Алмазный спецназ

Бушков Александр Александрович

– Да ради бога. У меня, собственно, есть все, что вам нужно – название корабля, его дислокация. Я его вам через пару минут покажу. Ракеты уже погрузили, скоро они собираются в море. Я так понимаю, хотят шарахнуть по президенту, когда он будет открывать что-то помпезное? То ли библиотеку, то ли венерологический диспансер?

– Больницу, – сказал Мазур.

– Ага. А то я подумал: какие, к лешему, в Ньянгатале библиотеки? Больница – это более насущно и практично... В общем, у меня есть то, что вам нужно. А вот вы уж будьте любезны учесть мои требования... Деньги мне не нужны, я имею в виду, в а ш и. Т а к и м образом я зарабатывать не собираюсь,

у меня свои привычные методы, и я не собираюсь от них отказываться. Короче говоря, я так понял, вы намерены суденышко это подпалить прямо у пирса?

Мазур невольно оглянулся – вполне профессионально, правда – понизил голос:

– Ну, в общем, вы верно оцениваете ситуацию...

– Подпалить или взорвать? – деловито уточнил Егор.

– Ну, если вы так ставите вопрос... Подпалить. Взрывать – это все же ненужный перехлест. Неповинные люди пострадать могут, да и шум поднимется... А вот если случится небольшой пожарчик, да еще с оглаской, это меня вполне устроит.

– Огласку я вам гарантирую, – сказал Егор уверенно. – У меня тут есть хороший контакт, который засиделся в подполковниках и хочет взлезть на ступенечку выше...

– Что-нибудь типа охранки?

– Ну да. А случай, согласитесь, подворачивается хороший: судно с крылатыми ракетами в трюме, несомненная диверсия, террористический акт... Иностранные наемники, иностранный след и все такое прочее... Подполковнику нужно торжественно обнаружить ракеты в трюме – самым первым, после звонка от встревоженных пожарных, среди которых, дураку ясно, будет его агент. Вас ведь устраивает именно такой финал?

– Да, разумеется, – сказал Мазур. – Так даже лучше: обыск, огласка, арест...

– Ну, а мой интерес – к а д р ы. Отличного качества видеозапись пожара, начиная с ранней стадии, потом – эксклюзивный репортаж с судна, куда я по договоренности с подполковником попаду единственным репортером. Как видите, все три стороны будут довольны. Каждому – свое. Но! – он поднял палец. – Мне необходимо, чтобы эффектный пожар случился днем, и никак иначе. Только так я смогу продать запись по-настоящему дорого. Ночные съемки меня совершенно не интересуют, не будет того эффекта. А потому вы, Николя, просто обязаны подпалить корабль средь бела дня. Это мое единственное и непреложное условие.

– Не сказал бы, что мне это нравится, – честно признался Мазур. – С м о е й профессиональной точки зрения, такие дела гораздо удобнее ночью устраивать...

– Либо днем, либо – не договорились. У вас – свои интересы, а у меня – свои. Это бизнес.

– Ну ладно, – сказал Мазур. – Я сделаю все средь бела дня, хотя это усложняет задачу... Но ведь я могу пообещать – и обмануть, а? Вы ж мне с е й ч а с покажете корабль...

– Я бы вам не советовал меня обманывать, – без тени угрозы, хладнокровно, даже небрежно произнес Егор. – Человек любой профессии к обману готов, и меры принимать научился... Если вы меня кинете, будет д р у г о й репортаж. О том, как российские головорезы на службе президента Кавулу устраивают диверсии в столице соседнего суверенного государства. Конечно, мне за него, сразу признаюсь, заплатят гораздо меньше – я ж говорю, ночная съемка далеко не так телегенична... Но тут уж – дело принципа. Ваши люди мне дали определенные обещания, и я их честно предупредил о возможных последствиях обмана, как вас сейчас предупреждаю. У меня есть ассистент. Он в данную минуту старательно запечатлевает для истории вашу мужественную физиономию. Вы отлично будете смотреться на цветном экране...

Денег, конечно, это принесет меньше, но подкрепит мою репутацию – человек, кидать которого чревато...

Мазур осторожно огляделся, но, разумеется, ассистента вычислить не смог – на пляже толкалась масса людей с фотоаппаратами и видеокамерами, их могла снимать добрая дюжина объективов, и невозможно определить, какой из них т о т.

– А это не блеф, часом, насчет ассистента? – спросил Мазур с доброжелательной улыбкой.

– А вы можете совершенно точно сейчас установить, блефую я или нет?

– Нравитесь вы мне, – сказал Мазур. – Люблю прохвостов, я сам тот еще прохвост...

– Так как?

– Ладно, – сказал Мазур. – Если уж наши люди с вами договорились о чем-то, мое дело – соблюдать условия. Будет вам абсолютно телегеничный пожар средь бела дня, хотя это мне и усложнит работу...

– Сегодня?

– Ну, старина, я же не Джеймс Бонд, – сказал Мазур уже без улыбки. – Нужно же продумать план, провести разведку, не могу же я прямо сейчас, радостно и весело, на потеху зевакам, швырять на палубу что-нибудь зажигательное... Завтра. Как говорилось в бессмертной комедии, такие дела, любезный посол, с кондачка не решаются... В общем, по рукам. Да, вот что еще. Теперь уже у меня будет дополнительное условие, закономерно вытекающее из обстановки. Когда вы получите свое и убедитесь, что я вас не кинул, будьте так любезны изничтожить все носители, где красуется моя физиономия. Мне совершенно ни к чему такие вещи, я человек абсолютно не публичный... Идет?

– Идет.

– Значит, договорились?

– Ну, разумеется, – сказал Егор.

– Тогда ведите, – сказал Мазур, – показывайте корабль. Далеко нам топать? Такси брать придется?

– Ничего подобного. Быстрым шагом – пару минут. Собственно, его и отсюда видно, но вам ведь надо подойти вплотную? Пошли.

Мазур уверенным шагом двинулся за ним. Постепенно купальщиков и загоравших на песочке становилось все меньше, а там они и вовсе исчезли – место становилось неподходящим для пляжа, опытным глазом Мазур определил, что сразу у берега начинается приличная глубина. Вместо песка громоздился камень. Еще пара сот метров – и слева потянулся солидный бетонный пирс, возле которого стояли довольно скромные яхты, катера туристических фирм, небольшие суденышки непонятного назначения, то ли рыбацкие, то ли притворявшиеся мирными обывателями контрабандисты (контрабанда здесь процветала).

– Вот они.

Но Мазур и сам уже остановился. Почувствовал непонятный, болезненный у к о л в сердце, легонький, но явственно ощутимый.

Пришвартованный у пирса белый корабль под российским флагом, именовавшийся «Орион», как две капли воды походил на «Сириус», то самое судно, на котором Мазур впервые отправился в заграничную командировку. И столько воспоминаний, самых разных, было с той командировкой связано... Как их ни загоняй в подсознание, поневоле в с п ы х н у т, получив такой вот толчок...

Да нет, глупости все это. «Орион» никак не мог оказаться переименованным и чуточку перестроенным «Сириусом» – не только надстройки другие, но и рисунок кормы совершенно иной… Конечно, не «Сириус». И все равно воспоминания на несколько секунд прямо-таки затопили мозг – стареем, а?

А в общем, ничего удивительного, строили в старые времена по схожим проектам, вот и вся разгадка...

– Прошу любить и жаловать, – сказал Егор, нетерпеливо топчась рядом. – Он и есть.

– Понятно... – сказал Мазур.