Алмарэн
Шрифт:
– Это я ее научила, - смеялась Алма, когда я подскочил и затряс рукой, - правда здорово?
Мари тоже веселили мои движения.
Наверное, это и неплохая идея, растить ее.
Я занялся ее обучением, как только ей по примерным подсчетам исполнилось шесть. Сейчас, в десять, она на несколько лет точно перегоняла школьную программу нашей городской школы. Я узнавал.
На вопрос, не хочет ли она к таким же ребятам, как она, ее ответ всегда был одинаков: «Нет, мне нравится в лесу, с тобой и мамой»
Обращения
Но в город я ее все равно выводил, у нее даже появилось несколько друзей, когда она ходила на детские театральные представления или праздники.
Даже Ханне, как не странно, нравилась идея, что мы удочерили девочку.
Как только она узнала об этом, собрала в охапку свою семью, и приехала с кучей наставлений для меня и Алмы.
– Само очарование, - умилялась она у колыбели, которую мы поставили в доме Ханны на ее приезд, - уверена, они с Томми будут хорошим друзьями, когда чуть подрастут.
Каждый год, она с Грегори и племянниками приезжала в гости, мы топили дом, и жили вместе целую неделю.
Короче говоря, эти восемь лет прошли почти без забот и передряг.
Случилось только одно печальное событие – умерла и Клио. После гибели Айдена, мы узнали, что волчица была беременна, но, возможно, из-за стресса не выдержала, и погибла при родах. Мы спасли только одного щенка – Тару, которая теперь была подругой Мари. Кстати, и Тара принесла недавно двух волчат, так что мы растим уже третье поколение волков.
И вот, снова наступало лето, через пару месяцев снова должна была приехать моя сестра с детьми.
– Скучаешь по Томми? – они неплохо ладили в прошлом году. И надо уже закрыть эту тему с глазами.
Она чуть скривилась.
– Ты видел его прыщи? Лучше поиграю с Мартой. У кузины они еще не появились.
На поляну упала черная тень, хлопнули крылья, и рядом с пещерой приземлилась Алма, тут же обращаясь в человека с очень недовольным лицом.
– Мари, судить людей по внешности нельзя!
Дочка закатила глаза.
– Да-да, а еще писать за кустами, и просто так стрелять в белок. Я помню.
Алма еще чуть позанималась нравоучениям, и когда Мари это надоело, и она ушла играть с волчатами. Я уже хотел пошутить, что она совсем превратилась в сварливую родительницу, как вдруг резко схватила меня за плечо и шепнула:
– Надо поговорить. Без Мари.
По ее встревоженному вижу и дрожащим рукам я сразу все понял.
– Мари, нам с мамой надо кое-что проверить, будь дома, и не уходи с поляны.
Она что-то буркнула из пещеры. Значит услышала.
Мы ушли недалеко в лес, к каменным выходам, где Алма тут же плюхнулась на один из валунов, зарывая руками лицо.
– Я нашла останки людей. Свежие. Несомненно, он. Тот же запах.
Этого мы и боялись все восемь лет. Мари вселила в нас надежду на будущее, которое ждет меня и ее. Надежду на семью и старость. Но пока жив Кай, все может рухнуть в один момент.
– Почему он есть людей. Я не понимаю.
– Мне кажется из-за того, что сам был когда-то человеком. Из них он берет свою силу. И уже столько лет не умирает. Я лишь надеюсь, что он стар и слаб, и в поединке я смогу перекусить ему глотку первая.
Внутри меня все оборвалось.
– Что? – я встал на колени перед ней, чтобы заглянуть в глаза, - ты хочешь с ним драться?
Она покачала головой. А потом кинула, убирая руки. Алма плакала.
– А что еще остается делать. Он не оставит тебя с Мари в покое. Он чувствует мое счастье. Он чувствует человеческую плоть, Рэн. Если что-то с вами случиться, я не смогу жить дальше. Поэтому, есть только один выход.
Дам я свое согласие или нет, она все для себя решила. Я это знал. И Алма пойдет в бой.
Я обнял ее и уткнулся головой в колени. Кто бы знал, что одно страшное чудовище принесет столько счастья и любви в мою жизнь. Пусть я не вырос с людьми, но я стал человеком, и сделал таковой ее.
Тонкая ладонь прошлась по моим каштановым волосам.
– Не бойся, все будет в порядке. Я обязательно вернусь.
Не поднимая головы, я спросил:
– Когда ты хочешь идти?
Она поцеловала меня макушку.
– Он почти в заповедной зоне. Скоро он пробьет мою защиту. Нам лучше перебраться в дом Ханны, туда, к людям, он вряд ли сунется. Думаю, через неделю.
Она подняла мою голову за подбородок, и коснулась своими губами моих.
– Можете целоваться при мне, я не буду делать вид, что меня тошнит, - все искрилась шуточками Мари, отнимая косточку у одного из волчат.
Алма подошла к ней и взяла волчонка на руки, давая ему другую кость.
– В следующий раз обязательно, моя клоунесса. А сейчас, давай, собирайся, мы переезжаем в город.
Мари поднялась с земли, и отряхивая платье, уточнила:
– Уверена? Ведь тетя Ханна должна приехать только через месяц. Что мы там будем делать.
– Это ненадолго, - подоспел я к разговору, стараясь не смущать Алму, которую и так трясло, - надо уладить кое-какие дела в лесу. Без нас.
Мари обладала удивительной проницательностью, и хотя она и догадалась, что дело не чисто, никаких вопросов задавать не стала.
Собрав себя и волчат, она уже к вечеру была готова к переезду.
Всю дорогу мы молчали, слушая как Мари рассказывала, как хочет завтра сходить на рынок за вещами и книгами.
– Те, что ты покупал, пап, я уже давно прочитала, а арифметика, уж прости, скучная. Надо купить больше приключений.