Америка, которую никто не открывал
Шрифт:
Воспоминания- я, Америка, холодный душ. А вдруг она снова там?
И я пошел. По пути на мне повисла какая-то девчонка, но я стряхнул ее руки со своих плеч. Отовсюду я слышал: "Чуваки, да мы видим трезвого!", "Хэй, иди выпей!", "Неприлично на вечеринках быть не под кайфом!", "Иди сюда, пошалим!". Неужели тогда, когда мы с Америкой носились как угарелые по этому дому я слышал тоже самое? И меня это что, не раздражало?
Путь в ванную преграждала парочка целующихся
Я дернул ручку- открыл. И со страхом захлопнул. Судя по всему, там устроили оргию или что-то типа этого.
Вдруг я почувствовал ужасную усталость. Захотелось прилечь. Да, эти дамы мне точно отдохнуть не дадут, так что коридор не подходит. Да и вообще, как можно отдыхать в таком месте?
Все бесило. Эти люди, нескончаемый шумовой фон, обстановка, запах. Меня тошнило от всего этого, и мне уже даже было наплевать на Америку.
Вдруг я подумал, что это нормально- я не схожу с ума, как раньше, не мечусь из угла в угол. Довольно. Чувств не хватает, вот и все.
Острая боль пронзила грудную клетку. Как это- так сильно любил, а теперь что? Это типа все, да? Конец моим чувствам? Или что это?! Объясните! Ну же! Ты, да, который с бокалом! Я люблю Америку Джонс?
– Люблю ли я Америку?!- взвыл я. Мне остро захотелось найти Криса. Но даже если он здесь есть- а его здесь точно нет,- то как? Как найти друга в толпе идиотов?
Я чувствовал себя хреновее некуда. В глазах кружилось- калейдоскоп из пола, стен, людей, и потолка. Я не пил, но тянуло блевать.
Все комнаты были заняты парочками. Я даже не заметил, как у меня в руке оказалась бутылка вина. Мельком взглянув на этикетку, я понял, что это вино либо какое-то краденое, либо самодельное (а так как в округе никто винодельством не занимался, я осмелился предположить, что это остается только догадываться, что это на самом деле).
Грусть сдавила грудь и горло. Лучше бы я не знал Америку Джонс во все. Лучше бы... Не спас ее тогда. Пусть бы она умерла. Я бы не думал больше о ней...
Острый укол в сердце- воспоминание о том, как я был счастлив. Я был счастлив в тот момент, хоть и ужасно напуган.
От нечего делать я лег прямо в коридоре и начал пить. Вино не лезло в глотку, хотелось выплюнуть. Вкус был просто ужасен- очень сладкий, такой, что голова разболелась после первых двух глотков. Гадость!.. Но идти за другой бутылкой не было сил. Кроме того, пить пришлось не так уж много- зато опьянел я очень быстро. Ну и хорошо. Лучшее, что сейчас можно сделать- нажраться.
Я пил прямо как Америка.
Хочешь кого-то найти-
Но думать как Америка не получалось. Почему?
Потому, что моя любовь была слепа. Я любил Америку, не зная о ней ничего. Что мне дает та история с отцом? Ничего. Я знаю о ней... Полный ноль! Пустоту, помноженную на бесконечность.
Наверное, ужасно глупо было лежать и выть как волк на луну, но мне было без разницы. Мне все стало без разницы.
Мне плевать, где она. Плевать!
И тогда я просто встал. Алкоголь дал о себе знать- я упал на дверь. Мой локоть пришелся прямо на дверную ручку и я почувствовал, как по нервам пробежала дрожь. В голова что-то взорвалось, непроизвольно потекли слезы.
Дверь распахнулась. Я, за неимением твердой опоры (таковая была, но ноги-то ее не чувствовали) неуклюже ввалился внутрь комнаты.
Как и до этого, тут была сладкая парочка.
Но я бы встал и ушел. Может, не ушел, а выполз. Может, не встал бы. Может, даже извинился бы.
Миллион "может" так и остались невозможными.
Вихрь цвета- черное, белое, красное и желтое пронесся перед глазами. Что было в гребаном вине? Меня чем-то накачали? Там был наркотик?
Яркая вспышка света затмила все мысли и вдруг мир стал необычайно четким- настолько были ясны очертания предметов, что у меня вновь закружилась голова. В ушах стоял дикий визг, и хотя я видел, что два полуголых человека сейчас кричат мне и пытаются что-то объяснить, я их не слышал.
Звук хлынул абсолютно внезапно- как если во время шторма стоять спиной по колено в море и волна абсолютно неожиданно накрывает тебя с головой. Вернулся слух- исчезло зрение. Вспышки света стали темнеть, и вскоре перед глазами опустился черный занавес.
Кто-то ударил меня по щеке,- мысли и слух и зрение и все, что надо, хлынули в меня обратно- как заполняются легкие воздухом, когда выныриваешь на поверхность после долгого пребывания под водой.
Это была она. Америка. С Локи.
И вместо того, что должен был сказать, в ответ на ее испуганный взгляд, я только равнодушно пробурчал:
– Я тебя ненавижу.
А потом исчезло все и сразу- и зрение, и слух, и мысли. Плохо только, что не исчез я сам.
Глава 13
Очнулся я вообще неизвестно где. Стоило мне попытаться подумать, как все тут же поплыло перед глазами. Я хотел застонать, но рвота подступила ко рту и пришлось изо всех сил сдержаться.