Алый Завет
Шрифт:
— Что он там бормочет?! — Шумно фыркнул Ас, которого напарник назвал Ганадором.
— Да бредит, вестимо, — вторил ему приятель. — Сейчас «дымка» нюхнет, так быстро в чувство вернется, хе-хе…
— Так ты решил умереть в компании товарищей, Хусин? — Спросил сквозь запертую преграду парень. — Не могу тебя осуждать за это. Так вам веселее будет отправляться в Ад…
— Не делай глупостей, Данмар, со мной пришло двое Асов, — зачем-то предупредил палач. — Ты можешь пострадать, если будешь сопротивляться им.
— Асы? — Заинтересованно отозвались из темницы. — Так вот что это так ярко сияет… Мне даже стало интересно, каковы их души
— Чего ты телишься здесь?! — Рявкнул ближайший офицер на Хусина. — Суй уже свою вонючую отраву!
Почему-то палачу показалось, что за своим показным раздражением воитель пытался скрыть непонятное для него волнение. Похоже, этот жуткий мальчишка сумел внушить опаску даже одним из лучших бойцов Исхироса. Каждый из этих Асов был способен в одиночку изрубить в лоскуты сотню, а то и две простых Владеющих. Но сейчас почему-то оба офицера нервно стискивали челюсти, словно пугались какого-то Аколита…
Послушно распахнув маленькое окошко, расположенное у самого пола, Хусин запихнул в него чашу с абросом, а потом сразу же захлопнул, будто боялся, что его за руку укусит ядовитая змея.
— Надо было подальше задвинуть, растяпа! — Тут же упрекнул тюремщика один из сопровождающих. — Теперь будем до обеда ждать, пока он надышится!
— Вы можете попробовать сами, господин, — тактично поклонился Хусин, боясь возражать великому Асу. — Но я не стану больше засовывать туда руку…
— Вот же девка трусливая! А ну-ка, посторонись!
Офицер Уарид, словно бы желая доказать своему приятелю, что не боится дыма хищной лианы, грубо отпихнул палача и сам присел на корточки перед узилищем Данмара. Воитель вооружился длинным кинжалом, чтобы пропихнуть чашу с углями подальше, и у Хусина просто сжалось сердце в нехорошем предчувствии чего-то непоправимого… чего-то очень плохого…
Ас, тем временем, бормоча себе под нос ругательства, бесстрашно сунул руку в окошко, нисколько не заботясь о том, что узник может попытаться отобрать его клинок. Хотя, с другой стороны, ему-то чего бояться, если воитель грубой силой своих пальцев способен крошить гранитные глыбы?
— Вот та-а-ак, — удовлетворенно протянул Уарид, поднимаясь с пола. — Теперь мы сэкономим кучу времени!
Глядя на то, как великий воин убирает кинжал за пояс, Хусин облегченно выдохнул. Вроде обошлось. Теперь осталось только дождаться, когда узилище Данмара заполнится дымом, а потом, для верности, влить ему в рот еще немного масла аброса, чтобы окончательно нарушить связь юнца с Анима Игнис. Парень, конечно, умеет удивлять, но после такого ни один человек не сможет долго…
Мысли палача прервал гулкий удар, от которого содрогнулась не только толстенная дверь темницы, но даже монументальные стены подземелья. Затрещало окованное металлом дерево, выгибаясь и стреляя щепками во все стороны, но преграда все-таки выдержала. Попятившись назад, Хусин с испугом посмотрел на Асов, которые и сами стали выглядеть крайне озадаченно.
— Что еще за дерьмо?! — Удивленно изрек Ганадор. — Ты ничего не перепутал, крыса? Там точно сидит Аколит?
— Абсолютно точно… — только и успел ответить тюремщик.
