Алый Глаз Демона
Шрифт:
Госпожа Трикс после нашего разговора каюту покидала редко. По ее заверениям, пока мы не достигнем Аласартипа, от нее не было никакого толка, поэтому это время она предпочитала проводить за книгой. Наладить со мной контакт не пыталась, что было даже к лучшему.
О том, что на судне посреди моря вообще есть жизнь, давали знать лишь солдаты.
Тренировки, уход за оружием, подготовка снаряжения. По ним можно было сверять часы, так строго они придерживались расписания. Вечерами с позволения сержанта бойцы могли дать слабину и послушать, как один
Я же тем временем изучал бумаги разведки. Моей задачей было выяснить, где укрывается Кастор, но, смотря на донесения и отчеты о партизанских вылазках, я преследовал иную цель. Старался заново понять того, кого, как всегда считал, знаю лучше, чем самого себя.
Методы оказались похожими на те, что мы проворачивали в войну, но стержень в них был заключен иной.
Старый друг, ты ведь не знал о таких маневрах. Подобные уловки всегда оставались для тебя чуждыми. Где ты этому научился? Хотя важнее другой вопрос. Почему ты начал эту войну? Что бы ни говорили о тебе в Империи, ты не жесток. Наоборот, человечен.
Тогда что довелось тебе увидеть, странствуя по великой реке Унукалхай, что ты решил нарушить нашу клятву и вновь испачкать руки кровью?
Хотя, признаюсь, думал, первым сорвусь я, но точно не ты. Тебе всегда это было противно.
Что изменилось? В отчетах об этом не говорилось. Мотив попросту отсутствовал. Подозреваю, его намеренно скрывали от меня. Вот что нужно было выяснить как можно скорее.
Возможность представится только в Аласартипе и не раньше.
А пока мне оставалось лишь читать документы да делать отметки на карте Унукалхай и сотне ее притоков в поиске Кастора.
5
В один из вечеров я вышел на палубу, чтобы освежить голову после безвылазного изучения предоставленных бумаг, когда с кормы до меня донеслись странные звуки. Резкие удары стали о сталь, мужские голоса, выкрики одобрения.
Прислушавшись и забыв о Касторе, я нашел в этой мелодии нечто знакомое и решил проверить догадку.
Ожидания полностью оправдались.
Обнажившись по пояс, двое солдат под присмотром сержанта и оставшихся товарищей, устроили тренировочный бой на ножах в полный контакт, до первой крови.
Для войск Империи это было вполне естественно.
Во время войны с Коалицией в первые годы мы страдали от существенной нехватки патронов, боеприпасов и их поставок. Случалось, так, что нам ничего не оставалось, как идти в рукопашную, где мы использовали ножи от винтовок. Конечно, в штыковую мы ходили не меньше, но порой в тесных помещениях и узких окопах с таким «копьем» было не развернуться, поэтому мы стали биться иначе. Появились свои стили, методы, тонкости. Этому даже дали название «Моро Алихал», что в переводе с одного из наречий древних варваров означало «Ищущий Смерти».
Имперцы преуспели в этом искусстве. Сражались яростно, запредельно жестоко. И даже когда наладились поставки боеприпасов, находились отряды, предпочитающие идти в последний бой, используя только нож.
Коалицию пугали наша решимость и отсутствие страха перед смертью, но именно в этом и была цель.
Враг должен был понять, что после гнета мы готовы скорее умереть и даже пожертвовать своими товарищами, чем вновь стать рабами.
Спустя годы после войны навыки владения ножом Моро, который теперь был немного длиннее, стали в военных академиях обязательными в освоении.
Солдат я застал как раз за закреплением практики. Как ни странно, госпожа Трикс тоже находилась здесь и наблюдала за схваткой, где одна пара бойцов сменяла другую.
– Завораживающее зрелище, – проговорила женщина, когда я встал рядом. – Хотя мне казалось, Империя предпочитает лишь силу пороха и пули.
– Раньше наша военная машина была оснащена куда скуднее, – ответил я и затем поздоровался.
Трикс ответила сухо, больше заинтересованная боем.
– Вы же служили армии Империи? Я верно поняла? До того, как отправились покорять фронтир, – спросила она как бы между делом.
– Вы правы.
– Тогда где ваш кинжал Моро?
Я сломал клинок и выбросил его в море перед первой же экспедицией. Слишком много крови, криков, смертей.
То была моя правда, но Трикс пришлось соврать.
– Предпочитаю огнестрел, – я пожал плечами. Так между тобой и жертвой меньше интимности, а значит, и боли. Не нужно прилагать много усилий, чтобы добиться того же результата.
Убийства.
– Поэтому вы с ним не расстаетесь? – она кивнула на ружье, которое висело у меня за спиной.
Я действительно повсюду таскался с пистолетом и помповым ружьем, пусть последнее и не было заряжено. Так мне на судне было куда спокойнее.
Пока я соображал, что ответить собеседнице, сержант заметил наш скромный разговор с госпожой Трикс и приказал бойцам остановиться. Доброжелательным его взгляд нельзя было назвать даже с натяжкой.
– Лейтенант, не хотите поучаствовать? Освежить, так сказать, навыки?
– Вынужден отказать, сержант, – ответил я, стараясь ничем не спровоцировать его плохо скрываемую необъяснимую неприязнь в мой адрес. – Восемь лет – достаточный срок, чтобы все забыть.
Я передвинул ружье со спины, так что теперь оно оказалось под мышкой, намекая, что с проблемами пути мне разобраться под силу.
Ствол пока смотрел в пол.
– А вы, госпожа Трикс? – сержант переключил свое внимание.
– Боюсь, ваши клинки слишком коротки для меня, – она чуть наклонила свой меч на поясе, демонстрируя весомость аргумента.
Солдаты чуть присвистнули, оценив колкость переводчицы.
И прежде чем сержант успел ей ответить, она продолжила, чтобы никого не задеть своей невинной шуткой.