Амаркорд смерти
Шрифт:
Кара горько сглотнула. Вытерла бегущую слезу рукавом куртки. Она искала хоть какую-то надежду на лице доктора, но оно источало лишь констатацию суровой реальности. Видимо, надежд действительно не осталось. Пять лет больниц, всевозможных врачей и целого состояния, потраченного на лечение, и все равно всего этого оказалось недостаточно.
– Доктор, я не могу его потерять…
– Мне очень жаль, – ответил Моралес.
– Неужели совсем ничего нельзя сделать?
– В палате Гидеона на столике лежит брошюра. Экспериментальное исследование. Новейшие препараты. Одна частная фармацевтическая компания собирается сделать прорыв в области онкологии. Для Гидеона Хилла это последний шанс, но я бы на него не рассчитывал…
– Почему? – мгновенно взбунтовалась Кара.
Доктор потер большим и указательным пальцем друг о друга, явно намекая на огромные деньги.
– В любом случае, решать вам, – сказал Моралес. – Со своей стороны мы сделали для Гидеона все возможное. Если вы спросите меня, то я бы посоветовал вам провести оставшееся время с отцом, держа его за руку, а не бежать сломя голову бог знает куда в поисках чуда.
Похлопав Кару по плечу, доктор Моралес пошел дальше по коридору.
***
– Встретимся в аду, ублюдок сумасшедший!
– Надеюсь, ты будешь задыхаться очень долго!
– Сайлент, уверен, ты расплачешься как сучка!
В помятой тюремной робе Грэм Сайлент шел по коридорам блока, шаркая ногами по металлическому полу. Растрепанные черные волосы по-прежнему прикрывали правый глаз. Со стороны Грэм выглядел человеком, который сейчас освободиться, а не поедет на смертную казнь. Он шутил, широко улыбался и вообще смотрелся довольно счастливым.
Барри Пеппер вел Сайлента, слушая выкрики заключенных из разных камер. Что же… сегодня утром они стали гораздо смелее, зная, что серийный убийца уезжает в газовую камеру. Наконец-то, этот психопат покинет «заведение».
По идее Сайлента должны были казнить в этой тюрьме – провести по так называемой зеленой миле, – но пару недель назад газовая камера вышла из строя. Именно поэтому заключенного перевозили в другое тюремное учреждение для исполнения смертного приговора.
Признаться, Барри и сам был рад. А уж как радовался Даг Перси! Он буквально светился от счастья. Но несмотря на ликование Дага, Барри обратил внимание, что Перси ни на секунду не убирал ладони с рукояти своей дубинки. Урок он усвоил.
Это точно…
– Последняя мудрость от маэстро Сайлента! – прокричал Грэм, обращаясь к заключенным. – Если у тебя хватит смелости, чтобы сказать «прощай», жизнь наградит тебя новым «привет»!
Смертник остановился. Перси сразу же занервничал. Надзиратель вытащил дубинку, явно намереваясь применить ее в случае чего. Пеппер же просто положил руку на плечо Грэма, намекая тому, что нужно идти вперед.
– Так что, дамочки, прощайте! – Сайлент сделал театральные поклоны во все четыре стороны. – Я буду по вам скучать. Надеюсь, вы по мне тоже!
– Иди уже!
Перси со всей силы толкнул Грэма в спину. Едва не запнувшись, звеня цепями, сковывающими ноги и руки, Сайлент пошел к выходу.
– Что касается тебя, малыш Перси, то наш с тобой поцелуй я не забуду никогда! Он был таким же прекрасным и свежим как утренняя роса. Одно из самых ярких воспоминаний в моей жизни… Надеюсь, и ты будешь помнить его вечно, друг. Сладкий нежный поцелуй двух мужчин. Надзиратель и заключенный! Великолепно! Куда там недотепе Шекспиру с его «Ромео и Джульеттой».
– Как же ты меня достал, урод поганый, – прошипел Даг.
Надзиратели спустили смертника по ступеням, провели через несколько дверей и коридоров, пока наконец не передали в руки маршалам. Людям, которые должны будут доставить убийцу к месту проведения казни.
Последнее, что запомнил Барри Пеппер, перед тем как Грэм Сайлент исчез из его жизни, это назойливую мелодию, которую он ненавязчиво насвистывал.
С тех самых пор эта мелодия прочно засела в его голове.
***
Сара Пэйн скоропостижно покидала отель Глум-Сити Плаза в сопровождении нескольких охранников. Женщину окружали журналисты, суя в лицо микрофоны и видеокамеры. Перед ней оказался настоящий живой коридор, как только она вышла из здания.
Но пока все внимание прессы было сфокусировано на самой Саре, никто не заметил Уильяма. Помощник доктора Пэйн стоял рядом с человеком, который на пресс-конференции предстал перед всеми в образе инвалида. Правда, сейчас этот мужчина выглядел довольно здоровым, а учитывая какой плотный конверт ему передавал Уильям, то и счастливым.
– Вот хитрый мерзавец, – шепотом сказала Сара, садясь в машину.
***
В одной руке Кара держала хрупкую ладонь отца, в которой едва теплилась жизнь, в другой – буклет, оставленный доктором Моралесом.
Гидеон Хилл, подключенный к целой куче аппаратов, лежал на больничной кровати. Совершенно облысевший, худой, с бледной кожей. Кара не могла смотреть на отца без слез. Последней каплей, подорвавшей здоровье Гидеона, стали нападки Грэма Сайлента. Кара тысячу раз пожалела, что взялась за расследование убийств этого ублюдка.
В детстве она смотрела на отца – бравого копа, который посадил за решетку многих уродов, и искренне восхищалась им. В подростковом возрасте девочка решила пойти по его стопам: тоже стать полицейским. Ловить преступников, нести в этот мир добро. Она никогда не понимала, почему отец так яростно отговаривал ее. Лишь спустя годы, когда Кара погрязла в трудовых буднях, заработала себе профессиональный алкоголизм и депрессию, до нее наконец-то дошло желание Гидеона оградить дочь от службы в полиции. Жаль, было поздно.
Кара хотела бросить все, уйти с работы, начать новую жизнь, но Гидеону поставили диагноз. Появилась огромная потребность в деньгах. Менять род деятельности в сложившейся ситуации оказалось не вариант. Плюс, за время службы Кара обзавелась серьезными связями. К тому времени в ней давно уже умер ангел. Закрыть глаза на те или иные дела, чтобы подзаработать деньжат, стало в порядке вещей. А учитывая, что она нуждалась в них как никогда, то совесть ее по этому поводу особо не мучила.
Появились кое-какие финансы. Отца положили в хорошую клинику. Гидеону становилось лучше. В сердце начала теплиться надежда. Казалось, жизнь еще может наладиться. Гидеон сумеет поправиться. Они вновь будут жарить барбекю по выходным и пить пиво, обсуждая любимые фильмы.