Амбер. Магическая Академия
Шрифт:
Сейчас, наверное, сопровождает короля Имгора в путешествии на запад, в Хастор. Его странный акцент приобретен именно там. Ставленник короля Сиверда и хасторский шпион – вот кто он! Зачем такому Мири Орейга, она же Амбер Райс? Да и мне ни к чему – не только он, но и мысли о его поцелуях и объятиях!
Повернулась на другой бок и заснула мирно, крепко. На этот раз мне приснился незнакомый, злобный декан Джей Виллар, у которого почему-то оказалось молодое, вполне привлекательное лицо. Впрочем, проснувшись, черты его я так и не вспомнила. Единственное, что врезалось в память – ярко-синие глаза,
***
Вряд ли бы я спала так спокойно, если бы знала, что встречусь с лордом Кеттером этим же вечером.
Глава 5
Утром мужчины отбыли по делам, и мы с мамой тихо и мирно позавтракали в саду. Это было чудесное время, наверное, лучшее за последние несколько дней. Мы сидели в мраморной беседке, увитой розами, и я потягивала сладкий травяной чай. Подставляла утреннему солнцу лицо, наслаждалась маминым обществом, стараясь не думать о вчерашнем дне и о еще том, что принесет сегодняшний вечер.
Позавтракав, мама объявила, что нам пора заняться делами.
Дел набралось много. Впрочем, мое в них участие было лишь номинальным. Сперва в дом прибыла целая артель швей. Они обмерили меня с ног до головы, заставляя поворачиваться, поднимать руки и при этом стоять смирно, словно я – заводная кукла часовых дел мастера. Но все экзекуции я выносила безропотно, с замиранием сердца думая о сегодняшнем приеме в доме Вейров.
«Всего лишь небольшой бал, Амбер! Что ты разнервничалась, глупая?! Будут танцы и шампанское!» – заявила мне мама, когда мы сидели в беседке. На бал были приглашены друзья и деловые партнеры лорда Вейра – «нужные ему люди». К тому же с визитом прибудет лорд Сомер, генерал-губернатор Изиля, «крайне влиятельный человек». Приедет не один, а с женой и дочерью, на которую у Тагора оказались далеко идущие планы.
Дело шло к их помолвке.
Меня передернуло, когда я вспомнила наш вчерашний разговор под портретами его предков. Планы Тагора простирались не только на дочь губернатора, но и, как оказалось, на меня.
Рассказать маме о его домогательствах или не стоит? Сможет ли она повлиять на младшего Вейра, если… Если сама находится в фактическом рабстве у старшего?
Промолчала, все же решив не портить такое замечательное утро, побоявшись разрушить атмосферу взаимного доверия, возникшую между нами.
Мама тем временем хлопотала по хозяйству. Проследила, чтобы армия слуг вымыла и вычистила дом, служанки натерли мастикой до блеска паркетные полы в танцевальном зале. После этого сделала несколько распоряжений насчет ужина, заглянула в винный погреб, переговорила с цветочником и горничными, уже украшавшими первый этаж.
– Мама… Ты счастлива? – спросила я у нее, когда она, закончив с делами, устало опустилась в кресле в своем будуаре.
Здесь были бежево-серебряные обои, мягкие шторы, изящная мебель из красного дерева. Пушистый ковер скрадывал шаги. Белые лилии в напольных вазах пахли нежно, но резко.
Вместо ответа Арита Вейр принялась перебирать содержимое одной из шкатулок, с дюжину из которых стояло на полированной поверхности ее изящного трюмо. Я же, устроившись неподалеку в мягком
И мне захотелось снести разделявшую нас стену, взять ее нахрапом, как восточная конница, что на маленьких крепких лошадках, словно саранча, сметала все на своем пути. Поэтому и спросила, а теперь с замиранием сердца ждала ответа. Гадала – может, мама не расслышала?!
Она же достала из шкатулки длинные сапфировые серьги, приложила к мочкам ушей. Повертела, качнула головой, дожидаясь, когда ярко-синие «слезы» засверкают в солнечных лучах, льющихся в комнату сквозь распахнутое окно будуара.
Только после этого повернулась ко мне.
– Счастлива? – переспросила у меня. – Здесь-то я уж куда счастливее, чем в той мерзкой деревне, с твоим отцом!
Я выдохнула изумленно, не ожидая такого резкого ответа.
– Мое место в столице, – продолжала мама. – Я рождена для того, чтобы… сверкать. – В подтверждении ее слов, одна из сережек вспыхнула, рассыпав синие сполохи по светлым стенам. – Твой отец больше не был в состоянии меня обеспечивать. Не мог поддерживать тот образ жизни, к которому я привыкла… Которого я заслуживаю, Амбер! А я заслуживаю жить! Жить красиво, жить среди людей, которые что-то из себя представляют. Среди вещей, которые мне дороги.
Судя по содержимому шкатулок, эти вещи стоили целое состояние.
– Но…
Хотела спросить о брачных клятвах, но мама меня перебила:
– Запомни, Амбер! Лишь сильный и обеспеченный мужчина способен сделать тебя счастливой! Конечно, брак предполагает некие компромиссы…
– Например, скотское к тебе отношение? – я все же не выдержала, но, видит Трехликий, продержалась довольно долго! – Такова расплата за подобное счастье?!
На миг мне показалось, что она меня ударит. Нет, не магией, от которой давно уже отказалась в угоду своему компромиссу, а залепит пощечину. Вместо этого мама произнесла:
– Будь добра, придержи свой язычок! Веди себя прилично, как и подобает…
– Бедной родственнице, – напомнила ей.
– Это мой дом, и тебе никто не давал право осуждать меня. Ты либо выполняешь мои правила, либо…
Стена между нами стала куда более серьезной, чем до этого разговора, поэтому я пошла на попятную.
– Не волнуйся, – сказала маме, – впредь я буду молчать. У тебя своя правда, – пусть мне и непонятная, – и у меня нет никакого права ни осуждать, ни упрекать тебя. Я лишь пыталась понять…
– Эммерих меня любит, – неожиданно произнесла мама. – По-своему, как умеет.
– А ты его? – сглотнув, спросила у нее.
Пожав плечами, мама потянулась к сверкнувшему в дневном свете рубину. Вытащила браслет, затем, поморщившись, стала выпутывать его из жемчужного ожерелья.
– Все же красное, – сообщила мне, оставив последний вопрос без ответа. – Думаю, так будет правильнее. Они как раз успеют перешить на тебя мое синее платье, а я надену новое… Эммерих привез мне его из Детрии пару месяцев назад, и у меня до сих пор не было возможности в нем показаться.