Алтарных дел мастер
Шрифт:
«Когда грабители напали на повозку ювелира, они не подозревали, что груз окажется для них бесполезен. Заказчику везли неограненные алмазы, да еще малых размеров. Разбойники даже не увидели в них будущие бриллианты и выбросили, как ненужный хлам. Хорошо, Жучка отыскала».
Еремеев тогда не вернул находку ювелиру, но оплатил стоимость пропажи, поскольку за безопасность дорог несла ответственность его дружина. Грабителей потом поймали и отправили на каторжные работы, а неограненные алмазы теперь ждали своего звездного часа.
– Боярин, к тебе гости из
При въезде в Крашен проверяли даже самых высокопоставленных гостей, и с некоторых пор все к этому привыкли.
– Кого черти принесли на этот раз?
– Что же ты сразу чертей поминаешь? С теми гостями еще и твоя супруга из Смоленска вернулась.
– Зарина? А ты дверь на место успел поставить? – заволновался Еремеев.
– Еще утром.
– Фу-ух… Тогда гости тем более не ко времени. Кто там пожаловал? – пробурчал Данила.
– Творимир. Сам. Видать, дело очень важное.
– А я, наивный, понадеялся, что на сегодня неприятности закончились… Этому-то чего от нас понадобилось? Опять будет денег просить? Так мне лишь осталось последнюю рубашку с себя снять.
– А вдруг он с добрыми вестями пожаловал?
– Ты сам-то в это веришь? С тех пор как его назначили главой столичного отделения особого отряда, он совсем стыд потерял. То ему денег дай на строительство, то на подкуп несговорчивых членов Совета. Словно мы их тут из воздуха делаем.
– Не хочу его защищать, но бучу во время вторжения шведов именно ему удалось сдержать, да и через месяц после изгнания Карла были очень сложные моменты, согласись. Наше Вече пыталось власть на себя перетянуть, чуть до драки не дошло. А когда русский идет на русского – это страшно.
– Да все я понимаю, Ларион. К тому же Творимир еще и мою Зарину из лап смерти вытащил. Но меня Радим скоро за подобные траты живьем сожрет. Крашенский округ также денег требует, и немалых, а мы пока токмо тратим. А пора начинать зарабатывать.
– Надо было сразу поднимать промысловую и торговые пошлины. Глядишь, какая копейка и осталась бы в казне.
– Какая радость с того, что монеты в казне имеются, ежели люди с голодухи пухнуть начнут? Они же потом на нас с тобой всю злость спустят, ежели торгаши цены задерут.
– Но что-то же делать надо? Или ты надеешься на дядю своей Зарины?
Царю Московии Григорию Пожарскому жена боярина Данилы приходилась племянницей, но он и мыслить не смел, чтобы наведаться к богатому родственнику с просьбой. Правителю царства и без того проблем хватало. Король шведский, хоть и получил от Смоленска оплеуху, все еще держал свои войска неподалеку от Пскова, да и османы не спешили отходить от границ земли русской. К тому же повода заглянуть в Московию до сих пор не представилось, с царствующим родственником Еремеев до сих пор не познакомился, а на свадьбу царь, по понятным причинам, приехать не смог. Впрочем, сыграли ее тихо, пригласили только близких и друзей.
А еще совет Смоленского Вече был должен Пожарскому пару тысяч золотом за ввод полка стрельцов. Московиты хоть и не успели принять участие в сражениях, но политически сыграли важную роль в укреплении правильной власти в Смоленске, которая не желала сговора ни с поляками, ни со шведами.
– Что делать, я знаю. Мне для дел этих нужны люди тайные и сговорчивые, которые делать будут вещи, им непонятные, без излишнего любопытства, и никому об том не расскажут даже под пыткой.
– Никак, тайный промысел замыслил, Данила? – шепотом произнес Ларион. – Золотишко отыскал, что ли?
– Клады, они только дуракам достаются, – тяжело вздохнул Еремеев, – а нам все приходится тяжким трудом добывать да мозгами.
– Не хочешь говорить?
– Не хочу тебя да других дорогих мне людей под опасность подводить, но и другого способа казну пополнить не нахожу.
– Риск – благородное дело, ты сам говорил. Рассказывай, кого грабить будем? – усмехнулся разумник.
– Все гораздо серьезнее, Ларион. Собираюсь дорогу гномам перейти. Но так, чтобы они ничего не заподозрили.
Ларион был магом разума довольно высокого ранга, он уже был в курсе многих тайн Данилы, из-за которых крашенского боярина могли предать смерти не только чужаки. Многие, к примеру, очень бы удивились, узнав о способности молодого человека общаться с Жучкой – зверем, который еще недавно был ночной тварью и с большим аппетитом уплетал в том числе и людей. Да и сведения о том, что Данила перебрался в ранг алтарного мага, также держались в строгом секрете, ибо тот, кто за раз способен зарядить по полной более шести алтарей, сам приравнивался к сокровищу, а потому должен был содержаться под особой охраной. Еремееву же ничего не стоило и десяток напитать энергией.
– Алтарные камни? – разумник произнес, считай, беззвучно, округлив при этом глаза.
– Не сомневался, что ты догадаешься.
Ларион присел – новость действительно оказалась сногсшибательной. Переваривал ее с минуту, затем так же тихо вымолвил:
– Тебе известен способ?..
– Сделал два сам, за месяц могу, наверное, десяток осилить.
– Как-то я сразу ощутил себя трупом.
– То-то и оно. Поэтому больше никто и не должен узнать.
– Думаешь, удастся одурачить гномов? Да они первыми выяснят, откуда на рынке появились сторонние камни. Затем пойдут по цепочке, и дальше даже говорить не хочется.
– Но ты же у нас разумник? Покумекай на досуге, где и как оборвать ту цепочку, чтобы она к нам не вывела. Одна подсказка: я заронил смоленским гномам мысль о том, что их пореченские коллеги вроде пытаются наладить собственное производство, даже местных к этому делу привлечь стараются. Точнее, старались.
– Так, погоди, хотелось бы немного поподробнее.
– Помнишь того гнома, которого Зарина убила при обмене?
– Был такой, – кивнул разумник.
– Его звали Журегом. Он вроде и посоветовал мою невесту опоить душекривом. Как думаешь, мог такой гад подлянку своим подкинуть? Например, втайне наладить производство алтарей?