Алтарный маг
Шрифт:
– Справедливый суд, господа, – обратился к присутствующим Еремеев. Он вышел из толпы и подошел к широкому столу, за которым восседали прибывшие участники процесса. – Учитывая обстоятельства, я готов выдать старосте нужную сумму в погашение долга. Люди не виноваты, что стихия сожгла урожай.
Площадь в самом центре Троицкого являлась местом сбора жителей деревушки. Здесь они обсуждали главные новости, молились, глядя на крохотную часовню, которую поставили на месте разрушенной церкви, а по вечерам устраивали гулянья.
Помимо судьи, прокурора и
– Сын мой, все, что ни делается, делается по воле Божьей. Как знать, может, молния небесная – это наказание грешным за их деяния? И нам негоже вмешиваться в промысел Божий, если не являемся отступниками.
– Как знать, как знать, собрат мой. – Из часовни вышел мужчина в рясе. – Бог карает стрелами огненными дьявольские отродия, коих в округе нашей немало. Достается и людям, допустившим это безобразие, но за карой следует милость, ибо Бог милостив и любит чад своих, а потому мог ниспослать нам этого молодого человека как прощение за грехи наши. Так почему же мы должны отталкивать его, вмешиваясь в промысел Божий?
– Под какой процент ты собираешься выдать этим грешникам деньги? – Судья решил прекратить религиозный диспут в зародыше, поскольку торопился.
– Хочу построить домик в Троицком, – ответил Александр.
– Зачем тебе дом в этой глуши? Уж не из беглых ли будешь, купец? Скрываться вздумал?
– Тебе документ показать, коли купеческому слову веры нет?
Толпа загудела, и служитель закона решил не обострять ситуацию.
«Как-то опять начинаю ощущать себя Робин Гудом. В моем мире это закончилось очень плохо, и здесь, чувствую, господа заседатели уже готовы с меня живьем шкуру содрать. Но не менять же из-за них своих вредных привычек?»
– Я тебя пока ни в чем не обвиняю, и документы твои без надобности.
– Господин судья! – раздался хриплый голос местного колдуна. – Тут еще одно дело разобрать надобно. Мне третий месяц за тяжкую работу денег не плачено.
– И много задолжали? – воодушевился судья.
– Да, поди, уже три злотых наберется, ежели с процентами. Вот бумаги. – Волшебник положил на стол несколько исписанных листов.
Названная сумма возмутила селян, и те загудели, выражая недовольство.
– Суд во всем разберется, а вздумаете бунтовать – применим силу, – оборвал недовольных прокурор.
– Требование уважаемого чародея признано справедливым! – бегло просмотрев бумаги, вынес вердикт служитель закона.
Толпа снова загудела. Такого коварства, похоже, от мага никто не ожидал.
– А думаете, легко заряжать алтарные камни? Кто-то хочет попробовать сам?
– Купец, не желаешь еще и этот долг оплатить, раз уж тебя Господь послал здешним грешникам? – снова подал голос ксендз.
– А вот тут еще разобраться нужно, кто кому больше должен, – парировал Александр.
– Э-э-э, чужак, ты говори, да не заговаривайся. Справедливому суду лучше видно, – разразился праведным гневом колдун.
– Я нисколько не сомневаюсь в беспристрастности высокого суда, но для принятия решения нужно представить все факты по делу. Разве я не прав? Предлагаю вызвать свидетелей.
– Какие факты, какие свидетели?! – Судья не скрывал раздражения.
Из толпы вышел хозяин постоялого двора и рассказал о своих бедах.
– Вы напрасно тратите мое время. Свидетель хочет подать в суд на лиходеев? Пусть правильно составит бумаги… – начал было служитель закона.
– Лиходеев поймали. Давайте послушаем, кто их подтолкнул к неправедным поступкам.
Когда заговорил Видан, колдун начал опасливо озираться, а потом закричал:
– Сдохнет тот, кто хоть пальцем меня тронет! – и кинулся прочь с площади.
Народ опешил и не стал его преследовать. В наступившей тишине снова заговорил Еремеев:
– Почему-то мне кажется, господа, что молния, спалившая урожай, тоже не сама по себе вспыхнула. Одного не пойму – кто надоумил мага колдовать против своих? Ведь он кормится с ваших доходов. Неужели кто-то заплатил больше?
Жители Троицкого как-то разом посмотрели на помощника пана Тадеуша.
– Ты на что намекаешь, купец?! Хочешь запятнать светлое имя одного из честнейших шляхтичей?
– У кого совесть не запачкана, того не запятнаешь…
– Да ты, никак, бунтовщик! Воду мутить вздумал? У нас длинные руки – враз укорот дадим! – опять подключился прокурор.
– Какой бунт, господа? Сами не дослушаете, но сразу обвинениями бросаетесь. Я говорю – не запятнаешь человека кристальной честности, коим, несомненно, является благородный пан Тадеуш, а вот колдун явно продал душу дьяволу. Он непременно затаил злобу на справедливый суд и может своими чарами нанести вред вам, господа хорошие.
– То не твоя забота, купец. И не с такими справлялись! – злобно произнес судья, собирая свои бумаги.
Выездной суд прибыл в Троицкое в сопровождении шести вооруженных всадников. Один из них точно был колдуном. По крайней мере, пару раз Еремеев чувствовал легкое дрожание пистоля, уловив на себе пристальный взгляд лысого воина, стоявшего по левую руку от судьи.
Чужаки, так и не добившись желаемого, отправились в Смоленск за четыре часа до заката. Они выбрали проторенный путь в объезд болота. Крюк небольшой, и дотемна они могли успеть не только доехать на лошадях до окраины города, но и назад вернуться при большом желании.
После отъезда справедливого суда Александра пригласил к себе староста. Разговор он начал не со строительства избы.
– Благодарствую, добрый человек, что из пропасти нас вытащил. Однако кривить душой не смею. Ежели ты торговлю в нашей деревне открыть задумал, то занятие это пустое. Сам понимать должен – денег у нас нет. И мало того, алтарные камни теперь заряжать некому, а значит, скоро сюда хлынут твари. Сначала скотину изведут, потом и за нас примутся. А потому ежели за пару дней не решим проблему, нам все одно придется либо уходить с насиженных мест, либо топать на поклон к ляху.