Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Шарля Бодлера. 200 лет со дня рождения

Коллектив авторов

Ожог

По улицам Тель-Авива бродят дикие кошки.Недавно одна из них обожгла меня взглядом.Не кукла-красавица с глянцем журнальной обложкиИ не «поющие трусы» российской эстрады.Смуглый худощавый ее нежный профиль семитский,В глазах ожиданье хищницы, готовой к прыжку.Привычен мне Тель-Авива яркий ковер персидский –Уделять ли внимание этому пустяку?Но уже сколько дней брожу по глухим переулкам –Что мне от жгучего взгляда, на кой он мне сдался?!А сердце почему-то стучит то глухо, то гулко,Ожог от него до сих пор не зарубцевался.

Не печалься, душа моя нежная

Не печалься, душа моя нежная,Зряшней радости больше

не жди.Мы, поклонники солнца заезжие,Разменяли б его на дожди.Их оставили, ветром гонимые,Убегая от слез и тоски.Мы с надеждою светлой, любимая,Поменяли леса на пески.Дети, внуки поднялись росточками.Им самим разобраться, где жить.Раскален мир горячими точками,И не скоро он сможет остыть.Серебрятся уже наши волосы,Ни к чему нам о прошлом жалеть.Где могильных надгробий лишь полосы,Не звучит пустозвонная медь.

Зима, мороза нет

Зима. Мороза нет. Но день чудесный.В дождливой пьесе солнечный антракт.С бутылкой пива сумасшедший местныйБосой ногою отбивает такт.Сегодня он не затевает споровСо мной о Боге, о мирских делах,И пуст в его тележке грязный короб,Огрызки хлеба в нем – еда для птах.Шабат всегда он строго соблюдает,А тут еще такой прекрасный день,И с улиц ничего не собирает,Обычно тащит в короб дребедень.День этот и для здешних птиц награда,Слетелись мелкие из разных мест.А этот короб – птичий Эльдорадо,Как будто бы спустился к ним с небес.Январь. Брожу по солнечному ЮгуИ радуюсь, как тот же самый птах,Тому, что солнце вытеснило вьюгу,Что пчелы копошатся на цветах.Дожди еще придут, и будет серо,И мой неадекватный визавиМне объяснит: «Недостает нам веры!»Отвечу: «Не хватает нам любви!»

На листьях мяты

На листьях мяты у моей халупыНе блеск росы, а искорка слезы.Что плачешь, мой пегасик глупый?Хозяин жив, и тикают часы.Да, срок придет, как у всего земного,И механизма в пыль сотрется ось.И запряжет тебя хозяин новый,И не овса, стихов насыплет горсть.Подружитесь вы с ним. Лишь малость,Прошу тебя, забавный мой конек,В часы и дни, что мне осталось…Пока дышу… Еще хоть пару строк…

На облаке

Выпив кружку молока,Закусив горбушкой хлеба,Я жене сказал: «Пока!» –И отправился на небо.Там, на облаке своем,В троне из пушистой ваты,Рассуждаю о своем,Ничего, что мокровато.Главное, что ты – один,Собираешь мысли в кучу,Не мешает ни одинРассуждать с небесной кручи.Место я найти здесь смог –Космос к облаку привязан,Отдалил земной я смог –Им дышать я не обязан.Мне луны так дорог рог,Ближе к солнцу – звонче песня,В ледяных кристаллах грогНоосферы пью чудесный.Вижу я в глубинах мельИстины. О, озаренье!Мне его дарует хмельПоднебесного паренья.Мир становится ясней.Трон мой в тучку превратился.Попрощаюсь-ка я с ней –Вместе с дождиком спустился.

Про людоведов

В одном краю неведомом,Просты, как буки-веды,Там жили людоведы,Совсем не людоеды.И, приглашая в гостиКого-то из людей,Встречали их без злостиТак песенкой своей:«Своих гостей мы солим,Своих гостей мы перчим.Своих гостей… не бойтесь,Мы лижем, не едим…Немножко их покрутим,Немножко их повертим,Но так, чтобы приятноИм стало и самим.Ведь мы – не людоеды,Мы просто – людоведы.Мы не едим, мы ведаем,Мы ведаем на вкус.У нас другие завтраки,Другие и обеды,Но вот лизнуть кого-нибудь –Не одолеть искус!»И гости приходили,И гости ели с ними.Встречали их с почетом,Как самых дорогих.Но то ль случалось что-то,Вернуться, что ль, забыли,Никто и никогдаНе видел больше их.Когда вас приглашаютК кому-то просто в гости,К тому, кто вам не близок, –Вы знаете, не друг, –То вспомните о крае,Где жили людоведы,И, может, не случайноВас пригласили вдруг.

Знакомый шум лесной дубравы

Знакомый шум лесной дубравы,Где ворожба лесных ветровПохожа больше на забавыГуляк неведомых портов.Им подпевают дружно птицы,Хотя поют и вразнобой,Не выделишь, какой певицеДостался голос золотой.Забыв уже ночные шашниБурундуков и рыжих лис,Ведут борьбу дневные пташкиЗа некий им известный приз.А у осиного народа,Хотя считают злым его,Забот всего-то пень-колода –Охрана дома своего.В зеленый храм зайдешь, двуногий,Что сам себя назвал царем,Оставь гордыню на пороге,Не оскверняй природы дом.

Человек с огнем играет

Человек с огнем играет,Посмотрите, вот чудак!Он в огне себя сжигает,А иначе ведь никак.Говорит, что знает точно:Жизнь без пламени – сера,Чувство трусости порочно,Жизнь – всегда с огнем игра.Хоть его предупреждали,Никого не слушал он,Очень добрый лишь вначалеОгнедышащий дракон.Не кусает, только лижет,Но потом разверзнет пасть.Подойти к нему поближе –Значит навсегда пропасть.Мы – дровишки для Вселенной,Выбор в том, какая смерть:Кто-то тлеет постепенно,Кто-то предпочтет сгореть.

По-хозяйски ходит майна

По-хозяйски ходит майнаВозле моего окна.Деловита чрезвычайно,Птичьей грации полна.Желтый клюв ее опасенДля снующей мошкары.Скоро вечер, день был ясен,Солнце в рост, но без жары.Хоть весна еще, но лето,День-другой, войдет в права.Птице не нужны советы,Как ей жить. Решит сама.

В густом варенье ночи

В густом варенье ночи –Полбублика луны.Мы к сладкому не очень,Мы жаждем тишины.О, тишина! Отрада,Приют души моейСредь шумного отрядаПустопорожних дней.Поэт живет ночамиИ умирает днем.Погасшими свечамиЗаснули музы в нем.Лишь ночь одно спасенье,Какой там, к черту, сон!В тиши стиха рожденьяУслышишь чистый звон.