Аляска, сэр!
Шрифт:
– Это дело поправимое, Алеша, – рассмеялся вождь и удалился, на ходу отдавая какие-то распоряжения соплеменникам.
Еще при первой встрече с Томагучи, сразу по прибытии в селение тлинкитов, Воронцов озадачился наличием у вождя в короне из орлиных перьев золотого обода. Каким образом этот обод мог оказаться у тлинкитов, если из достоверных источников графу было известно, что на тихоокеанском побережье Северной Америки золото никогда не добывали? В отличие, например, от империи инков в Южной Америке, откуда испанские конкистадоры вывозили золото на каравеллах, битком набивая им
Воронцов знал также, что золотом богаты еще и индейские империи майя и ацтеков в Центральной Америке. Недаром для вывоза оттуда золота и серебра испанцы вынуждены были формировать целые караваны судов и сопровождать их потом под охраной военных кораблей, опасаясь нападения английских королевских пиратов, крайне охочих до столь лакомой добычи.
Разумеется, Центральная Америка находилась к Аляске гораздо ближе, нежели Южная. А поскольку индейские племена прерий Северной и Центральной Америк вели меж собой непрестанные войны, напрашивалось резонное предположение, что золото могло быть захвачено в одном из таких сражений в качестве трофея. «Таким образом, – рассуждал Алексей Михайлович, – золотой обод мог попасть к вождю тлинкитов только с востока, из-за Скалистых гор».
Однако, окинув взглядом снежный конус горы Святого Ильи, которая, как и говорил Баранов, была хорошо видна отсюда, а также острые пики соседних с ней гор – чуть ниже, но тянущихся до самого горизонта, – граф не на шутку засомневался в возможности их преодоления. «Надо будет все-таки попробовать выведать у Томагучи тайну появления у него золотого обода, – решил для себя Алексей Михайлович. – В конце концов я ведь предпринял эту экспедицию исключительно ради изучения истории племени тлинкитов».
В назначенное время прибыли гости. Алексей Михайлович встречал их у входа в вигвам с откинутым пологом. Томагучи вошел первым. Осмотрелся. Заинтересовавшись столом, опустился на чурбан перед ним и оперся локтями о столешницу, тоже пробуя на прочность. С любопытством повертел в руках подсвечник с восковой свечой. Но когда увидел ружье, висевшее на ремне на одном из столбов-подпорок, вождь, казалось, забыл обо всем на свете. Глаза бывалого воина загорелись неистовым огнем, он поднялся, приблизился к ружью, взял его в руки и принялся внимательно разглядывать и любовно поглаживать вороненый ствол, полированные цевье и приклад красного дерева, пробовать на ощупь черненое серебро украшений. Наконец, с трудом оторвав взгляд от невиданного доселе чуда, вопросительно посмотрел на Алексея Михайловича.
– Подарок отца, – пояснил тот.
Томагучи понимающе кивнул и, вздохнув, аккуратно повесил ружье на место.
Затем в вигвам гуськом вошли гости, неся с собой каждый по «стулу», и при виде их ноши Воронцов невольно вздрогнул: то были выбеленные солнцем черепа крупных животных. Вождь, явно довольный произведенным на белого человека эффектом, гулко расхохотался.
– Привыкай, Алеша, ведь мы, тлинкиты, – охотники, – гордо произнес он, отсмеявшись. – И потому почти все наши вещи изготовлены из охотничьих трофеев.
– И золотой обруч на твоей короне? – взял быка за рога Алексей Михайлович, втайне надеясь нарваться на откровенность.
– Это отдельный
При этих словах вождя Алексей Михайлович несколько растерялся. Зная от Баранова, что индейцы чрезвычайно охочи до «воды белых», и получив от него строгое предупреждение ни в коем случае их не спаивать, он, конечно же, заблаговременно отлил из бочонка, которым снабдил его предусмотрительный Кусков, одну бутылку рома. Однако никакой закуски, кроме сухарей, у него, как на грех, не было.
Меж тем Томагучи, не обращая на явную растерянность нового поселенца ровно никакого внимания, громко хлопнул в ладоши, и молодые индианки тотчас внесли в вигвам самодельные подносы с крупными кусками обжаренного мяса, отварной рыбой и сложенными горкой лепешками. У Воронцова отлегло от сердца. В этот момент одна из девушек лукаво стрельнула в него черными как уголь глазищами, и он приветливо ей улыбнулся. Однако наблюдательный Томагучи, перехватив их взгляды, тут же наклонился к его уху и шепнул: «Это рабыня, Алеша, а рабы у нас неприкасаемые». Алексей Михайлович хотел было возразить, что не является членом племени, но вовремя спохватился, вспомнив народную мудрость: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Поэтому лишь согласно кивнул: мол, все понял.
Когда же граф водрузил на стол бутылку с ромом, глаза всех без исключения гостей радостно засияли. Томагучи проворно расставил более крупные чашки (выдолбленные, судя по всему, из черепов соболя или куницы) перед собой, Алексеем Михайловичем, Чучангой, который тоже был в числе приглашенных, и еще одним индейцем с короной из перьев, а чашки меньших размеров (видимо, из беличьих черепов) – перед остальными гостями. Хозяину вигвама степенно пояснил:
– Каждому – по заслугам.
– А у меня-то какие же заслуги? – искренне удивился Воронцов.
– Во-первых, Алеша, ты – гость нашего племени. Во-вторых, ты – хозяин этого гостеприимного жилища, а в-третьих, твоя самая главная заслуга – «вода белых», – и Томагучи указал на бутылку с ромом.
Подданные его весело рассмеялись, радуясь мудрости своего вождя.
Алексей Михайлович разлил ром по костяным чашкам и, поднявшись, предложил выпить за новый вигвам в селении тлинкитов. Вождь и все гости охотно поддержали его тост тем, что мгновенно осушили свои чашки, вздрогнув при этом от крепости напитка. Затем каждый взял по куску мяса и стал жадно поглощать его, смачно слизывая жир с пальцев. Сам же Томагучи, тоже активно расправляясь с закуской, тем не менее то и дело с сожалением поглядывал на бутылку, количество «воды белых» в которой значительно поубавилось.
Когда выпили по второй, Воронцов решил перейти в атаку, то бишь вернуться к интересующему его вопросу. Поэтому он придвинул бутылку с остатками рома к себе, для пущего эффекта пару раз взболтнул напиток и лишь после этого негромко сказал сидевшему рядом с ним вождю:
– Томагучи, если расскажешь мне историю появления у тебя золотого обода, остатки «воды белых» достанутся только тебе. – И добавил на всякий случай: – Разумеется, если это не является тайной…
– Да какая уж там тайна?! – небрежно махнул рукой успевший захмелеть вождь. – Расскажу, конечно… Только позволь, Алеша, сначала допить этот чудесный напиток…