Альянс Советских Социалистических Кланов
Шрифт:
— Эй, пацан, ну ка ходи сюда! Новенький что ли? — вот и местные подопечные появились, не пустой детский дом, совсем не пустой, только вот что-то подопечные слишком старые, если мне теперь четырнадцать, то этим восемь, двадцать восемь!
— Не ребят, я тут просто мимо проходил и уже ухожу!
— Стоять! Держи его ребята!
Толпы враждебно настроенных детдомовцев мне еще не хватало! Деру, деру и еще раз деру! Еще детей я не бил!
У местных было преимущество, они знали территорию и грамотно отсекали меня от выхода. Как итог я зажат в угол, с одной стороны забор, поросший кустарником, с другой кирпичный остов давно сгоревшего здания. И именно это здание создала мне больше всего проблем, пока основная толпа зажимала меня спиной к зданию, особо шустрые детдомовцы
— И чего вам надо от меня? У меня же вообще ничего нет! — спрашиваю я, пытаясь в последний раз уладить все миром. Но ответа нет, лишь надменный прищур главаря, медленно наступающего на меня.
Странные ребята, зачем я им сдался? И самое главное зачем незнакомца сразу по голове ножкой от табурета бить? Я конечно не обиделся, но ноги каждому из этой банды малолетних налетчиков все же сломал на всякий случай! Видать и вправду у детдомовских совсем туго с финансированием, раз они меня ограбить пытались! Да и что у меня брать, ботинки и те в ливневке нашел! Ну и поделом им, удумали же на богатыря с дрекольем переть, дураки они и в Африке дураки, кстати надо узнать как там в Африке дела, и вообще что тут с демонами? Но это все потом, валить надо и подальше от Москвы! Не будет мне тут спокойной жизни, а в детдом или пту я не хочу, в моем родном мире советские детдомы были еще тем филиалом Ада на земле, а что тут я даже боюсь себе представить! ПТУ мне тоже не нужно, ищите другого дурака молотом махать! У меня вообще то два высших, ну второе из них купленное конечно, и еще краткий магический курс от Катерины Наумовны за плечами, хватит, отучился!
— Странный у вас какой то союз! — этот союз сильно отличался от моего, я конечно в семьдесят первом еще не родился, но это же эпоха застоя, тут что семьдесят первый, что восемьдесят первый один в один, только цифры разные. Детский дом я уже покинул, сначала залез на стену сгоревшего здания, а с нее спустился на улицу, благо там всего один этаж был и тот уже ушел под землю, еще царская постройка видать!
А за этой стороной забора детского дома частный сектор, страшно подумать но в Москве, именно в Москве! когда — то был частный сектор, где жили крестьяне и рабочие, а не возродившаяся в девяностых буржуазия. Вон, сидят местные бабки, и наверняка не подозревают что через тридцать лет эта земля будет стоить миллиарды рублей, хотя кто у них будет её выкупать? Обычно такие дела начинаются с пожаров, выжигающих целые районы ветхих домишек… Ходят слухи что на таких пожарищах многоэтажки лучше растут!
— Какой еще союз? Ты совсем что ли наркоман? Ну — ка пшел отсель! Ходят тут всякие, а потом кастрюли пропадают! — в мои размышления вслух неожиданно вмешалась одна из бабок, сидевших на лавке. — Понаедет лимита! Москвичам жизни совсем от вас нет!
— Это ты что ли Егоровна москвичка? да ты же сама двадцать лет назад в Москвы из своего Задрипенска приехала! — в разговор включилась еще одна кумушка, восседавшая на скамейке. Начинается типичное перекрикивание и старческие визги, наверное единственное развлечение в это время, телевизоров тут еще точно нет, как и радио. Как я это узнал — все просто, нет ни одного столба с проводами, казалось бы не слишком далеко от кремля, но все же еще жгут лучины по ночам.
Дослушивать чем закончится их скандал я не стал, время идет, а милицейских патрулей, проверяющих документы, становится все больше и больше! Сперва кинулся на рынок, благо чуть в Москве ориентируюсь, стоило только выйти из частного сектора и уже примерно понял куда идти. Что в своей родной, что в этой времен Смуты, где рынок тысячу лет был, там он и сейчас стоит! Но это была плохая идея, крестьянами на рынке и не пахнет, тут другие птицы все оккупировали, со всех углов только и кричат «Вай, купи пэрсик!», на мужицкий люд не похожи и одеты получше чем все встреченные мною москвичи! Да еще пару раз патрули милицейские меня останавливали, но направление в молотобойный ПТУ сработало как надо, хоть за это спасибо директору детдома! Я оказывается до
Во рту маковой росинки с копания в мусорном баке не было, жрать охота сил нет! И денег тоже нет, а без денег никто еду не отдает, знаю, спрашивал.
