Алмон
Шрифт:
Терра долго смотрела в темно-синие глаза молодого человека.
– Подними руку, раскрыв ладонь, хочу послушать твою душу.
– Вы можете ее вынуть и посмотреть на свет, – Дэн встал из-за стола и подошел к Терре. – Пожалуйста.
Он протянул ей обе ладони.
– Ну что ж… – Терра коснулась его запястий подушечками пальцев. – Не обращайся ко мне на «вы»: во-первых, ты наш друг, а во-вторых… Дай-ка обниму тебя, мой хороший.
– Это как в итальянской мафии: «добро пожаловать в семью»? – рассмеялся Денис, но осекся, когда густо черные глаза приблизились, а тонкие холодные пальцы коснулись плеч. – Или я что-то
– Есть… есть у тебя время осуществить то, о чем мечтал, стать тем, кем хотел и увидеть наяву всё то, что снилось.
Прогуливаясь по заснеженному Парку, Патриций рассеянно слушал, как скрипит снег под сапогами. Одежда на Владыке была совсем легкой, но, погруженный в свои думы, он не замечал пронзительного холода марсианской зимы. Обледеневшие деревья, словно заколдованные стеклянные существа из давних снов Патриция, тянули к нему свои прозрачные ветви. Мертвые фонтаны, потерявшие себя скульптуры, сам Дворец, напоминающий уснувшего зверя, – все это тяготило Владыку, но возвращаться во Дворец не хотелось, это казалось страшнее, нежели прогулки по уснувшему… или умершему Парку.
– В твоем распоряжении, – Ластения распахнула перед Анаис двери своей спальни.
– Спасибо.
Девушка окинула взглядом интерьер в золотисто-зеленых тонах. Опустив шторы, Анаис присела на край кровати. Глядя в ее потемневшие, неподвижные глаза, Ластения почувствовала, как в сердце вошла тонкая холодная игла.
– Анаис…
– Все будет хорошо, – ободряюще улыбнулась она, – обязательно будет.
– Ты знаешь, где находится Суд?
– Несложно будет выяснить, в Космосе многолюдно.
Патриций вошел в Залу Философии Крови, пододвинул кресло поближе к горящему камину и устало присел, вытягивая ноги к огню. Повелитель долго смотрел на беснующийся танец пламени, затем его лицо исказилось, и он расхохотался.
Когда Ластения вышла, закрыв за собой двери, Анаис сбросила туфли и легла на кровать. Сердце билось все сильнее и чаще, казалось, еще немного и оно, разорвав грудь, вырвется наружу, разбрызгивая алые капли по светлому покрывалу… Анаис зажмурилась, отгоняя видение. Девушка постаралась успокоиться и восстановить дыхание. Руки потеплели, энергии заструились по телу обжигающими кровь потоками. Анаис охватило состояние покоя и полусна, тело налилось тяжестью и стало куда-то проваливаться… Реальность истончились, зазвенела и лопнула, как мыльный пузырь, и Вселенная взорвалась в груди Анаис своей темнотой, светом и тишиной многоголосья.
Прикурив сигарету, Терр-Розе затянулась, отчего резко обозначились скулы, сделав лицо темным и уставшим.
– Дэн, сигарету?
– Не откажусь.
Друзья снова собрались в Деревянной Столовой.
– Интересно, что же представляет собой этот загадочный Суд? – поинтересовался Денис. – И где он находится? Неужели прямо в Космосе?
– Сократ, – Терра перевела взгляд на толстяка, – давай, блесни своими тюремными познаниями, ты же у нас тут один с уголовным прошлым.
– На меня жалоб в такие высокие инстанции не подавали, – миролюбиво ответил он.
– Ничего, – не желала успокаиваться Терра, – у тебя еще все впереди!
– Я знаю, что это такое, – сказал Алмон. – Сейчас расскажу.
Анаис с наслаждением вдыхала ни с чем несравнимый запах воздуха Вселенной. Вокруг кипела жизнь, проносились мириады звезд, и каждый из этих серебряных светляков светился своей собственной тайной, своей историей, своим смыслом… То и дело на пути Анаис встречались птицы Космоса: легкие существа с прозрачными глазами и тонкими мерцающими крыльями. Они долго парили рядом, но все же стали отставать. Птицы возвращались и садились на плечи старика в белой одежде, заглядывая в его мудрые глаза, будто хотели прочитать там ответы на все свои птичьи вопросы. Опираясь на лунный посох, старик с грустью смотрел вслед Анаис.
– Да уж, – сказал Денис, когда Алмон закончил. – Интересные у них условия. А они для всех обязательны? Исключений не бывает?
– Нет. Ластения, – полуволк задумчиво рассматривал картину на противоположной стене, – где сейчас Анаис?
– В моей спальне.
– Там охрана есть?
– Нет… Зачем мне охрана в спальне?
– Пойду-ка я, на всякий случай, посижу поблизости.
Полуволк поднялся из-за стола.
– Будь осторожен, – заботливо посоветовал Сократ, – не убей кого-нибудь случайно.
– Постараюсь.
– Можно и мне? – спросил Дэн.
– Можно.
По пути к покоям Ластении, Алмон все время к чему-то прислушивался.
– Что-то не так? – насторожился Денис.
– Похоже… – ноздри полуволка дрогнули. Свернув к покоям юной королевы, Алмон на мгновение замер – дверь была приоткрыта.
– Так, у нас гости?
Полуволк бесшумно подошел к двери и заглянул в покои Ластении. В спальне, у кровати стоял какой-то незнакомец неестественно высокого роста, он склонился над неподвижно лежащей Анаис. Не успел Денис перевести дух, как Алмон в один прыжок пересек спальню и обрушился на спину тайного гостя.
Обессилев от смеха, Патриций смотрел на огонь, все еще продолжая улыбаться. Затем подозвал слугу.
– Приведи ко мне Палача и Дракулу. – Владыка взял со стола кубок.
Слуга поклонился и исчез. Патриций выпил вина, и, усмехнувшись еще раз, расстегнул ворот и вдохнул полной грудью, чувствуя неимоверную слабость и легкость одновременно.
– Повелитель, вы звали нас? – в приоткрытых дверях Залы Философии Крови показалась голова Дракулы.
– Да.
Вампир с Палачом вошли в Залу и присели в кресла рядом с Патрицием. Владыка молча пил вино, глядя на багровые капли фонтана, а приближенные напряженно ждали, не зная, к чему готовиться.
– Скоро я, возможно, исчезну почти на три года, – сказал Повелитель, продолжая смотреть на огонь. – Я хочу, чтобы вы и никто другой были приближенными того, кто на время моего отсутствия займет трон Марса.
У Палача и Дракулы вытянулись лица.
– Владыка, – наконец выдавил вампир, – а куда вы…
– В Галактическую Тюрьму. Если вы не сможете быть приближенными, все равно, ни при каких обстоятельствах не покидайте Марс. Вы обязаны будете дождаться меня, чего бы вам это не стоило. Это приказ. Всегда помните, что три с половиной года – не вечность, они пролетят так быстро, что можно будет лишь ужаснуться временной скорости.