессильны и голоса звуки.Жизнь приближает мгновенье разлуки.

Двуединство

Я смотрю на Тебя, изучаю, вовнутрь проникая.Я Тебя обвиваю, пронзаю, пытаю и глажу,И бросаюсь, бросаю, любя, попадаю и мажу,И сливаюсь с Тобою, бурлящей тоской обтекая.Ты глядишь на себя из меня и меняешь мне мысли,Не себя изучая – себя-то Ты знаешь дословно.Ты художник души моей – это, увы, безусловно.В Твою честь мои боли и страхи, и муки, и жизни.Ты знаток – Тебе ясно, что нужно и можно исправить,И пытаешься сделать работу свою осторожно.Так, чтоб стоном моим не рассыпать созвездья на звёзды,Чтоб я думал, что сам управляю – как трудно лукавить.Ты меняешь мне роли: то принц в ожиданье престола,То стоит, замерзая, голодный на паперти нищий,То солдат ловит блох, то красавица смотрит на прыщик,То я вор перед казнью, и всё уже к казни готово.Я играю с Тобой в изначально краплёные карты,Но лишь только взгляну на прижатую к сердцу колоду,Ты увидишь их – взглядом моим ведь владеешь свободно.Дохожу до экстаза, про всё забывая в азарте.И тогда я бросаю, не глядя на жизнь, и Ты встанешь.И бросаюсь в огонь, закрывая собой, своим телом.Изумляю Тебя я душой, что так рано взлетела.Ты забудешь колоду, жалеешь и любишь, и гладишь.

Воскрешение из мёртвых

Фараоны очнулись, как спали, воскреснув из мёртвых.Во всём мире скелеты улыбками кривят свой рот.На коне Чингисхан, Карл воитель-красавчик Четвёртый.На болотах Невы Петром Первым забитый народ.Пролетит голова, отсечённая саблей от тела.Ведьма прах отряхнёт, и запахнет сожжённым тряпьём.Александр смотрит вдаль: «Ну, Сергеич, садись. В чём там дело?»Император встаёт и идёт под холодным дождём.Сочиняют стихи вновь обретшие руки поэты.Звуки музыки льются, и бьёт колокольный набат.Скачут кони в степи – не пишите, Сергеич, про это.Сочините нам сказ о победах в войне без утрат.Про любовь без измен и про песни и чувства без фальши.Про добра торжество над, конечно, поверженным злом.Генерал-аншеф срочно бежит к государю – не маршал.Фельдцейхмейстер командует точным смертельным огнём.Так зачем они встали с утра из могил своих сонных?Чтобы всласть убивать и кровавить закат и восход?Батальоны, гангрены, притоны, сирены и стоны.За всё вновь отвечает, заплатит презренный народ.