Алмаз
Шрифт:
Хотелось разочаровано прыснуть и, скомкав, выбросить дурацкое послание, но потом припомнила каким Костя бывал несносным, когда мы только встретились, и дала парню еще один шанс.
«Уже успела понять, какой я лживый, порочный и эгоистичный гад? И ты все еще рядом?»
— Соболев, ты будешь удивлен, но я все еще рядом, — невольно произнесла вслух.
«Честно говоря, у меня нет уверенности, что ты когда-нибудь сможешь разгадать головоломку, так что
Тон его письма изменился, как и мое настроение. Я действительно предвкушала узнать нечто личное.
«Знаешь, какая моя самая большая тайна, Марго?
«Она в том, что я безумно одинок.
Меня любят миллионы поклонников по всей стране, а я одинок. Это ведь не настоящая любовь… не та любовь, которую я бы хотел.
Да кому нужна эта гребенная любовь?!
Мне, *** твою мать! Мне!
Не хочу быть ни чьим пиаром для раскрутки, объектом сексуального желания, или кошельком, набитым деньгами. Никто из этих людей не знает меня по-настоящему. Не хочу, чтобы во мне видели только Кита из «Адамас», хочу, чтобы им нравился Костя Соболев. Как тебе.
Ты сразу отмела наносное, капнула в глубину и… Я тебе понравился такой. Можешь отпираться, Марго, но я вижу, когда нравлюсь женщинам. Здесь меня не обмануть.
Как и не обманывают меня собственные чувства. А они просто сходят с ума, вырываются из-под контроля, когда ты рядом. Ты для меня как доза, что приносит эйфорию. Как алкоголь, туманящий рассудок. Ты — как фейерверк эмоций. Ядерный взрыв, прокатившийся по всем рецепторам.
Я, наверное, обезумел, но ни о чем другом, кроме тебя, думать не могу. Целый день прокручиваю в голове каждое твое слово. Едкое, язвительное….и правдивое… Обычно люди бояться говорить мне правду в глаза.
Балдею от твоего острого язычка… И мечтаю попробовать тебя на вкус. Твои поцелуи тоже с перчинкой, как и слова? Или ты сладка как ваниль? Я сойду сума, если не узнаю этого…
Ты выглядишь наивной и доверчивой, и в то же время кажешься циничной и ироничной. И закрытой.
В чем твой секрет, Марго? В чем тайна?
Хочу тебя, хочу, чтобы ты стала моей.
Слышишь, вселенная, она будет моей!
Марго?
Вдруг у нас все по-настоящему?
Я так устал от фальши…
Какая еб***я глупость это письмо, но оно уже написано, так, что … Дело сделано, вселенная осведомлена».
Это самое странное любовное послание в моей жизни. Безрассудное, несерьезное. Как и сам Костя тогда. Это он считал меня наивной? Сам предстал малым ребенком. Все ему игры. Я была для него лишь прихотью, капризом. Он увидел игрушку и захотел ее себе.
Это письмо было бы смешным и жалким, если не сквозивший в каждой строчке крик об одиночестве и жажде любви. «Полюби меня таким, какой я есть. Не за что-то, а просто так» — вот, что я слышала.
Странно, но я почти не помнила Костю тем парнем из письма. Для меня он мой мужчина — нежный и любящий, и заботливый отец для нашего сына.
Не стала тянуть, и следом вскрыла второе письмо:
«Недавно я перечитал свое «послание вселенной».
Какое же это ребячество и позерство.
Неужели я был таким? И ты полюбила меня? Это заставляет любить тебя еще сильнее.
Я бы выбросил позорную записку, но ты столько ждала, чтобы разгадать головоломку, что я не решился.
Только сейчас я понял, что мои представления о любви и отношениях были ошибочными. Слава меня избаловала и заставила думать, что основа всего мое собственное «я»: мои тексты, моя музыка, моя группа, ты тоже моя.
Я привык, что являюсь центром всеобщего внимания, что все вокруг суетятся, чтобы угодить мне. Я — звезда, я — талант. Ты единственна, кто щелкнул меня по носу со словами: «Ты не центр вселенной, Соболев!» Это было неприятно, иногда болезненно. А много позже безумно пугающе. Этот парализующий и отравляющий ужас я почувствовал в день, когда на тебя напали.
Во мне тогда все перевернулось. Тот твой образ навсегда запечалился в памяти. Впервые мысль, что я могу потерять тебя стала осязаемой. Я вдруг понял, если бы чуть промедлил, замешкался или решил вовсе тебя не догонять, то потерял бы тебя. Ты исчезла бы навсегда. Не переехала жить к подруге, не вернулась бы домой к маме, а…. Твое сердце больше не билось бы…. Это стало для меня страшным открытием. Мир без тебя…
Прости, родная, я был дураком, настоящим дураком!
Теперь все, чего хочу, чтобы у тебя была долгая и счастливая жизнь. Даже если нам придется для этого расстаться. Временно или навсегда — я готовился к любому исходу. Лишь бы ты и наш ребенок были в целости и сохранности. Если цена твоего благополучия — быть дальше от меня, я готов насупить себе на горло и пойти на этот шаг.
Я люблю тебя. Раньше никогда я не испытывал ничего подобного. Это одновременно рай и ад, мука и наслаждение, боль и удовольствие, падать и влезать высоко в небо, умирать и возрождаться. Сейчас могу с полной уверенностью заявить себе прошлому: Да, парень, это любовь. Это по-настоящему».
Я уронила на колени руки, сжимающие письмо. Теперь во мне все перевернулось. Костя пошел на настоящую жертву: отказаться от того, что так дорого ему. Раньше он никогда не поступил бы так.
Как мне теперь отказаться от того, что дорого? Как оказаться от Кости?
Его трогательное письмо внесло еще больше сумбура в мои мысли. Я окончательно запуталась.
— Родная? — Костя возник из темноты коридора, который едва освещался светом из моего «убежища». — Почему ты посреди ночи сидишь на полу кладовой? — потирал ладонью заспанное лицо. Он пригляделся и увидел, что я сделала с несчастной шкатулкой. — Все-таки молоток, — догадался.