Американская фантастика. Том 7
Шрифт:
— Знаешь, меня почему-то это не удовлетворяет.
— Кроме того, — торопливо добавил Харлан. — тебе сейчас ничего не угрожает. Скоро в твоем Столетии возникнет новая Реальность, но ведь ты сейчас находишься в Вечности, под защитой Поля Биовремени. Изменение не коснется тебя.
— Если, как ты утверждаешь, никакой разницы нет, — угрюмо сказала Нойс, — к чему тогда было затевать эту историю с моим похищением?
— Потому что ты мне нужна такой, какая ты есть, — с неожиданным для себя пылом воскликнул
Еще немного, и он бы проболтался, что, если бы не ее суеверие относительно Вечных и бессмертия, она даже не поглядела бы в его сторону.
Нойс испуганно оглянулась.
— Неужели мне придется всю свою жизнь провести вот здесь? Мне будет… одиноко.
— Нет, нет, не бойся. — Он с такой силой сжал ее руки, что она поморщилась от боли. — Я выясню твою судьбу в новой Реальности, и ты вернешься обратно, но только как бы под маской. Я позабочусь о тебе. Мы получим официальное разрешение на союз, и я прослежу, чтобы тебя впредь не коснулись никакие Изменения. Я Техник и, говорят, неплохой, так что я немного разбираюсь в Изменениях. И я еще кое-что знаю, — угрожающе добавил он и осекся…
— Но разве это дозволено? — спросила Нойс. — Я хочу сказать, разве можно забирать людей в Вечность, предохраняя их от Изменений? У меня это как-то не вяжется с тем, что ты мне рассказал.
При мысли о десятках тысяч безлюдных Столетий, окружающих его со всех сторон, по спине у Харлана пробежала холодная дрожь. Ему стало жутко. Он почувствовал себя изгнанником, отрезанным от Вечности, которая до сих пор была для него единственным домом и единственной верой; отщепенцем вдвойне, изринутым из Времени и пожертвовавшим Вечностью ради любимой женщины.
— Нет. Это запрещено, — подавленно ответил он. — Я совершил ужасное преступление, и мне больно и стыдно. Но, если бы понадобилось, я повторил бы его еще раз и еще раз…
— Ради меня, Эндрю? Да? Ради меня?
— Нет, Нойс, ради себя самого. — Он сидел, опустив глаза. — Я не могу тебя потерять.
— А если нас поймают? Что тогда?
Ответ на этот вопрос был известен Харлану с той самой ночи в 482-м. Его безумная догадка сулила ему огромное могущество. Но до сих пор он все еще не осмеливался взглянуть правде в глаза.
— Я никого не боюсь, — медленно проговорил он. — Пусть только попробуют тронуть нас! Они даже не подозревают, как много я знаю.
Глава 9
Интермедия
Последующие дни казались потом Харлану настоящей идиллией. Впрочем, единственное, что в них было идиллического, это часы, проведенные им с Нойс, но они словно окрасили все его воспоминания в розовый цвет. Столько событий произошло в эти бионедели, что все смешалось в его памяти.
Эпизод первый.Вернувшись в Сектор 482-го, он не спеша уложил свои личные пожитки, главным образом одежду и пленки; тщательно и любовно упаковал тома Первобытного журнала.
Переноска его вещей в грузовую капсулу уже заканчивалась, когда к нему подошел Финжи.
— Я вижу, вы нас покидаете. — Как всегда, Финжи безошибочно выбрал самое банальное выражение. Он улыбался, почти не разжимая губ. Руки его были заложены за спину, и он словно шарик покачивался на пухлых ножках.
Даже не взглянув на своего бывшего начальника, Харлан глухо пробормотал:
— Да, сэр.
— В своем донесении Старшему Вычислителю Твисселу я упомяну, что вы провели Наблюдение самым удовлетворительным образом.
Харлан промолчал. Благодарить Финжи было выше его сил.
Финжи продолжал, неожиданно понизив голос:
— Я решил пока не сообщать о вашем нападении на меня.
Несмотря на приторную улыбку и ласковый взгляд, в его голосе явно проскальзывало злорадство.
Пристально посмотрев на него, Харлан ответил:
— Как вам будет угодно, Вычислитель.
Эпизод второй.Он снова обосновался в 575-м. Вскоре после своего возвращения он встретил Твиссела.
Он был почти счастлив снова увидеть эту крохотную фигурку с морщинистым личиком гнома. Даже вид белого цилиндрика, дымящегося между двумя испачканными табаком пальцами, доставил ему удовольствие.
— Вычислитель, — обратился к нему Харлан.
Твиссел, выходивший в этот момент из своего кабинета, несколько минут глядел на Техника, не узнавая его. Было заметно, как сильно он устал; лицо его осунулось, глаза покраснели и ввалились.
— А, Техник Харлан, — сказал он наконец. — Ну как, закончили свою работу в 482-м?
— Да, сэр.
Реакция Твиссела была странной. Он посмотрел на свои часы, которые, как и все часы в Вечности, показывая биологическое время, служили заодно календарем, и произнес:
— Дела идут на лад, мой мальчик, дела идут на лад. Теперь уже скоро.
У Харлана екнуло сердце. В прошлую встречу с Твисселом эти слова не имели бы для него никакого значения. Теперь же ему показалось, что он понимает скрытый смысл. Твиссел, вероятно, очень устал, иначе его намек не был бы таким прозрачным. А может быть, Вычислитель считает его достаточно загадочным и потому безопасным.
— Как поживает мой Ученик? — Харлан постарался задать этот вопрос как можно более непринужденным тоном, чтобы не чувствовалась его связь со словами Твиссела.