Алмазная Грань
Шрифт:
Я хочу спать, а не вести философские беседы. Но у меня нет выбора.
— Второй — да. Но не третий.
— Нет, Виктория. В моем мире вторых шансов не дают никогда и никому. Ты должна это запомнить. Предавший однажды здесь предаст снова. Вместе с теми, кто не простит тебе слабости первого прощения. И чем скорее ты это усвоишь, тем легче тебе будет идти дальше. Ты готова идти дальше?
Рука ласкает внутреннюю сторону моих бедер. Я киваю, закрыв глаза. Не пойму, чего больше хочу — сна или секса. Но Лукас делает выбор за меня.
— Сейчас отправляйся спать. Ты молодец, девочка. Я доволен
Встаю. На негнущихся ногах иду к двери, к немому стражу. Он уже декорация. Больше не необходимость. Лукас знает, что я не сбегу. Окончательно запуталась в сетях чистогана, перешла грань, разделяющую наши миры. Мне дали шанс выжить, но для этого навсегда вырвать собственное сердце. Принять новую реальность, позволить ее войти в свою кровь. Стать мною.
Это не последнее испытание. Их будет еще много до тех пор, пока я не сорвусь… или не удержусь в новом мире.
Мне дали шанс стать первой леди самого Люцифера. Если я смогу, я выживу. И в тот момент я сказала себе, что сделаю это. Потому что выбора у меня просто нет…
Глава 12
Глава 11
Утром я почти убедила себя в том, что все случившееся — страшный сон. Это оказалось не трудно. Когда тебе, вчерашней студентке с красным дипломом, показывают изнанку жизни, ты не успеваешь к ней привыкнуть. Не в первый раз. Только непонятно, закаляют тебя подобные испытания или же разрушают.
Платье аккуратно разложено на кресле, бриллиантовый ошейник поверх атласа серого цвета — такого же, как и ненастный день за окном. Мне хочется рассмотреть его в деталях, но я не имею права расслабляться. Бегу в душ, совершаю приятные утренние ритуалы — кожа сияет, волосы блестят, на лице ни следа вчерашней рефлексии. Здесь никто не позволит заигрываться в депрессию. Сияющий внешний вид — обязанность. Дашь слабину, тебя даже голодный охранник не захочет.
Выбираю облегающее платье цвета чайной розы. Как и большинство деталей моего гардероба, оно не похоже на наряд шлюхи. Привилегия фаворитки главного мафиози, подтверждение статуса.
Платье и колье пахнут духами. Не кровью, не потом, не вчерашним шоком. И я гоню прочь воспоминания о прошедшей ночи. Так проще.
Мне приносят завтрак в комнату. Охранник, пряча глаза, поясняет, что босс уехал по деловым вопросам, и что я должна быть готова с ним поужинать. Проклинаю себя за проблеск сожаления. Когда это я успела настолько соскучиться, чтобы желать его общества? И что означает эта дрожь в теле, которую не перепутаешь ни с чем, но я упорно отрицаю ее значение?
Кофе изумительный. Намазываю тост джемом, прислушиваясь к своим ощущениям. То, что плещется в моем теле — желание. Жажда близости. Кожа помнит прикосновения его ладони, сознание — глубину горных озер проникающего взгляда. Уже не ледяных, скорее, манящих искупаться в них. Проникновенный голос что-то будит внутри, забытое, сильное, первобытное.
Я злюсь на себя и ненавижу ту, кем становлюсь. Вчера этот мужчина, не дрогнув кинул на растерзание псам своих партнеров. Заставил меня смотреть, наслаждаясь реакцией. Какого хера, извините мой французский, меня теперь так влечет к нему?
Сильный и властный мужчина, мечта всех девочек
Об этом куда приятнее думать, чем об окровавленных телах двух камикадзе, осмелившихся играть в свои игры. О риске не оправдать его доверие. Лучше гореть, чем угасать, пусть даже это не единение наших с ним эмоций, а всего лишь мои безумные фантазии, которым никогда не воплотиться в жизнь.
В обед приносят ноутбук. Радость временная: никакого подключения к интернету. Зато игр и фильмов немеряно. И книг. Фантастика. Десятки папок под именем автора. И это настолько… трогательно? Не могу подобрать слов. Лукас запомнил все, о чем я ему рассказывала. О детской любви к фантастике, любви, которую мне привил мой покойный отец!
Пропускаю обед, ныряю в миры Роберта Шекли. Чужие миры. Я убегаю от реальности. День переходит в вечер, когда ко мне врывается Вэл.
Она в платье. Черном, облегающим, с узором из пайеток. На ногах — байкерские сапожки до средины икры. Представляю ее верхом на железном мустанге и начинаю завидовать белой завистью.
— Как ты? — осторожно спрашивает подруга. Я улыбаюсь, и виду на ее лице шок.
Лишь спустя несколько минут пытливых взглядов и задумчивого покачивания головой, понимаю: она в курсе происходящего. И по ее логике, я должна рыдать, истереть, забиваться в угол, вздрагивать от отдалённого собачьего лая, но уж никак не валяться на диване у экрана ноутбука с блаженной улыбкой на губах.
— Хотела заказать нам пиццу. Мне сказали, Сам с тобой ужинать будет. Пичалька.
Она все еще косится на меня, пытаясь понять — не сошла ли я с ума после ночного представления. Подходит к платью, осматривает, кивает, довольная. Я не знаю, что ей известно. Рассказали ли ей о том, как меня рвало в туалете после представления, или сама догадалась. Интересно, как бы сама повела себя на моем месте.
— Мне сказали. Только не пояснили, когда у него ужин.
Вэл включает телевизор и запрыгивает на кровать. Осторожность на ее лице сменяется любопытством.
— Как себя чувствовала в таком платье?
Шрам вдоль спины отзывается легким зудом на ее слова. Пожимаю плечами.
— Тесное. Но в целом, круто.
— Говорят, ты произвела фурор. Все только и говорят о новой женщине Лукаса. Мало того, что красива, так еще и умна. Заметь: о женщине, не о шлюхе. Вика, такое мало кому удавалось.
— А что произошло со старой женщиной Лукаса?
Вэл переключает каналы, задерживается на том, что транслирует рок.
— А, так они долго не задерживались. Анаконда, кажется, в эскорт пошла администратором. Да, у него еще и такой, типа легальный бизнес есть, там все по-честному. А жена, он уже давно ее в свет не выводит. Ее вся эта жесть утомляет. Ты думала, он ее зажарил и съел?