А в следующий миг дверь разлетелась на части, будто ее взорвали боевым артефактом, и из тьмы застенка с диким пронзительным хохотом выскочила какая-то кроваво-красная тень… Хусин по-девичьи тонко взвизгнул и выронил от неожиданности магический светильник. Тот, подпрыгнув на камне, откатился куда-то к дальней стене, отчего коридор тут же погрузился в леденящий душу полумрак.
— ЧТО ЗА ДЬЯВОЛЬЩИНА?! — В один голос завопили Асы, синхронно выхватывая оружие и обращаясь к своим Искрам.
Уарид первым атаковал неизвестное нечто, пытаясь разрубить багровый силуэт, и его выпад просто смазался в пространстве едва различимым росчерком, настолько велика оказалась его скорость. Невозможно было представить человека, который сумел бы увернуться от клинка Аса, вот только… вот только невиданная тварь оказался еще быстрее, а потому успела отпрыгнуть в сторону, повиснув на стене как уродливый шипастый паук. Затем она каким-то неописуемым образом скакнула ввысь и оттолкнулась от потолка, бросаясь прямо на офицера.
— А-а-а-а! А-а-а! Уйди! Отпусти меня!!! ГАНАДО-О-О-ОР!!!
Вопль одного из самых выдающихся бойцов Исхироса оглушил палача и второго напарника. Он кричал так надрывно и истерично, будто его рвали на куски тупыми крючьями, и даже Хусин, при всем своем немалом опыте в пыточном ремесле, не мог вообразить, что могло заставить человека так кричать…
— Держись, дружище! — Рыкнул другой офицер, бросаясь на выручку своему товарищу. — Сейчас я эту пакость…
Учуяв, что врагу идет подмога, существо одним рывком метнулось обратно в дверной проем, скрываясь во мраке узилища. Воитель, не теряя бдительности, направил свой меч в ту сторону, а другой рукой попытался помочь встать своему соратнику.
— Небесная тысяча, Уарид, ты совсем сдурел?! — Рявкнул Ас. — Призови свою Искру! Это чудище может…
— Я НЕ МОГУ-У-У!!! НЕ МОГУ-У-У!!! Я БОЛЬШЕ НЕ ЧУВСТВУЮ ЕЕ!!!
Нечеловеческий вой напарника прервал Ганадора на полуслове. И столько пугающего отчаянья звучало в этом выкрике, что ноги палача подогнулись, отказываясь держать мужчину. Он рухнул на колени, испытывая неудержимое желание закрыть ладонями глаза, но по какой-то причине продолжал смотреть…
Оттащив своего заходящегося в истошном вопле приятеля себе за спину, Ас бесстрашно встал между ним и темнотой, в которой скрылось таинственное нечто. Но не успел никто даже перевести дыхания, как из густой тени вылетела та самая чаша, в которой тюремщики возжигали аброс. Тлеющие угли попали офицеру прямо в лицо, и тот, вскрикнув то ли от неожиданности, то ли от боли, рефлекторно пытаясь заслониться рукой. И в этот самый миг темная шипастая фигура багровой молнией выметнулась из тьмы, с лязгом и грохотом сшибая с ног имперского военачальника. Оба противника прокувыркались не менее пяти шагов, пока не достигли противоположной стены, и уже там сплелись в смертельных объятиях. Боец еще в воздухе принялся осыпать существо мощными ударами, пытаясь оторвать его от себя, но чудище держалось крепко…
Хусин точно знал, что Ганадор был Асом стихии земли, потому что о его непробиваемой коже, способной посоперничать крепостью с зачарованными латами, в Исхиросе ходили целые легенды. Но почему-то сейчас, в неярком сиянии магического светильника, палачу показалось, что с кулаков воителя разлетаются темные брызги, словно он умудрился пораниться об устрашающе-острые шипы отродья. Сама же тварь, при этом, по-прежнему выглядела совершенно невредимой. И тюремщику хотелось бы верить, что это неизведанный монстр истекает кровью, которую просто не видно на его темной чешуе. Однако все надежды Хусина рухнули, стоило только багровому кошмару взмахнуть своей длинной когтистой лапой…