Амазонка

Золотарева Елена

— Это, чтобы ты снова не убежала.

— Можно было не так кардинально, — пробурчала она.

— С тобой нельзя. Только расслабишься, как ты уже исчезла.

Я выпустил из подошвы зацепы и устремился вверх по скале.

— Вы, мужчины, такие же. Только на привязи вас держать, иначе как только почуете запах очередной женщины…

— Хочешь сказать, нам нельзя доверять?

— Хочу сказать, что лучше на вас не надеяться. Самой оно надежнее будет.

К этому моменту я уже успел забраться на пять метров вверх,

и до цели оставалось примерно столько же. Но, если дама желает сама…

Я спрыгнул вниз, и после мягкого приземления, начал отстегивать Эсми от себя.

— Окей, детка. Можешь попытаться. Самой-то надежнее, не так ли?

Я специально не спешил справляться с перевязью, давая Эсми время на правильные действия.

— Ты меня не так понял! — она притихла, и вцепилась пальцами за воротник моей формы.

— Все ясно как белый день.

— Вот видишь, вы всегда хотите свалить вину на женщину! — довольно констатировала она, — а потом возмущаетесь, почему женщины хотят равноправия.

Гадство! Такого поворота я никак не ожидал! Похоже, нам достался сюрприз, да еще и с двойным дном.

— Давай пойдем уже, а? — она вытянула шею вперед, пытаясь заглянуть в мои глаза, и мило улыбнулась.

Чертовка! Ну как с ней можно о чем-то говорить?

— На нашей планете женщины не борются за равноправие. Для нас женщины – богини.

Я провел ладонями по ее бедрам, обхватывающим меня, деля вид, что проверяю надежность ремней. Безусловно это было лишним, но я не смог удержаться.

— О! Это интересно! — Эсми выдохнула мне в затылок, и наверняка заметила мурашки, проявившиеся на шее.

Быстрее, чем в первый раз, я взобрался по скале к месту нашей прежней стоянки, и пожалел, что поторопился.

— Правда интересно?

— Каждая хочет почувствовать себя богиней.

Я отстегнул девушку от себя, повернулся к ней лицом и легонько сжал худенькие плечи.

— Так не мешай нам, Эсми.

Зеленые глаза забегали, она сделала несколько робких попыток отстраниться, но я не позволил. Нет, я не впивался пальцами в ее руки, но держал уверенно крепко, давая понять, что не отпущу.

— Дор, я…— она запнулась и поджала губы, раздумывая, стоит ли продолжать, — я не умею быть богиней.

— Малыш…— я взял ее лицо в ладони, — ты уже богиня. Просто отпусти себя, доверься нам. Шан и я сделаем все, чтобы ты была счастлива.

— Вы вдвоем? — ее брови удивленно взлетели, а затем на переносице образовалась сердитая морщинка.

— Шан – мой атмос. Это как…брат, друг…частичка души. Там, откуда мы родом, это в порядке вещей.

Эсми потрясенно моргнула. Ничего, скоро она свыкнется с таким положением дел.

— Я не заставляю сразу броситься в новую жизнь. Мы готовы ждать, мы дадим тебе столько времени, сколько нужно.

— То есть, у вас в порядке вещей многомужество? Как я сразу не догадалась! Вчера вы тоже действовали вдвоем, —

паника в ее глазах нарастала, а я жалел, что не нашел более подходящего времени для таких признаний.

— Дело не только в любовной связи. Мы чувствуем друг друга. Без слов. Ты же сама сказала, что слышала меня.

Глаза Эсми стали стеклянными. Она посмотрела сквозь меня, а затем молча кивнула, и повела плечом, без слов прося меня убрать руки.

— Эсми, чего ты боишься? Отпустить себя? Стать настоящей? — я заставил посмотреть на себя, удерживая ее подбородок.

— Это была не я. Это были голоса в моей голове. Они постоянно подталкивают меня на безумия.

— Целовать меня тоже было безумием? Ладно! Можешь не отвечать. Если ты окончательно вжилась в роль амазонки, я не стану тебя пытаться переубедить, но… буду не против, если ты воспользуешься мной снова.

Она открывала рот, не издавая ни звука, но я кожей чувствовал ее негодование.

— Кажется, они использовали мужчин для того, чтобы продолжить род.

— Я не могу иметь детей, Дор. Неудачная шутка, — вспылила она, отходя подальше.

— Хочешь узнать, почему? — я удержал ее руку, вынуждая остановиться.

— Тебе-то откуда знать? — Эсми уже не сдерживала свой гнев и кричала, пытаясь освободиться от меня.

— И все же, я скажу. Дэя на языке народов Каялы означает вовсе не головную боль. Дэя – это женщина, посланная творцом, дар по-вашему.

— Вы своего разгневали, похоже!

— Женщинам Каялы необходимы два мужа, чтобы зачать. ТЕБЕ необходимы два мужа!

— Я не женщина Каялы!

— Ты — наша дэя! Мы оба почувствовали тебя. Ты тоже испытываешь притяжение.

Она вздернула носом, пытаясь возразить.

— Почему ты не смогла устоять передо мной той ночью?

Щеки девушки и так розовые от гнева, стали еще ярче.

— Ты стараешься бороться с притяжением, но яды прекрасно расслабляют твою собранность и дают чувствам выйти наружу.

— Я не понимаю, чего ты хочешь от меня?

Эсми расплакалась, а я почувствовал боль в груди. Ну что такого я сказал? Но, что бы там ни было, я довел ее до слез, из-за меня она плачет. Да почему же все так сложно-то, а?

— Я хочу, чтобы ты не отвергала нас, Эсми.

20. Ты веришь мне?

Эсми

Все, что сказал Дор, не произвело на меня особенного впечатления. Я слушала его и где-то в подсознании понимала, что так и есть, что это нормально, что это правильно. Хоть здравый смысл и пытался вставить свои пять копеек, я все же решила присмотреться к Дору и Шанго, давя предрассудки и привычные мысли о мужчинах и человечестве в целом в зародыше. Хватит всех грести под одну гребенку! Если мне не повезло встретить хороших мужчин, это не значит, что их нет.