Алмазный башмачок
Шрифт:
Полуодетая, она поспешила в салон, чтобы поставить в известность своего мужа. Он сидел за завтраком и при появлении жены с интересом воззрился на нее.
Она поняла, что он всматривается в следы, которые предыдущей ночью оставил на ее коже. Михаэль внимательно изучал взглядом кровоподтек на скуле, царапины на шее, оставленные им, когда он прижимал се к кровати. Она заметила, как в глазах его зажглось торжествующее удовлетворение.
Она выдержала этот осмотр с холодным достоинством и, к своей радости, заметила, как померкло в его взоре довольство, сменившись недоумением. Он ожидал увидеть ее дрожащей от страха, истерзанной, смирившейся со своей участью. Но увидел совсем другого человека. Что бы там ни было, но она чувствовала себя сейчас сильнее, чем когда-либо, и знала, что буквально излучает эту силу.
Намеренно не торопясь, она присела в реверансе.
— Доброе утро, милорд.
С этими словами она протянула ему принесенную слугой записку.
— Я должна навестить сегодня утром супругу наследника престола. Мне кажется, вы захотите узнать про это.
Он взял лист бумаги из ее рук и пробежал глазами, после чего бесстрастно произнес:
— Это хорошо, что она продолжает питать к вам расположение. Мне не хотелось бы, чтобы вы стали одной из ее приближенных — придворные обязанности отнимают слишком много времени, — но вы можете теперь быть уверены, что она по-прежнему благосклонна к вам.
— Она моя подруга, милорд. И наши отношения не имеют ничего общего с придворными интригами.
Сказав это, она сверкнула глазами и вздернула подбородок. Пусть убедится, что она ненавидит и презирает его.
Он потемнел лицом.
— Неужели вы еще не поняли, Корделия, сколь неразумно будить мой гнев?
— Есть вещи, которые мне чересчур трудно понять, милорд, — ответила она, снова вызывающе приседая перед ним в реверансе.
Он встал из-за стола, подошел к ней, и с мрачным восторгом она прочитала в его взгляде растерянность.
— Вы научитесь этому, — тихо произнес он. — Только не наделайте ошибок, дорогая.
— Эльвира тоже вызывала ваш гнев, милорд?
Она пожалела об этих словах сразу же, как только они сорвались с ее губ. Она пообещала Лео, что не будет специально злить Михаэля, но было уже слишком поздно. Он шлепнул ее рукой по губам.
— Вы испытываете мое терпение, мадам.
Шлепок этот не был настолько сильным, чтобы причинить ощутимую боль, но неожиданность и унижение пронзили Корделию до глубины души. Она не смогла скрыть мелькнувший в ее взоре страх и поняла, что он заметил это. Ей не оставалось ничего, как отступить, оставив поле битвы за ним — Прошу извинить, милорд, мне надо одеться для визита к супруге наследника престола.
Ничего не ответив, он повернулся к ней спиной и возобновил прерванный завтрак. Корделия вышла из комнаты.
Уединившись в спальне, Корделия мельком коснулась кончиками пальцев губ и внимательно рассмотрела их в зеркале. С губами все в порядке, но кровоподтек на скуле весьма заметен. Как лучше сделать — постараться закрыть его косметикой или оставить все как есть и придумать какую-нибудь отговорку? Тойнет постесняется спросить о его происхождении.
— Какое платье вы наденете, миледи?
Корделия вздрогнула. Она совершенно забыла про Элси.
— Давай-ка я сама посмотрю.
Она подошла к шкафу, быстро обежала взглядом висевшие там платья. Сегодня ей нужен туалет, закрывающий шею.
Она отыскала шифоновое платье с нижней юбкой из зеленого атласа и с муслиновой пелеринкой, под которой удалось бы скрыть следы «нежных» объятий Михаэля. Элси почтительно достала платье.
— Вы будете пудрить волосы, миледи?
— Нет, к этому наряду не буду, — ответила Корделия. — Это принято на официальных церемониях, но не к повседневному платью.
— Как плотно я должна шнуровать вас, миледи? — Элси предстала перед ней с корсетом в руках.
Корделия снова подавила вздох раздражения.
— Я скажу тебе, когда будет достаточно. Но сначала — чулки.
— Белого шелка?
— Да, белого шелка, — подтвердила Корделия.
После часа бесконечных вопросов и поиска необходимых частей туалета она наконец была голова к выходу. Элси не произнесла ни слова по поводу царапин, лишь молча протянула Корделии коробочку пудры телесного цвета, Корделия припудрила синяк на скуле. Скрыть совсем его не удалось, но по крайней мере ссадины, на шее и на руках были незаметны под платьем, а про щеку она сможет что-нибудь придумать.
Месье Брион уже ждал ее в салоне, чтобы проводить к апартаментам супруги наследника на первом этаже дворца.
Она не видела его с момента того странного молчаливого союза, заключенного сегодняшним утром. Она совершенно естественно улыбнулась ему и пожелала доброго утра. Он поклонился в ответ, и едва заметная заговорщическая улыбка скользнула по его лицу, обычно хранящему торжественно-напыщенное выражение.
— Надеюсь, вы хорошо спали, мадам?
— Хорошо спится тогда, когда знаешь, что окружен друзьями, месье Брион.
— Сущая правда, миледи.
Тойнет все еще была в утреннем неглиже и порывисто поднялась с кресла, когда служанка объявила о появлении Корделии.
— О, Корделия, как я скучала по тебе. Пойдем в мой будуар, там мы сможем поговорить наедине.
Сказав это, она взглянула на графиню де Нуалли с вызовом и в то же время с мольбой во взоре. Несмотря на свое новое положение супруги наследника престола Франции, она все еще испытывала страх перед этим суровым арбитром придворного ритуала.
— У вас не более получаса, мадам, потом надо будет одеваться для посещения оперы.
— Там будут давать «Персея», если не ошибаюсь? — Тойнет сморщила носик. — Это такая серьезная вещь, и музыка там на редкость скучна.
— Выбор сделан его величеством, — сообщила графиня, кладя конец дискуссии.
— Может быть, опера ему и нравится, но я все равно думаю, что это скучная и тяжелая вещь, — с улыбкой заявила Тойнет, закрывая за собой дверь в будуар и обнимая подругу. — Мне так хотелось поболтать с тобой. Что обо мне говорят?