Альмар. Мой новый мир. Дилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

Положив на стол тихо звякнувший колокольчик размером с кулачок трехлетнего ребенка, она вышла из гостиной. В тот день я так и не взял его в руки. Меня больше никто не посещал, кроме слуг, которые приносили еду и убирали грязную посуду. А я, в очередной раз поев, забирался в кровать и лежал, вспоминая свою не такую уж короткую жизнь на Земле. Обычно в моем возрасте этим мало кто занимается, мысли об итогах приходят гораздо позже. Просмотрев свою жизнь, я не нашел в ней ничего особенного. Я не совершил чего-то такого, чем мог бы заслуженно гордиться, но и стыдиться было нечего… почти. Почти, потому что у каждого есть поступки, о которых стыдно вспомнить.

Были они и у меня, но, к счастью, немного. А в остальном жил, как все. Были у меня и женщины, но до семейных отношений так ни разу и не дошло. Раньше это меня напрягало, теперь я был этому только рад. Не хватало еще навсегда потерять любимую жену и детей! За сестру я все же беспокоился, причем не из-за моих клиентов: им она и раньше была не нужна, а сейчас и подавно не станут связываться. Я опасался, что, получив большие по ее меркам деньги, ни к каким родителям она не поедет, а просто тупо начнет их тратить. Татьяна была из тех женщин, которым противопоказана самостоятельность. Но тут уже ничего не поделаешь. Я постарался сделать все что в моих силах, дальше пусть живет своим умом.

Вечером в мои комнаты пришел гвардейский лейтенант, который принес сумку с оружием. Я не стал с ним возиться, просто проверил, все ли на месте, и достал сумку Татьяны. Она почти не запачкалась, а все содержимое лежало в тех отделениях, куда я его положил. Наверное, никто в этой сумке не рылся. Я взял очки покрасивее и мешочек с алмазами, а остальное отнес в гардероб. Утром, дав мне время нормально позавтракать, пришла Лара.

— Если ты думаешь играть роль моего брата, ты и относиться ко мне должен так же, как он! — прервала она мои расшаркивания. — Причем не только на людях, но и наедине.

— Хорошо… сестра, — пожал я плечами. — Подойди, я тебе кое-что покажу.

— Что ты дергаешь плечами? — спросила она, садясь рядом со мной на кровать. — Последствие контузии? Зантор сказал, что ты должен быть абсолютно здоров.

— Это жест из моего мира, — объяснил я. — Постараюсь от него избавиться. Вы мотаете головой, я пожимаю плечами. Неважно, посмотри лучше, пригодятся где-нибудь эти камни? Я у вас вообще почему-то на дамах не видел украшений, поэтому не знаю, что здесь ценится. А эти камни в моем бывшем мире являются одними из самых дорогих. Они, правда, без огранки, а обрабатываются очень тяжело.

— Не знаю, — ответила Лара, рассматривая высыпанные на ладонь камни. — Я в них не вижу ничего красивого. А украшений ты и не мог видеть, разве что жемчуг. Мужчины, кроме золотых медальонов и фамильных перстней, ничего не носят, а женщины украшают себя только на праздниках и балах. Это как туфли на высоких каблуках: красиво, но неудобно. У нас добывают изумруды в Игримских горах, а в обоих проливах водятся жемчужницы. Но добыча жемчуга — это опасный промысел. Хоть и нечасто, но на ловцов нападают подводные твари. Поэтому в основном все украшения — это работа по золоту. Давай я возьму твои камни и покажу их Зантору?

— Конечно, возьми, — согласился я. — А кто такой этот Зантор?

— Это один из трех старших магов тройки дома Ольмингов, — ответила она. — Кроме того, это единственный маг, который пользуется безграничным доверием отца.

— Разумно ли так доверять магу? — спросил я. — Говорю не для передачи отцу, мне самому интересно знать.

