Алтарь для Света. Том 1
Шрифт:
Значительную часть магического рынка занимало производство чарм и зелий, поскольку и тем и тем, могли пользоваться люди с самой минимальной подготовкой. Чармы относительно недавно вошли в жизнь Империи в столь широком доступе. Процесс привязывания заготовленного плетения к материальному носителю с дальнейшим неоднократным использованием, очень трудоемок, но результат того стоил. Любое использование магии должным образом (именно должным образом, потому что в панике кидаться огненными стрелами и в итоге поджечь деревню вместе с собой, дело нехитрое) требует сосредоточенности, а на нее обычно нет ни сил, ни
Дома Сияющего квартала изначально строились с использованием чар, чтобы во время экспериментов, вред окружающим был нанесен минимальный. Если обычно заказчикам требовалось сделать защитные чары невидимыми, то здесь же наоборот. Посчитав, что сил и труда в плетение вложено и так сверх меры, маги не стали тратиться на внешнее сокрытие чар. Таким образом, квартал со временем превратился во что-то развлекательно-увеселительное, приманивающее гостей города своим изяществом, и поблескивающим всеми цветами радуги при свете солнца и звезд, крышами, стенами и заборами.
– Ничего конкретного, - ответила я, когда мы ступили на главную дорогу Сияющего квартала.
– Это был не отрывок из воспоминаний, а скорее кусочек сложившегося мнения.
– Я думала, память должна возвращаться по-другому, - задумчиво протянула Леда.
– А что подсказывает тебе чутье о выборе чарм? Будешь брать один из классических наборов или подбирать индивидуальные? Сразу предупреждаю, возьмешь классику, станешь предметом для насмешек на все следующие годы. А если подберешь индивидуально, то... это тоже может стать таким поводом.
– И с каких пор магия идет рука об руку с модой?
– вздохнула я, понимая, что выбор чарм не пройдет также легко и просто, как выбор ножа.
– Где-то с тех времен, когда было решено уничтожить магов Стихий?
– предположила Леда, после чего указала на двухэтажный домик с названием "Салон Северной Агаты".
– Я выбирала чармы здесь. Руми Агата - хозяйка салона. Днем - простой магазинчик для неискушенного покупателя, а вот вечером открывается вход на второй этаж. И там уже все как в настоящем салоне: музыка, вечерние платья, встречи по интересам, тайны и другие развлечения.
Все это прозвучало с такой грустью, что мне не составило труда догадаться:
– Ты закупаешься здесь уже год, но так и не получила приглашение?
– Не то что бы я так сильно хотела... Но к концу года почти все адепты как-то определяются со своими развлечениями. Создают свои закрытые кружки или присоединяются к какому-нибудь уже существующему обществу. Заводят полезные знакомства, которые в будущем могут помочь с учебой, а после и хорошей работой. Да и скучные вечера можно разбавлять чем-то интересным. Я совершенно упустила этот аспект из своей жизни. Решила, что раз я после окончания Академии собираюсь замуж, то все эти игры в тайные сообщества точно не для меня. Да и когда любимого нет рядом, мало что может порадовать на самом-то деле. Во время семестров мне есть чем заняться, а спокойное лето ложится тяжким бременем.
Потому-то она и занялась расследованием мнимых похищений. Ох, не вышло бы так, что она сама себя втянула в выдуманную историю.
– Мы все еще можем создать свой маленький детективный кружок, - предложила я, открывая дверь в салон.
Нас пригласили к маленькому круглому столику с резными ножками. Легкая бледно-нефритовая ткань скатерти плавно ниспадала узорчатыми краями на стулья с бархатной обивкой и ажурными спинками. Все в зале напоминало какую-нибудь знаменитую кондитерскую для знаменитых поэтов, писателей или других литературных деятелей, а не маленький магазинчик с чармами.
Не прошло минуты, как нам подали две чашечки с чаем, вазочку со сладостями и странную малахитовую пластину.
Засомневавшись, что мы зашли в правильный дом, я украдкой глянула на Леду. Та ни единым мускулом не выдала, что вокруг происходит что-то странное и выходящее из ряда вон. Мы были не единственными посетителями, но почему-то казалось, что все взгляды устремлены на нас. Под мнимым вниманием посторонних резко захотелось почесаться, поправить сбившиеся оборки, одернуть юбку, просто выползти из своей кожи и спрятаться в темной норе.
– Леда, - я с трудом разжала челюсть. Мой голос звучал тихо и жалко.
– Что происходит?
Не произнося ни слова и не меняя выражения лица, девушка медленно перевела взгляд на странную пластину непонятного назначения. В ответ я попыталась глазами передать вопрос "и что?", раз вербальные способы общения внезапно вышли из моды. На что Леда еще несколько раз повторила тоже самое движение.
Наверное, нашу игру в гляделки можно было продолжать весь оставшийся день, но я все еще помнила, что где-то там, в недогоревшей гостинице, каким-то чудом спаслись мои вещи, и без сомнения они ждут скорейшего воссоединения со мной. И хотя в копилке "странностей за один день" сегодня и так был перебор, я решила добавить еще одну.
Я потянулась за круглой пластинкой, ожидая, что на ощупь она окажется холодной и шероховатой. Но не успела до нее дотронуться, как по самой кромке, зеленоватой змейкой проскочила ниточка магии, активировав самый необычный информационный амулет, что мне приходилось видеть. Заиграла приятная мелодия - одна из тех, что звучат в музыкальных шкатулках, привезенных в подарок двенадцатилетним дочерям. Из центра круга вырвалось зеленоватое свечение за долю секунды сформировавшись маленькие трехмерные изображения.
Амулет пробудился.
Внешне он вызывал эстетическое удовлетворение и восторг новичка, но вот его внутренняя составляющая тянула только на глухое раздражение. Может, для здешнего контингента подобное отношение к клиентам не выходило за рамки приличия, но я то отчетливо понимала, что у меня только что без спроса нагло хапнули кусочек магических сил (которых и так не фонтан, не колодец и даже не коромысло!), больше, чем требуется для пробуждения амулета из "спячки". Гораздо больше! На столько больше, что еще пару веков назад за такие шуточки можно было и на дуэль вызвать и в инквизицию сдать. Собственно и сейчас никто такого не запрещал, но как на зло, у меня ни ножа, ни чарм.