— Уважаемый, работы какой не найдется? Деньги не нужны, готов разгрузить машину фруктов за еду!
— Гарика найди, малец, может и предложит чего! — отвечает мне продавец фруктов, овощей и зелени.
Гарика я нашел быстро, стоило спросить у того же продавца где его искать, и вот он, Гарик, сидит на лавочке в тенечке и папироску покуривает.
— Гарик? — мужчина среднего возраста с густо забитыми татуировками руками явно уголовного содержания кивает в ответ. — Работа мне нужна, готов за еду!
— Попрошайничать пойдешь?
— Нет, мне бы что-нибудь побыстрее, грузчиком там поработать или еще чего!
— На паперть не хочешь, значит проваливай! И если мои ребята заметят что на рынке крутишься, придушу! Работать не хочешь — в ночлежный дом иди, может там покормят! Все, проваливай!
Не очень дружелюбные здесь люди… на вокзал мне надо, на вокзал! Куда я и пробрался, попутно пару раз строя из себя полного дурачка перед милиционерами, мол иду в училище, вот у меня и справка есть, и заблудился! Вокзалы судя по всему стоят на тех же местах, в свое время я много по ним отходил и к ним поездил, когда в Москву на лечение и операции приезжал!
Вон они, родимые, стоят! Сбились в стадо да по сторонам зыркают, один, самый бородатый и старый из всей толпы даже поклоны прохожим бьет!
Господи, куда я попал?
Подошел, спросил, язык у мужичья за триста лет не сильно изменился, только новые слова добавились, вот я и сразу за своего и зашел! Мужики едут в Сибирь, деревню новую основывать, набрали силком их по деревням подмосковным, друг друга они только тут впервые уже увидели, и вот уже день тут живут, поезда ждут!
Ну я не растерялся и заявил, что судя по всему еду с ними, у меня и документ соответствующий есть, это я конечно зря сказал, после слов о том, что у меня документы есть они чуть ли всей толпой перед мной на колени не бухнулись.
Свободный человек, он и через триста лет свободный человек! Но все же палюсь, про бумажки мои пока стоит забыть и за пазуху их поглубже засунуть!
— Ты ежели копейка есть, то можешь в бухвет сходить на вокзале, туалет там же и воды попить можно! — поучает меня все тот же мужик с бородой, что прохожим кланялся.
— Нема ничего у меня. А вот воды попью!
— И у нас ничего нема, второй день голодаем, но сказали в паровозе кормить будут! Вот и сидим, ждем!
Снова мне везет, видать на моей стороне истинные боги! К вечеру, чадя сизым дымом, на перрон приполз паровоз с длинной вереницей двухосных теплушек, куда нас налетевшие со всех сторон милиционеры и затолкали, я всего полдня просидел, но все одно уже успел со всеми своими односельчанами перезнакомиться! Да и сам состав был не пустой, кое-какие вагоны уже заняты такими же как мы переселенцами.
— Сто сорок один! Товарищ сержант! — рядовой милиции пересчитывал нас прямо по головам во время посадки в вагоны.
— А в накладной сколько? — товарищу сержанту милиции было откровенно пофиг на то, сколько нужно отправить мужичья в Сибирь.
— Сто сорок!
— Больше не меньше, не сбежал никто и порядок! Вот если бы их меньше было бы тогда да, а так… Да и мог ты обсчитаться! Закрывай и пошли!
Чертов паровоз и чертовы вагоны, война уже как двадцать лет закончилась, а двухосные царские теплушки все бегают по дорогам страны! И возят они не грузы, для чего были рассчитаны изначально, а людей! Поездку в таком вагоне можно приравнять к пыткам, сажаешь вражеского шпиона в такой вагон и на кольцо, через пару суток шпион либо все и всех сдаст, либо сойдет с ума! Грохот колес под тонким дощатым полом, удары и бесконечный низкий гул, что издают колесные пары, все это невероятно давит на сознание, буквально морально истощая пассажиров. Но тут и без всякого шума вагон истощал пассажиров, у меня на эти гигантские полки в три яруса, занимавшие вес свободное место, уже сил смотреть не было.