— Еще раз скажешь то, что только что сказал насчет передачи отцу, я тебя так тресну! — пообещала Лара, отвесившая мне символический подзатыльник. — Для тебя вопрос нормальный, потому что ты у нас ничего не знаешь. Старику уже около трехсот, и власть его совершенно не интересует. Если бы Зантор захотел, нас бы уже никого не было, но он преданно служит семье и воспитал и моего деда, и отца. Он и тебя собирал по частям. И знания тебе даст тоже он. Это очень сложная операция — заносить новые знания в мозг уже зрелого человека. Чтобы ты не свихнулся, все необходимо распихать по нужным местам, а для этого, помимо силы, требуется огромный опыт, и у Зантора он есть.

— Может быть, я поучусь, как все остальные — по книгам? — испугался я. — Сумасшествие, по-моему, гораздо хуже смерти.

— Учиться придется пару лет, — насмешливо сказала Лара. — И как ты узнаешь всех тех людей, которых знал Кирен? Можно к тебе, конечно, кого-нибудь приставить нянькой, но на сколько все это затянется? А тебе нужно не собирать по капле знания, а заниматься раскрытием заговора. Не бойся, риск в том, что тебе предлагают, есть, но, если работу сделает Зантор, почти наверняка все закончится хорошо. А насчет сумасшествия могу тебя успокоить. Чокнутому нельзя заменить сознание, а в таком состоянии принцу дома Ольмингов никто жить не позволит. Несчастный случай… Нам тебя будет очень не хватать!

— Я переживаю о своей голове, а ты смеешься! — сказал я принцессе. — Злая! Но я отходчивый. Возьми мой маленький подарок. Это очки, которые помогут не уставать от яркого солнца, и спрячут от мира твои бесстыжие глаза.

Не придав значения эпитету о своих глазах, Лара выхватила у меня фотохромные очки и с недоумением принялась их рассматривать.

— Не пойму, — сказала она, примерив мой подарок. — Они почти прозрачные.

— А ты подойди к окнам, и стань так, чтобы падал солнечный свет, — посоветовал я. — Они должны потемнеть.

— Действительно потемнели, — растерянно сказала она. — Но я в них не чувствую ни капли магии!

— Это, дорогая сестра, не магия, а наука, — нравоучительно сказал я. — А разве магией можно влиять на предметы?

— Подумаешь! — фыркнула она. — У нас тоже есть наука! В столичном Университете чему только не учат. А магией много чего можно делать, просто для этого нужно много сил. Тебя чем в собственном теле переносили из мира в мир? Случайно, не магией? Ладно, сейчас к тебе придет Зантор, а я побежала.

— Подожди! — остановил я ее. — Как мне к нему обращаться?

— Кирен называл его по имени, — рассмеялась она. — Я думаю, что и тебе не стоит обращаться иначе. Или ты такой храбрый только со мной?

Она убежала, но сегодня меня одного надолго не оставили. Старший маг, появившийся вскоре после ухода Лары, был первым по-настоящему старым эльфом, которого я видел. Морщин у него было не намного больше, чем у Оскара, но вот в волосах я не увидел никакого другого цвета, кроме белого. Держался он довольно бодро, хотя тело выглядело тощим и изможденным. А лицо… Если вы смотрели старый советский фильм "Старик Хоттабыч", то вам его будет нетрудно представить, стоит лишь убрать у джинна бороду.

— Неважно выгляжу? — усмехнулся он, заметив в моем взгляде жалость. — Не обращай внимания. За последние полсотни лет я, по-моему, ни капельки не изменился. Ну что, будем работать?

— Может быть, сначала просто поговорим? — поспешно предложил я.

— Боишься, — понимающе улыбнулся он. — И правильно делаешь. Ничего не боятся и всем доверяют только идиоты. Я не знаю, что тебе сказала принцесса, поэтому сейчас расскажу сам. Думаю, после этого тебе будет не так страшно. Представь библиотеку в Университете. Представил? Или у вас их нет?