Амарант

Пар Даша Игоревна

— Заболевание? — я стараюсь быть ниже воды, тише травы, понимая, по какому тонкому льду иду. Откровенность короля не может быть просто так. Он к чему-то ведёт.

— Склонность к насилию. Поэтому мы стараемся держать свои желания в узде. Как можем, — на этих словах, король потянулся ко мне, запуская руку в волосы и вытаскивая заколку, удерживающую их в простой причёске. От распустившихся прядей, он улыбнулся, вдыхая их запах, прикрывая глаза.

— Кай влюблён в тебя, — неожиданно заявил король. — Он не хочет твоей смерти несмотря на то, что ты сделала. Я знаю, его прошлое наложило отпечаток на его настоящее, наверное, поэтому мы

так хорошо ладим. Я вижу в нём себя. Он дорог мне.

— Он не просто сделал мне больно. Он забрал мою личность. И влюблён он в неё, а не в меня, — аккуратно подбирая слова, отвечаю мужчине, который слишком приблизился ко мне, нависая совсем как дракон на картине, возле который стоим.

— Значит ты знаешь, каково это быть подданным королевского альфы, — едва слышно говорит он, теряя нить беседы. Он взял меня за подбородок, поднимая голову к себе. — Я могу сказать ему нет, если ты скажешь мне да. Останешься здесь всего на месяц. А потом уйдёшь свободной. Или…

— Стану королевой?

— Да! — горячо ответил он, обхватывая свободной рукой мою талию. — Просто подумай об этом. Я не знаю, что он сделал с тобой, что выделило тебя среди остальных его подопытных, но это привело к потрясающей реакции волков на одно твоё присутствие! Каждый оборотень рядом с тобой вскоре начинает желать тебя. Это действует даже на королевского альфу!

— И вы думаете, что это поспособствует зачатию? — мой голос дрожит рядом с костром. Мне почти больно от силы, с которой он меня сжимает.

— Я почти уверен в этом, — с жаром говорит он, впиваясь в губы.

Я не позволяю увлечь себя поцелуем. Отталкиваю его от груди, прижимая пальцы к разорванной губе — он порезал меня клыками, не желая сдаваться. И сейчас тяжело дышит, смотрит с яростью, с искрой безумия в глазах.

— Вы сами сказали, что держите свои желания в узде! — говорю, в защиту выставляя руку, сохраняя между нами дистанцию.

— Почему? — рыча, спрашивает он, сжимая до хруста кулаки.

— Это добровольная форма насилия. Либо я тебя трахну, либо Кай это сделает! Я не хочу этого. И носить волчье дитя?! Я знаю, как часто человеческие женщины умирают от этого! Нет! — я мотаю головой, почти истерично выплёвывая слова, чувствуя, как пробуждается настоящая истерика. Ведь нет лжи в том, что говорю. Он как дьявол пугает меня!

— Чёрт, женщина! — заорал он, в гневе сметая постаменты с оружейными трофеями. Волк носится по комнате, как ураган, и громкий звон следует за ним. Вокруг не осталось ничего не сломанного. Только я в центре разрушения. Тогда он подлетает ко мне замирая в миллиметре, обхватывая за плечи, тряся как куклу.

— Тебе нужен Лико? Он останется с тобой. Нужно время? Я дам тебе его. Уважение волков? Они все встанут перед тобой на колени! Золото, драгоценные камни, с земли тебе будут привозить всё, что не попросишь! И даже больше. Останься здесь и ты ни единого дня не проведёшь в страхе!

— Почему вы не можете отпустить меня?! Просто отпустить, я…

Он надавливает пальцы, ногтями впиваясь в кожу, а затем толкает от себя. И я влетаю в картину, падая вниз.

— Ещё совсем недавно ты сама предлагала себя, ничего не прося взамен! — холодно процедил он, успокаиваясь так же резко, как закипая. Поправив манжеты пиджака, свысока посмотрел на меня. — Может мне стоит вновь устроить ронолло между ними? — заметив страх в глазах, удовлетворённо усмехнулся. — Нет. Ни одна женщина, какой бы привлекательностью она не обладала,

не стоит того, чтобы так вкладываться в неё. Не хочешь по-хорошему? Значит будет по-плохому. Кай рассказал, что собирается сделать с тобой. Что же, будет любопытно посмотреть на его успехи. В конце концов, он создал из людей послушных оборотней. И за каких-то двадцать лет! Удивительный мальчик. Я буду счастлив обрадовать его хорошей новостью.

— Ваше величество, пожалуйста, — я не поднимаюсь с колен, только умоляюще гляжу на него, когда он зовёт стражу. С призрением рассматривая меня, волк почти устало произнёс:

— Ты так хочешь свободы, но совершенно не хочешь за неё платить.

Двери открылись, вошли давешние стражники, не дав мне времени подобрать достойный ответ.

— Обратно в камеру её. Хорошего отношения она не заслужила, — ледяным тоном покончил он со мной.

– ---

*Мандельштам Осип — Змей

Глава 23. Окутайся во мглу и ты, моя Луна

Глава 23. Окутайся во мглу и ты, моя Луна

Как же просто, стоя на коленях,

Молить, взывая к небесам.

Мне не дано просить

И просьбы улетают в пропасть,

Как самый первый горький крик,

Он сорван из груди молитвой,

Что кровью падает на землю.

И встреча с Богом, как с отцом,

Мной позабыта.

Моё прошлое — это настоящая пустота. Которую каждый день стираю из памяти, чтобы не вспоминать. Чтобы жить. Каждый чёртов день. Поэтому отказываясь от щедрого предложения короля, я посвящаю этот отказ всем своим прошлым да. Начиная с первого похода в клуб. С первого укола неона. С того жёсткого невозможного счастья, от которого нельзя увернуться. Как наркоман я говорила всему да. И теперь он пытается извратить мою свободу приказом? Ловушка выбора, где выбора нет, ведь я и так давно уже свободна от всего и вся. Даже не хочу воображать, зачем ему это. Втаптывать в грязь? Влезть в голову, чтобы после винила только себя?

Да пошёл он.

***

Возвращение в подземный каземат прошло легко. Я уже знала, что скоро всё закончится. Так или иначе, но окажусь в своём мире, найду сестру, верну её родителям, а сама… как-нибудь разберусь со всеми своими мужчинами. Арман и Лико, Вельямин и Кай. Четверо мужчин и каждый по-своему тянет на себя одеяло. Мне бы спросить себя, чего хочу. Чего боюсь. Что должна делать дальше? Сбежать в дальние пределы и забыть обо всём мире? Уничтожить Кая и спасти человечество от порабощения волками? Выбрать Лико? Или Лико и Армана? И исчезнуть из этой части обоих миров, навсегда попрощавшись со всеми проблемами?

Я забираюсь обратно в постель, с неприязнью подтягивая немного влажное от сырости одеяло. Накануне прошёл дождь, увлажнив землю, поэтому в комнате тянет стылой прохладой, поднимающей орду мурашек вверх по коже. Платье, пускай и с длинным рукавом, здесь совсем не грело. Как и тонкое одеяло, в которое закуталась с головой, оголяя пятки. Перекутавшись, оголила нос и плечи. Слишком короткое, чтобы использовать как плед. Пришлось довольствоваться серединой, постепенно покрываясь холодным потом. Мне нельзя обращаться ко своей второй половине. Я и так один раз прошлась по лезвию и только присутствие большого количества волков спасло от выдачи себя. Если же здесь они почуют изменение запаха, беды не миновать. Поэтому честно тряслась, опустившись на подушку и свернувшись калачиком.