АЛЬТЕРнативная жизнь старшеклассника
Шрифт:
Я затаился, и даже сердце затихло в груди.
Шуршало очень близко. Между листьев и стеблей травы я увидел штаны Картавого. Луна еле-еле пробивалась сквозь полог Джунглей, но я вдруг осознал, что прекрасно все вижу, будто надел очки ночного видения. И штаны Картавого были зеленого цвета. Точь-в-точь такого же, как у тех разбойников семь лет назад.
Ничего не изменилось.
Я напрягся, и в тот момент, когда Картавый вот-вот должен был меня обнаружить, бросился на него. Я сбил его с ног и, не успел он опомниться, врезал по носу.
– Он здесь! Стреляй в него, стреляй!
Раздался выстрел, и пуля пронеслась над моей головой, шоркая сквозь листву. Вторая едва не задела плечо и застряла в дереве. Я ускорился… и тут земля резко оборвалась и крутым склоном пошла книзу. Я заскользил по глине, как серфер по волне, а потом потерял равновесие и покатился кубарем.
Пара ударов сердца, земля закончилась, я завис в воздухе и… шлеп! Провалился в воду. Заработав руками и ногами, я вынырнул и глотнул воздух. Луна серебрилась по воде, а река быстро несла меня вперед. На берегу я увидел темный силуэт преследователя. Он направил на меня пистолет.
Я нырнул. А затем почувствовал, как острая боль пронзает спину…
…Рука. Чья-то прохладная рука на лбу.
Журчание. Кажется, это бежит река.
И голоса. О чем они говорят?
– …и завари листья стрелолиста с цветами окунусы. Он скоро очнется.
Я открыл глаза. Надо мной простиралась густая листва, и светлеющее утреннее небо едва виднелось сквозь ветки. Тишина, только где-то шумит вода.
Рука исчезла, и я попытался подняться. Спину неприятно потянуло.
– Лежи, – попросил глубокий женский голос, и ладонь легла на мою грудь, заставляя лечь обратно. – Я еще не закончила с твоими ранами.
Я в Джунглях!
Меня пристрелили!
Я снова вскочил, и в спине стрельнула боль. Я заморгал и огляделся. Река неторопливо неслась куда-то, и мутное утреннее небо отражалось в спокойной воде. Берег густо зарос травой, а деревья великанами вздымались ввысь.
Передо мной на коленях сидела девушка. Первое, что меня в ней поразило – необыкновенно красивые, огромные, фиолетовые глаза. Насыщенно фиолетовые, как экзотический смородиновый сироп к мороженому. Сначала мне даже показалось, что они мерцают, словно альтер. Второе – на ее щеке красовалось изображение: синий горизонтальный ромб с вертикальной чертой в середине.
Остальное, впрочем, все оказалось обычным. И лицо, и темные волосы, заплетенные в косичку, и даже серый балахон с капюшоном – у нас такие носят в дождь.
– Кто ты? – вот и все, на что хватило моей фантазии.
– Ляг, – попросила девушка тем глубоким женским голосом, который не мог принадлежать девушке. – Я исцелю тебя.
– Нет, погоди, – воспротивился я, но она коснулась моей руки и посмотрела в глаза. И в следующее мгновение я лег и позволил ей положить ладонь на лоб.
Да кто она такая? Она держала руку на лбу, и боль в спине проходила. Она просто держала руку на лбу, а я исцелялся!
– Кто ты? – повторил я.
– Ты задаешь слишком много вопросов, заграничный. Достаточно того, что я помогаю тебе.
Заграничный. Понятно. Она, похоже, местная. Чего удивляться: если вчерашние преследователи живут в Джунглях, то почему бы и каким-то другим людям тоже здесь не жить?
Иззза дерева появился незнакомый парень. Он был высок и так крепко сбит, что серый балахон едва ли не трещал по швам при каждом его движении. В руках, каждая размером с мой дипломат, он нес половинку кокосового плода, от которого поднимался пар. Он недобро взглянул на меня из-под капюшона, и я увидел на его щеке точно такой же знак, как у фиолетовоглазой девушки.
И я понял. Это не ромб. Это глаз.
Глазастые.
– Спасибо, Неотеллус, – поблагодарила девушка, принимая из его рук кокосовую половинку. – Сядь, заграничный.
Я сел. Она поднесла к моим губам кокос и напоила чем-то теплым и сладким, по вкусу это отдаленно напоминало лимонад.
– Теперь ты будешь жить, – улыбнулась девушка и отдала кокос тому парню, Неотеллусу.
– А лучше бы он сдох, – проворчал тот, допивая остатки отвара и швыряя кокос в кусты. – Меньше проблем.
– Какие проблемы, Неотеллус? – спросила девушка и поднялась.
– Наши ушли вперед, Эйльфия. Из-за него мы можем не найти их. К тому же, он может шпионить на мародеров…
– Нет, он не шпион, – поручилась девушка, пока я осторожно поднимался. – Он всего лишь глупый человек, перешедший Границу. Не более.
Я поднялся. Эйльфия (если ее и правда так звали) оказалась мне по плечо, а Неотеллус (ну и имена у них!) был выше меня на полголовы и раза в два шире.
– Иди своей дорогой, заграничный, – мягко произнесла Эйльфия. – Иди по течению реки и к рассвету выйдешь к Границе. Удачи.
– Подожди, – перебил я. – Вы те, кто противостоит моим вчерашним преследователям, верно?
– Не твоего ума дело, сопляк! – фыркнул Неотеллус, но я и не ждал от него ничего путного. Я смотрел на Эйльфию и ждал ее ответа.
– Мы называем их мародерами, – ответила девушка. – Они – те, кто не имеют права находиться в Джунглях.
– Что они делают? – спросил я. – Почему они здесь?
– Достаточно! – Неотеллус развернул Эйльфию за плечи, а она сказала напоследок:
– Уходи, заграничный. Не ввязывайся в это.
Я стоял, а в уме крутился еще миллион вопросов. Я шагнул было следом, но Неотеллус рыкнул:
– Не ходи за нами, заграничный. Или пожалеешь.
Они растворились в тенях Джунглей, а я зашагал следом. Пожалею? Чего это я пожалею? А не должен я знать, что здесь происходит, когда эти зеленые всю ночь гнали меня по лесу и едва не убили?
Я ускорился, перешел на бег и помчался следом за глазастыми. Взобравшись в подъем, я опешил. Глазастых не было. Парень и девушка будто растворились в воздухе.