Алмазные нервы
Шрифт:
«Вы нас во многом понимаете»…
Еще не хватало, чтобы майор Валера оказался человеком Лота. Хотя, если бы так, он предупредил бы Лота насчет облавы в «Куче». А Лот там присутствовал и явно попал впросак. Неплохо бы разузнать, взяли его или же нет. Все, что я выудил из Спрогиса, это сорок семь задержанных, трое убитых и много изъятой контрабанды. Ничего связанного с НЕРвами в «Куче» не обнаружили.
Ну ладно. Если понадобится, Мыльникова я еще найду. Как найду и НЕРвы. Куда они денутся, в конце-то концов?
То, что ситуация вышла из-под контроля, я понял, как только увидел выбитую дверь Ласточкиной квартиры. А выбить ее, доложу я вам, не каждому по плечу – полипластовая плита с металлическим каркасом, да еще с системой защиты. Стало быть, орудовали специальной пневмокувалдой, а не просто плечами вышибали.
Вломившись внутрь, я бросился в спальню и обнаружил на Ласточкиной огромной кровати Игоря. Слава богу, живого и невредимого, но совершенно голого. Он сидел на подушке, боясь пошевелиться, а на лбу мигала зеленым огоньком небольшая коробочка, приклеенная скотчем.
– Бомба… – прошептал он пересохшими губами, пытаясь глазами указать на сей странный предмет.
Я подошел ближе, безжалостно отодрал скотч и швырнул коробочку в угол.
– Старый экзоключ – от гаража, например… Что тут произошло?
– Мы… Мы с Ласточкой… – забормотал он, натягивая одеяло на тощие чресла, но я перебил:
– Трахались. Это понятно, хотя я не знал, что ее еще тянет на несовершеннолетних. Не о том речь, на здоровье, я не Отелло, душить тебя на стану. Куда делась Ласточка и кто выломал дверь?
– По-моему, это были киберы, – сказал Игорь, нагнувшись и нашаривая под кроватью штаны. – Часа два назад. Пятеро. Может, в коридоре были еще, но в комнату вошли пятеро. С пистолетами. Они забрали Ласточку, а мне прилепили на лоб эту штуку и сказали, что взорвется, если я буду дергаться. Я и сидел.
– А что ж ты любимый пистолет не достал? Ладно, шучу… Хорошо еще, живой остался. Как они выглядели?
– Киберы и киберы. В обычной одежде. Один лысый такой, глаза ввалившиеся. Остальные совсем неприметные. На словах велели тебе передать, чтобы ты искал НЕРвы.
– Что искал?
– НЕРвы. Тогда они с тобой свяжутся. Больше ничего не сказали.
Я сел на перевернутое кресло и потер щеки ладонями. Вот те на. Похищение. То, что Ласточку неожиданно пробило на моего найденыша, меня угнетало менее всего – подобный способ мести за причиненные неудобства был вполне в духе госпожи Энгельберт. А вот где она сама, эта госпожа, ума не приложу. «Ищи НЕРВы». Ищу. А что ж я, мать вашу, делаю в последнее время?
– Одевайся и бери свой пугач, – велел я Игорю. Тот скрылся, а я связался с Мацумото. По счастью, тот нашелся сразу.
– Здравствуйте, – чинно сказал японец.
– Здравствуйте, Мацумото-сан. Таманский беспокоит.
– Здравствуйте, Костя-сан. Что сручирось?
Мацумото, как и большинство японцев, не любил лингверы и усердно учил русский. Объяснялся он вполне прилично, но отсутствующий в японском языке звук "л" так и не научился выговаривать – все у него выходило "р". Впрочем, я привык.
– Есть серьезный срочный разговор, Мацумото-сан. Мы можем встретиться?
– Да. Я как раз собирарся кушать. Я хотер кушать в «Камэ-сан».
– Замечательно. Мы с приятелем будем там в шесть, идет?
– Хорошо, Костя-сан. Я поняр.
«Камэ-сан» – один из немногих чисто японских ресторанчиков. Несмотря на то что расположен он рядом с крупнейшим виртуальным игровым залом «Мочи Нечисть!», место спокойное и консервативное. Едят палочками, пьют сакэ…
Игорь появился в дверях – серьезный, даже удрученный, одетый в свою давешнюю робу.
– Пистолет положишь в машине под сиденье. Сейчас мы с тобой поедем в японский ресторан, будешь сидеть тихо и не встревать в мой разговор с приличным и образованным господином. Ясно? – Ясно.
Совсем сник пацан. Ласточка, Ласточка, что ж ты парню такой комплекс в подарок оставила? Хотя хрен с ним. Переживет.
Над еле приметным входом в ресторанчик горела красная черепаха. В сравнении с сияющим огнями огромным залом «Мочи Нечисть!», возле которого болтались фантастически разодетые фанаты игр, «Камэ-сан» выглядел вовсе непрезентабельным, и Игорь явно собирался что-то сказать, но промолчал.
Тут же ошивались меломаны – после взрыва в памятном мне «Тонарме» они перебрались к «Нечисти» и устраивали свои обмены-продажи здесь. Вот и сейчас, тощий индивидуум в черной брезентовой куртке носил перед собой плакатик: «Куплю Бориса Борисовича Гребенщикова на компакт-дисках». Боже, компакт-диски. Он бы еще виниловые поискал. После того как Гребенщиков в прошлом году умер в Цюрихе, вышла полная антология его творчества на кристаллах, а вот этому диски подавай. Ладно, я когда-то тоже такой был…
На входе нас тормознул японец в черном костюме.
– Уважаемый господин приглашен? – осведомился он по-английски, приветливо скалясь.
– Да. Господин Мацумото ждет нас.
– Пожалуйста, пожалуйста, – принялся кланяться японец. – Проходите, уважаемые господа.
Мацумото и впрямь ждал нас, даже не начал свой ужин. Я поздоровался, представил Игоря и заказал всего понемногу. Чем и хороша японская кухня – нужно брать всего понемногу, и тогда не объешься, но насладишься и будешь сыт. Вместо сакэ – терпеть его не могу – я заказал виски, а Игорю – пиво «Асахи».
– Так вот, Мацумото-сан, – сказал я, когда мы выпили по первой, соединяя русские традиции с японскими. – Мне нужно знать все о московской якудза.
– Вы не японец, Костя-сан, – улыбнулся Мацумото. – Японец никогда не начар бы разговор о подобных серьезных дерах так вот сразу. Японец, китаец – нет… Может быть, какой-нибудь мараец или вьетнамец – да.
– Я русский, Мацумото-сан. И у меня нет лишнего времени на церемонии, прошу меня извинить.
Глаза Мацумото за старомодными очками изменились.