Алмазы Якутии
Шрифт:
Чем больше он думал о необходимости выспаться, тем труднее ему удавалось уснуть. Наконец, открыв глаза, он стал смотреть в потолок.
Туярыма на своей койке не то чтобы храпела или сопела, а как-то смешно всхлипывала во сне. Ее дыхание, проходя меж расслабленно приоткрытых губ, после короткого глухого щелчка перерастало в какой-то шелест, приглушенное биение кусочков шкуры на ветру.
Егор умирал от тоски. Что же ему, всю ночь так валяться?
Сон пришел незаметно. Егора окружила тайга. Она была какой-то хмурой и угрожающей. У Егора родилось чувство потерянности
Егор напрягся. В комнате ощущалось какое-то шевеление. Но проснулся он не от этого. Шаркающие шаги Туярымы перекрыл тяжелый рокот вертолета.
Он сел на шкуре. В глаза ему ударило неожиданное отсутствие его спутников.
Ну, может, во двор вышли – снегом обтереться или еще чего…
– А где они? – спросил он у Туярымы.
Она лишь невозмутимо пожала плечами.
– Ушли? – хлопал глазами Егор, прислушиваясь к вертолетному рокоту.
– Ушли, – кивнула Туярыма, – завтрак на столе.
Егор вскочил. Ему было не до завтрака. Его беспокоил вертолет. Гул между тем стал уноситься, стихать. «Может, это не за мной», – подумал он и от сердца у него немного отлегло.
Он нашарил нижнее белье, заботливо принесенное из бани Туярымой, а потом штаны. Сунул в них ноги. Не натянув их толком, залез рукой в правый карман. Карты не было. Внутри у него все похолодело. Он проверил другой карман – с тем же результатом. Шкуры не было в помине. Он точно помнил, что спрятал клочок в кармане штанов.
У Егора на лбу выступила испарина. Он вскочил и стал рыться в своих вещах. Ничего не найдя, он поднял глаза на удивленно наблюдавшую за ним Туярыму. Удивление ее, конечно, было, если можно так выразиться, спокойным, созерцательно-насмешливым.
Так показалось Егору, потому что он внезапно понял, что над ним самым нахальным образом посмеялись.
«Когда они узнали?» – мелькнуло у него в сознании. А может, знали с самого начала? Он им ничего не говорил. Подслушали? Но как они могли знать, о чем идет речь? Что изображено на шкуре? «Нет, – Егор машинально сжал кулаки, – они знали все с самого начала!» И пасли его. А он поддался на их удочку. Бубнил о доброте, о благодарности, а его просто нагрели!
Но откуда они пронюхали про сокровища?
Егор моментально собрался.
– Давно они ушли? – снова посмотрел он на Туярыму.
Та лишь пожала плечами и пожаловалась:
– Собаки нету… Не слышала…
– Черт, – Егор побежал к двери, где стояли его ботинки.
Туярыма быстро упаковала еду в узелок. Протянула спешащему Егору.
– Я вспомнила, – печально сказала она, – где видела старшего…
Егора это мало беспокоило. Он скрежетал зубами от досады, и ему не терпелось покинуть приютивший его дом.
– Он ездил к нам в поселок, когда увезли родителей Кюкюра. Узнавал что-то…
– Что-о? – изумленно воскликнул Егор. – Он знал семью Кюкюра?
– Может быть, – меланхолично ответила Туярыма.
– Спасибо, – Егор выскочил из избы.
Он помнил сделанное на шкуре изображение. Оно стояло у него перед глазами. Настроение было паршивое, но сдаваться он не собирался. Егор вышел на центральную улицу. Увидел отъезжающий от сельмага «ГАЗ-66».
– Стой! – Он метнулся на дорогу, рискуя быть раздавленным.
– Ты что! Дурья башка! – крикнул водитель, коренастый мужик в старой ондатровой ушанке.
Машину кинуло вбок. Она пролетела несколько метров, едва не сбив Егора. Сноп острой снежной крошки взметнулся из-под колес. Егор подлетел к кабине.
– Куда едешь?
– В Калакан, – ответил мужик, удивленно таращась на Егора.
– Это где?
– Ленское направление, – пожал плечами увалень за баранкой.
– Идет, – Егор забрался в кабину.
– Ну ты рисковый, – покачал головой мужик.
На его обветренных губах заиграла ироничная усмешка.
– Куда бежишь?
– По делу, – отмахнулся Егор.
– А-а-а, – скосил на Егора хитрые глаза водитель и нажал на газ.
Машина помчалась по белой дороге. Егор кусал губы, не реагируя на реплики шофера. Тот бы не дурак поговорить, а Егор был сейчас меньше всего склонен общаться. Мужик обиженно замолчал.
Мысли с быстротой одуревшей карусели вертелись у него в мозгу. Он-то думал, что у него единственный соперник – Шепелев. А тут вдруг вырисовалась еще одна инфернальная парочка. Теперь понятно, почему они оказались такими радушными и заботливыми, почему напросились с ним в тайгу. Что же это, они ждали его в поселке? Как они могли все предусмотреть? Ага, Туярыма сказала, что Вилен Михайлович приезжал после ареста родителей Кюкюра в селение, что-то разведывал. Этот старикан знал об алмазах еще тогда, когда его, Егора, еще и в проекте не было.
«Наивный! – мысленно воскликнул Егор. – Думал, что ты один интересуешься кладом»!
Итак, эти негодяи выкрали у него карту и теперь идут по указанному на карте направлению. А у него, у Егора, единственный выход – опередить их.
Дело осложнялось тем, что он не знал, когда Яковенко покинули дом Туярымы. Наверное, не могли дождаться, когда он, Егор, уснет. А он-то, глупец, думал, что охотники спят, не мучимые лихорадочными мыслями, подобными тем, что скакали у него в голове!
Егор до крови прикусил губу.
– Эк, чего затеяли, – не в силах молчать больше десяти минут, водитель плюнул на оскорбленное самолюбие и снова заговорил: – ралли! Ну я понимаю, в южных краях, в пустынях там… А тут, блин, по морозу колесить… А сейчас еще реки вскрываться будут. Знаешь, что это такое?
Егор кивнул. Но то ли водитель не поверил в то, что тот понял смысл вопроса – взгляд Егора был отсутствующим, – то ли не признавал в нем местного жителя, только он покачал головой и принялся объяснять:
– Читал о наводнении в Ленске? Все на хер снесло! – с смесью какого-то зловещего ликования и страха воскликнул он. – Потоки выше крыши… Люди на домах сидели, как в какой-нибудь Греции…