Алсу и озеро Нети
Шрифт:
– Костян, поговорить надо.
Костя медленно-медленно спустился.
– Я тут подумал, – начал Сашок. – Справитесь сами, если мы здесь разминемся? Мне на юг, а вам по этой волыне напрямки. До вашего поселка на пятьдесят километров короче. Мне не пройти, а вам на мотоцикле очень даже. Проскочите за пару часов. Там, правда, есть мост. Вернее, боюсь, что его уже нет. Но вдруг повезет. Но если нет, то в километре от него брод, в жару обычно пересыхает. Через него и рванете.
Костя открыл рот, закрыл рот и начал ожесточенно чесать голову.
– Ну как? – хмуро поторопил Сашок.
– Э-э-э, –
– В общем, я и сам хотел предложить. Просто я не очень по проселочным. Я за рулем больше для выпендрежа.
– А как ты умахал в такую даль?
– Сам удивляюсь. Словно сила какая-то привела. Сплошной адреналин.
Сашок зашел за машину, слышно было, как заработал механизм откидного борта.
Мотоцикл стоял как влитой. Не сдвинулся с места ни на сантиметр. Косые вечерние лучи приятно скользили по матовой поверхности бензобака, в зеркале плыли закатные облака.
– Эх, – выдохнул Сашок, завистливо прислушиваясь к шуму двигателя. – Так ласково поет, словно мамка баюкает. – Погладил по раме заднего колеса. – Ласка бандурина.
Костя просиял и помахал Алсу: выходи!
– Теперь свои ходом двинемся.
– А на нем можно? – кивнула Алсу на мотоцикл.
– Так про него и говорю. На нем и пойдем свои ходом. Ты как? Учти, я не очень.
– Давай я. – предложила Алсу.
Костя вылупил глаза.
– Да ладно. Я пошутила, – соврала Алсу. Нафига ей мотаться в ночи по лесу.
Фура тихо отъехала. И сразу навалилась ночь, неуютная и холодная. Будто их поселили в холле гостиницы рядом с проходными дверями. Алсу даже не думала, что с тоской будет вспоминать Сашка… Чтобы немного сгладить мрачность картинки, захотелось украсить ветки черных деревьев веселыми картинами или светлыми постерами. Вдруг выглянула луна, и одна сосна напомнила гигантскую перевернутую люстру в Большом театре. Она, конечно, не была такой нарядной, – она просто светила лунными белыми лампочками. Конечно, такие вещи довольно странно смотрелись в лесной атмосфере.
Единственное, чем успокаивал этот пейзаж: троица из джипа здесь искать их не будет.
По лицу ударила ветка. Больно, однако. Алсу поморщилась, как от горького лекарства и плотнее прижалась к Косте.
Вспомнились родители, которые почему-то не переживали о ней. Обида острой занозой неприятно саднила сердце. Через пару часов она будет дома. Да, обязательно выскажется. Не будет разговаривать три дня, а лучше пять. Представила, как будет ерзать Янотаки, уговаривать папа, фыркать мама. Больше всех, конечно, будет стараться отец. С нескрываемой гордостью и нежностью будет произносить, как он её любит, что она его радость и надежда, а ведь он еще не догадывался, что Алсу уже выросла и уже целовалась и влюбилась! Стоп! Влюбилась. В кого? В Сидорова? Да он ей отвратителен…Ох! Себе-то врать не надо. Ох! Совсем запуталась.
– Папочка, мамочка, – захныкала Алсу и, оказывается, в голос.
– Ты чего? – не оборачиваясь, спросил Костя. Он следил за дорогой. И не только. Он следил за каждым её прикосновением. Вот она положила руки ему на плечи… сцепила пальчики на его животе, прижалась…обняла…
Сжал зубы, чтобы не застонать от удовольствия. Ну почему так, ведь он на этом мотоцикле прокатил с десяток девиц и почему именно Бесфамильная? Папа был прав – любовь зла…
Глава 65
Мост
Ехали уже в ночи. Свет фары дергался, вырывал из темноты непонятные силуэты и картинки. Ехать предстояло порядочно. Можно было ослушаться Сашко и, добравшись до первого перекрестка, свернуть с дороги. Но, по мнению Кости, пахотные поля были прорежены сплошными полосами оврагов. В темноте можно нехило ухнуть мордой в дно – никакой магнит не соберет.
Блин, чем дальше все заходило, тем явственнее Алсу понимала – затея так себе. И лишь образ дома, который чудился за каждым поворотом, убеждал, что все не зря. Есть только одна сила, которая может её спасти – это родной дом, родители. Потому что всем остальным пофиг.
Добрались до просёлочного перекрёстка. Поехали прямо. Наугад. Замелькали мимо домики, которые скоро сменились полем, а затем густым лесом. Хорошо, что осень теплая, после обильных дождей здесь бы точно увязли.
За всю поездку до моста Костя не проронил ни слова. Даже ни разу не обернулся. Да и Алсу тоже молчала. То ли концентрировалась, то ли нагоняла себе жути. Непонятное состояние.
Большую развалюху сложно было назвать мостом. Деревянные перекрытия, много гнилых провалов. Наверное, когда-то давно здесь ходил Емельян Пугачев. Скорее всего с тех времен мост и остался. В этих землях все так или иначе связано с его походом. Тьфу ты, вот ведь, как Алсу далеко кидануло.
Подытоживая – ничего утешительного. Наверное, тут и нечисть своя есть, как иначе? Но в целом, мост как мост, деревенский, заброшенный.
Костя остановился, сошел с мотоцикла, шагнул к мосту и тут же был остановлен шутливым окриком Алсу:
– Если что, Речной русалке – привет!
Обернулся, подумал: интересно, он когда-нибудь привыкнет к вывертам Бесфамильной?
Видимо, мост скучал. Потому что радостно заскрипел, словно ему дали слово на каком-то болтливом форуме. Словно разинутый рот, осклабился, обнажил прогнившие клыки. Попасть на них Косте не улыбалось. Поэтому он принял единственно правильное решение – остановиться и замереть.
– Ты чего? – окликнула его Алсу.
– Да фигово тут.
– Давай я!
– Ну если мозгов нет, то давай, – снисходительно разрешил.
Наверное, Алсу пожалеет, когда рухнет в воду. Но что-то ей подсказывало, что без Кости ей будет гораздо тяжелее. Он-то её вытянет, а она навряд ли.
Словно балерина, Алсу побежала на цыпочках по крайнему бревну, которое казалось самым крепким. Ошиблась. Хоть само бревно и выглядело целым, но стойка под ним прогнила. Бревно стало крениться вперед и вниз. Успела перескочить на соседнее. А вот оно, да, совсем другое дело, очень даже ничего. Со скоростью реактивного снаряда над мостом мелькнула шевелюра Алсу. Прошло меньше минуты, и она уверенно вернулась, шлепая по левому краю моста.