Алый бант в твоих волосах
Шрифт:
Уходя мыться в душ, Катя тоже не сняла кольцо. Как, впрочем, до сих пор не снял своё и я.
— Эм… Девчат. Полагаю, нам нужно серьёзно поговорить. Не хочу отказываться от своих слов. Обещание есть обещание. Но… Дело даже не в том, что это бант Саши. Я просто не вижу способа выполнить своё обещание! Эх… — Я глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Я не могу выбрать одну из вас. Во-первых, потому, что это будет нечестно по отношению к другой. А во-вторых, вы мне обе очень нравитесь. Но вы ещё совсем молоды и, связав себя узами брака, можете пожалеть о сделанном выборе. Наверное, в таком случае
— Стой! Мы не заставляем тебя жениться! — вдруг заговорила Катерина. — Буду откровенна. Я считаю, что ты не должен выбирать одну из нас! Но я хочу… — Катя засмущалась, её лицо покрылось румянцем, а голос стал тихим и робким. — Хочу тоже быть твоей девушкой.
Сашка протянула руку и медленно забрала у меня свой бант. Однако решила никак не комментировать ни мои, ни Катины слова.
— Но разве ты станешь делить меня с другой девушкой? Пусть даже это и будет твоя сестра…
— Не думаю, что ты откажешь Саше, ведь это её бант. И не отрицай, что ты любишь её! — сказала Катюха. — А значит, я либо тобой поделюсь. Либо останусь в пролёте… — закончила мысль старшая сестра, а потом подняла голову и громко заявила: — Я согласна! Согласна делить тебя с сестрой! И мне плевать, в чьём паспорте будет стоять штамп! Ведь главное, что мы будем вместе!
— Знаете, что я думаю? — произнесла Сашка, крепко прижимая бант к своей груди. — Пусть это и было не по-настоящему. Но я считаю, что сегодня Артём исполнил своё обещание. — Саша вытянула вперёд правую руку, показывая нам обручальное кольцо. — Мы провели церемонию под вальс Мендельсона и обменялись кольцами, и даже отметили это событие в ресторане! Так что я считаю твоё обещание выполненным. А этот бант теперь просто бант. — Саша сделала шаг вперёд и протянула украшение своей сестре. — Мы можем носить его по очереди. Он настолько же твой, насколько и мой. Но ты нравишься Артёму больше, чем я. Это очевидно! И поэтому я тоже согласна!
Катя взяла бант в руки и, чуть не заплакав от нахлынувших на неё чувств, крепко обняла сестру обеими руками.
Ну и дела! Получается, сёстры только что открыто признались, что хотят быть моими девушками! И решили, что согласны делить меня. То есть, у меня теперь две девушки сразу. Две! И мне не нужно скрывать своих чувств к ним. И они не будут ревновать меня друг к другу. Обалдеть!
Однако Саша ничего не сказала про моё желание. То, которое я озвучил позавчера ночью: стать моей женой на один вечер. Но если она сказала, что считает моё обещание исполненным, то, наверное, эта просьба тоже считается выполненной. В любом случае я рад, что всё разрешилось вот так!
Я сделал шаг и молча обнял обеих сестёр.
— Больше никаких обид! — прошептала сестре Катя.
— Никаких обид! — так же шёпотом ответила ей Сашка.
Думая каждый о чём-то своём, мы молча стояли в обнимку. Катя сжимала в объятиях Сашку, а та — её. Я же прижимался грудью к плечам сестёр и обнимал их обеих двумя руками.
— Тём? — семейную идиллию прервал голос младшей сестры. — А ты-то согласен?
Я широко улыбнулся. Уже думал, что и не спросят!
— Да, кстати… — смущённо засмеялась Катюха.
— Согласен, конечно! И рад, что мы всё обсудили! — не выпуская девчонок из
— Я знаю! — откликнулась Саша, выпуталась из наших объятий и выбежала из спальни.
Я уже было отправился за ней, но Катя поймала мою ладонь и остановила меня.
— А ты мне не поможешь? — сказала она, отпустила мою руку и отошла к шкафу. Выдвинула один из ящиков и, перебирая нижнее бельё, стала кидать в меня трусики. — Может, вот эти?.. Или эти?.. Нет, вот!.. — Пока я разглядывал брошенное в меня нижнее бельё, Катя задвинула ящик обратно и достала что-то ещё из другого. — Ты не будешь стесняться, если я?.. — не договорила она, и её полотенце упало на пол. — Ой…
Вещью, что Катя едва не уронила, пытаясь снять с себя полотенце, оказался короткий топ молочного цвета на пуговичках. Сестра быстро просунула руки в короткие рукава и, спрятав, наконец, свою грудь, застегнула две средние пуговицы.
В дверях комнаты появилась Сашка с кухонным полотенцем и термосом в руках. Она прижалась плечом к косяку, глядя на Катины переодевалки.
— Вот, держи! Я его помыла, — сообщила Саша, вытирая последние капли с блестящего цилиндра.
— Выбрал уже? — спросила Катюха и качнула головой, глядя на бельё в моих руках. — Если нет, я пока похожу так…
— Извини, Саш. Одну секунду… — ответил сестре я и внимательно рассмотрел предложенные варианты. — Вот эти, с котиком! — сделал я выбор и протянул белые трусики Кате.
Взяв их двумя руками, она тут же надела бельё, повернулась к нам задом и слегка наклонилась вперёд, демонстрируя рисунок на попе. Сашка хитро улыбнулась и перекинула полотенце через плечо. А я сам убрал лишнее бельё обратно в тот же ящик шкафа, из которого его достала Катюха, и взял из рук Саши мой термос.
— Спасибо тебе, Саш! Что бы я без тебя делал?! — поблагодарил я сестру и направился вон из спальни девчонок. — Так. Ладно. Мне нужно закончить со сборами.
Бросив термос в рюкзак, ещё раз проверил, всё ли я взял. Застегнул молнию и поставил рюкзак на пол рядом с дорожной сумкой. А затем кинул взгляд на всё ещё приставленный к стене новенький матрац.
— Пора тебе, друг, на своё место! — сказал я вслух и потащил этот источник моего будущего комфорта к кровати.
Но едва успел уложить матрац на деревянные ламели, как подоспевшие сёстры начали гладить его ладошками.
— Ух ты! А это мягкая сторона или жёсткая? — спросила Катюха.
— Жёсткая, вроде бы… — неуверенно ответил я.
— Можно нам поваляться? — задала вопрос Саша.
— Ну поваляйтесь… — разрешил я и срочно направился в душ.
Фух… Безумие какое-то! Я уже едва сдерживался, чтобы не выдать своё возбуждение. Катя с этими примерками! И откуда она взяла этот развратный топ? «Пока похожу так», — как к этому вообще относиться? Получается, если бы я не сделал свой выбор, она бы так и ходила по дому в одном только лишь топе?
А Сашка? Тоже сегодня хороша! На ней ведь ничего кроме маечки и трусов! Как вышла из душа, так и ходит по дому! Я не запрещаю, не реагирую. В смысле, ничего не говорю им по этому поводу. А должен?