Альтернатива
Шрифт:
– А я помню, – ответил Олег, – Потому что этим парнем, которому ты показала язык, был я.
– Во память-то! – продолжала восхищаться Маринка, – Да, у меня был зелёный свитер. И сапоги эти дурацкие, которые развалились в самый неподходящий момент. Поэтому с тех пор я сапоги терпеть не могу. А чего я тебе тогда язык показала?
– Наверное, потому, что я на твой замотанный скотчем сапог таращился.
– И ты меня запомнил? А чего ты тогда ко мне не подошёл?
– Ну ты мне язык показываешь, а я знакомиться начну? – вопросом ответил Олег.
– Нет, колись! – стала настаивать Маринка. – Тут что-то не то!
– Ну хорошо, – вздохнул Олег, – Я тогда ехал на свидание к Люське.
– Понятно, – протянула она.
– Что тебе понятно? – насторожился Олег.
– Ехал на свидание к ней, а в конце концов достался мне, – с довольным видом подвела итог Маринка.
15.7.
Подъехав к воротам ремзоны, Олег привычно посигналил. И так же, как обычно, через минуту лязгнул засов и из-за ворот выглянул Женя.
– А, это ты! Давно тебя не было, – он распахнул ворота, и, заметив на правом сиденье Маринку, добавил вполголоса, - Ну как, со своими бабами разобрался?
– Да! – улыбнулся Олег.
Маринка вышла из машины и внимательно огляделась. Да, она не ошиблась – в стороне на кирпичах стояла обгорелая дырявая бочка.
– Чего смотришь? Ищешь, чего бы ещё раздавить? – подошёл к ней Женя.
– Нет, – смутилась Маринка, – Мне надо ненужные бумаги сжечь. Можно это в вашей бочке сделать?
– Всё бы тебе что-то жечь и ломать! – усмехнулся Женя, и, заметив её смущение, добавил уже серьёзным тоном, - Сейчас огонь разведём, и жги себе на здоровье.
Маринка вернулась к машине. Олег уже вытаскивал коробки с заднего сиденья. Она тоже взялась за коробку.
– Положи на место! – строго сказал Олег.
– Что такое? – удивилась Маринка.
– Тебе нельзя поднимать тяжести, – Олег показал на её живот.
– Так ещё… - начала Маринка.
– Иди вон посиди! – Олег показал на лавочку у стены бокса, – А я уж как-нибудь сам.
Он поднял коробку и понёс к бочке. Маринка послушно села на лавочку. Женя сел рядом и достал сигареты.
– Ловко ты его припахала! – он показал сигаретой на Олега, – Не боишься, что его жена ревновать будет? Или теперь она тебя бояться должна?
Маринка покраснела и ничего не ответила. Ведь Женя, наверное, ещё ничего не знает – ни того, что Олег разводится, ни того, что она сама…
– Ну-ка, ну-ка! – вдруг насторожился Женя, – А ну встань-ка, красавица!
– Что случилось? – Маринка послушно поднялась с лавочки.
– Ну и какой у тебя срок? – строго спросил он.
– Два месяца! – она улыбнулась до ушей – вот в чём дело! Интересно, а как он догадался? – У вас не глаз, а рентгеновский аппарат. Нет – УЗИ!
– Нет, просто моему внуку годик, так что глаз у меня намётан, – продолжал хмуриться Женя, – А вот ты когда успела? Так Олег знает?
– Он мне сделал предложение!
В это время Олег как раз проходил мимо, направляясь за очередной коробкой. Женя окликнул его:
– Иди-ка сюда! Ты в курсе?
Он показал на Маринкин живот. Олег молча кивнул.
– И давно узнал? – продолжал допрос Женя.
– Сегодня утром – признался Олег.
– И кто счастливый отец, если не секрет?
– Он! – кивнула на Олега Маринка.
– Это когда это вы успели? Ты же уже месяца два не объявлялась. Погоди, так ты только после этого ей предложение сделал?
– Вообще-то я давно собирался, – смутился Олег.
– Ну ничего себе! – возмутился Женя, – То есть как это самое – то сразу, а как предложение делать – так два месяца ждал! Погоди! Ты же женат!
– Мы с Люськой подали на развод, – объяснил Олег.
– Так вот почему ты не приезжал! Ну ты круто со своими бабами разобрался!
– Я не его баба! – запротестовала Маринка. Почему-то такое выражение, сказанное в её адрес, было ей неприятно. Немного подумав, она добавила, - По крайней мере – пока.
– А про танк ты ей сказал? – спросил Женя.
– А что с танком не так? – заволновалась Маринка.
– Я позвонил на уральский завод по телефону, который ты мне тогда дала, – стал рассказывать Олег, – Они как узнали, что наш танк на ходу и все детали оригинальные – пришли в восторг и захотели купить его для своего музея. Танков-то много, но все в основном 85-е, а этот именно 43-го года.
– И что ты ответил?
– Он ещё думает! – за Олега ответил Женя. – Вот чудак человек! Они ему сто тысяч долларов предложили, а он чего-то сомневается.
– На нём, может, мой дед воевал, а ты мне про доллары говоришь, – хмуро сказал Олег.
– Но ты же не на металлолом его сдаёшь, а в музей, – возразила Маринка, – В конце концов, они тоже люди не посторонние – его на их заводе сделали.
– Да и деньги тебе сейчас лишними не будут – всё-таки, как выяснилось, у тебя ребёнок будет, – продолжал уговаривать Женя.
– Ладно, я подумаю, – ответил Олег и доложил Маринке, - Я все коробки перетащил, можно идти сжигать.
Они насобирали в кустах у забора сухих веток, Женя принёс банку бензина, и вскоре в бочке уже гудел огонь – можно было начинать работать с партийными документами. Маринка стала осторожно доставать бумаги из верхней коробки. Разглядывая протоколы собраний, заявления о вступлении в движение и другие документы, она вспоминала, как созванивалась с теми, кто их подписывал, при каких обстоятельствах проходил разговор, сколько времени и нервов это всё стоило… И только потом она бросала листок в горящий в бочке огонь. Листок темнел в середине, вспучивался и прорывался ярко вспыхивающим пламенем. Маринка заворожёно смотрела, как пламя съедает темнеющую от жара бумагу.