Алтарный маг
Шрифт:
– О, как я удачно заглянул! – заговорил самый мелкий из вошедших. – Тут, значится, гости пируют. И мне надобно спешно проверить, насколько они нам дороги. Денежки в карманах водятся? Ась? Не слышу вашего радостного «да».
«Сержант говорил, что малахитовая пластинка при полном заряде способна и арбалетный болт выдержать. А вот амулет Радима… Не уверен. Пистоля на столе они не видят, это плюс. Но я его смогу схватить только левой – это минус. Точно промахнусь».
– Упаду – валишь стрелков, – прошептал Александр и поднялся. – Денег немного, может, лучше оружием
Еремеев припомнил коварные знаки на собственном оружии, те должны были поразить любого, кто позарится на пистоль. Оставалось только выяснить, знает ли о них наглый гость постоялого двора.
У главаря разбойников чуть слюни не побежали, когда он заметил оружие на поясе незнакомца. Он тут же направился к желанному сокровищу. Когда схватился за рукоять, мужичка словно током ударило. И в тот же миг Еремеев метнулся к Ладе. Падая, обхватил ее за плечи, прикрывая спиной. Почти сразу прогремели два выстрела. Последний разбойник понял, что остался в меньшинстве, и хотел дать деру, но впопыхах запутался в собственных ногах и растянулся на полу.
– Данила, ты жив? – В голосе Радима звучали нотки отчаяния.
– А чего мне станется? – ответил «купец». – Спиной только приложился обо что-то. Теперь точно синяк будет.
– Эта сволочь успела в тебя пальнуть! – объяснил свое волнение парень.
«Значит, пластинка действительно держит арбалетный болт. Правда, я не собирался это проверять», – подумал Еремеев, а сам произнес:
– Какая у тебя полезная привычка – класть заряженный пистоль на стол перед едой. Лад, ты как?
– Со мной все в порядке. Ты бы отпустил меня, а то сжал в объятиях, словно девку.
«Ну да! – подумал Александр, убирая руки с груди «отрока». – Эдак и до греха недалеко. Вроде за плечи хватал, а руки сами нашли что помягче». – Он поднялся и отряхнул зипун.
В зале появились хозяин с дочерью.
– Слава Господу! – воскликнул мужчина. – Наконец услышаны мои молитвы! Полгода этот лиходей обирал меня и моих гостей. Я из-за него всех клиентов лишился – и вот оно, возмездие! Спасибо, господин, век за вас буду Богу молиться.
– Погоди благодарить, давай-ка вон того типа немного попытаем.
«Хозяин ведь мог и сам лиходеев нанять. А чего? Кабак у него на отшибе, частоколом огорожен, что мешает калитку закрытой держать? Небось увидел, что гости не бедствуют… Определенно моя подозрительность зашкаливает, но пусть лучше я ошибусь. Как там говорится? Доверчивые долго не живут? А мне жить теперь еще больше хочется».
– Ну что, недорогой гость, рассказывай, как ты дошел до жизни неправедной. – Еремеев размышлял, как лучше напугать негодяя, чтобы скорее вызвать его на откровенность.
– А как тут не дойти, – бойко начал говорить бандит. – Я сам из Крашена буду. Бедствовал долго, а тут Видан привалил, кажет: айда в Троицкое, там местный колдун работенку сулит. Вот мы и подвязались. Нынче уж домой собирались, а тут глядим – трое в кабак идут, вот и пожадничали напоследок. – Он даже слезу пустил.
– Чертов колдун! – выругался владелец. – То-то я удивился, что он перестал пытать, сколько мой постоялый двор стоит.
Видан, который был у них за главного, вскоре очухался и подтвердил слова подельника. Главарь также развеял подозрения Александра по поводу незапертой калитки. Оказывается, бандит пригрозил хозяину харчевни гибелью дочери, если днем не сможет свободно попасть на постоялый двор.
Радим, не мешкая, собрал трофеи и отнес к себе в комнату. Тем временем владелец связал выживших бандитов и увел в холодный погреб.
– Видишь, как здесь опасно, а ты по деревне разгуливаешь. – Еремеев погрозил Ладе пальцем и принялся есть остывшую уху.
– Зато я столько новостей узнал. У них суд сегодня днем. Собираются десять парней за долги к ляхам увести, а эти парни тут – основная сила супротив зверюг. Местный колдун без денег не хочет алтарные камни заряжать, грозится уйти из деревни. Староста в отчаянии.
«У них тут рабство? В параллельном двадцать первом веке, почти в центре Европы? Впрочем, чего я накинулся, будто его у нас нет. А волшебник здешний, похоже, тот еще стервец. Мало того что на постоялый двор бандитов навел, так еще и шантажом промышляет».
Хозяин заведения вернулся в зал, чтобы убрать трупы.
– И куда ты их? – спросил Еремеев.
– Сейчас мужиков кликну и батюшку, отойдем дальше от деревни да похороним.
– До вечера это не подождет? – задумчиво произнес Александр.
– Ежели для дела нужно, погожу малость.
– Для дела. – Еремеев кивнул и обратился к Ладе: – И много местные задолжали?
– Поговаривают о пяти злотых либо полгода работы батраками на пана Тадеуша.
«Тадеуш?! И здесь этот гад людям жизнь портит! Ну уж нет, мы своих в обиду не даем!»
– Когда у них суд?
– Через час.
– Суд, в справедливости которого никто не может сомневаться, постановляет: немедленно выплатить представителю пана Тадеуша пять злотых либо передать в подчинение сему уважаемому мужу десять мужчин в возрасте от пятнадцати до двадцати лет для отработки долга.
Еремеев стараниями Лады узнал, что в должниках оказались именно те семьи, у кого имелись молодцы указанного возраста. Специально им «по доброте душевной» помощник Тадеуша ссудил денег на два месяца под мизерный процент. Урожай на тот момент обещал быть богатым, и люди решили воспользоваться приступом щедрости заезжего господина, не вчитываясь в долговую расписку. Кто же знал, что перед самым покосом пшеницы грянет сильная гроза без дождя, а молнии подожгут крестьянские поля.
«Классика! – размышлял Александр, слушая приговор. – Выдали кредит и создали все условия, чтобы его нельзя было вовремя вернуть, а на третий месяц накрутили такие проценты, что долг утроился. И теперь лишь один путь – в кабалу. Чует мое сердце: местный колдун приложил к этому свою мерзкую лапу. Вон стоит с довольной физиономией. Ничего, ухмылочку мы с его лица быстро сотрем!»