Американская трагедия. (Часть 2)
Шрифт:
– Возможно, – негромко подтвердил Белнеп; теперь он был очень заинтересован, и у него появилась некоторая надежда на успех.
– Он понимает, что поступил с ней дурно, – продолжал Джефсон, поглощенный своим планом, как паук, ткущий паутину, – и, несмотря на всю свою привязанность к другой девушке, он готов теперь искупить свою вину перед этой мисс Олден, потому что ему жаль ее и стыдно за себя, понимаете? Это снимает с него обвинение, что он замышлял убить ее, проводя с нею ночи в Утике и на Луговом озере.
– Но он все-таки любит ту, другую? – переспросил Белнеп.
– Ну конечно. Во всяком случае,
– Понимаю. Но как же все-таки быть с лодкой, с чемоданом и с тем фактом, что он после всего поехал к этой Финчли? – спросил Белнеп.
– Минуточку, минуточку! Сейчас я вам все растолкую, – продолжал Джефсон, сверля пространство взглядом голубых глаз, словно мощным лучом прожектора. – Разумеется, он поехал с нею на лодке, разумеется, взял с собой этот чемодан и записался в гостиницах под вымышленными именами и пошел лесом к другой девушке, после того как Роберта утонула. Но почему? Почему! Хотите знать, почему он это сделал? Я вам скажу! Он почувствовал жалость к ней, понимаете ли, и хотел на ней жениться или по крайней мере в последнюю минуту захотел искупить свою вину перед нею. Но запомните, все это не прежде, а после того, как он провел с нею ночь в Утике и другую – на Луговом озере. Но когда она утонула, – конечно, только случайно, как он и говорит, – тогда в нем опять заговорила любовь к той, другой девушке. Да он и не переставал ее любить даже тогда, когда собирался пожертвовать ею, чтобы искупить свою вину перед Робертой. Понимаете?
– Понимаю.
– А как они докажут, что он не испытал такого душевного переворота, если он заявит, что испытал, и будет твердо стоять на своем?
– Да, но ему придется рассказать эту историю очень убедительно, – сказал несколько озабоченный Белнеп. – А как быть с двумя шляпами? Их тоже придется как-то объяснить.
– Сейчас дойдет дело и до шляп. Его шляпа немного запачкалась. Поэтому он решил купить другую. А насчет того, что он сказал Мейсону, будто на нем была кепка, – ну, просто он перепугался и соврал, думая, что так он скорее выпутается. Ну и, конечно, до того как он уходит к другой девушке, – то есть пока Роберта еще жива, – остаются его отношения к той, второй, и его намерения на ее счет. Понимаете, у него происходит объяснение с Робертой, и это надо как-то обыграть. Но, по-моему, это несложно: ведь после того как в его душе происходит переворот и он хочет поступить с Робертой по-честному, ему остается просто написать другой девушке или пойти к ней и сказать о том, как он виноват перед Робертой.
– Так.
– Я теперь вижу, что о ней все-таки нельзя совершенно умолчать в этом деле. Боюсь, придется ее потревожить.
– Раз надо, так потревожим, – сказал Белнеп.
– Понимаете ли, Роберта все же считает, что он должен на ней жениться; значит, он должен сперва поехать к этой Финчли и сказать, что не может на ней жениться, так как уходит к Роберте… Это все в том случае, если Роберта не возражает, чтобы он на некоторое время ее оставил, понимаете?
– Так.
– А если она этого не захочет, он обвенчается с нею в Бухте Третьей мили или где-нибудь еще.
– Так.
– Но не забудьте, пока она жива, он растерян и подавлен. И только после второй ночи на Луговом озере он начинает понимать, как скверно поступал с нею, ясно? Между ними что-то происходит. Может быть, она плачет или говорит ему о том, что хочет умереть, знаете, вроде того, как в письмах.
– Так.
– И вот у него является желание поехать с нею в какое-нибудь тихое местечко, где они могли бы спокойно поговорить, чтобы никто их не видел и не слышал.
– Так, так… продолжайте.
– Ну вот, и он вспоминает об озере Большой Выпи. Он как-то раньше там был, или просто они оказались неподалеку оттуда. А там рядом, всего в двенадцати милях. Бухта Третьей мили, где они смогут обвенчаться, если порешат на этом.
– Понимаю.
– А если нет, если, выслушав его исповедь, она не захочет выйти за него замуж, он может отвезти ее назад в гостиницу, верно? И, может быть, один из них останется там на время, а другой сразу уедет.
– Так, так.
– А кстати, чтобы не терять время и не застревать в гостинице – ведь это довольно дорого, знаете, а у него не так уж много денег, – он захватывает с собой в чемодане завтрак. И фотографический аппарат тоже, потому что хочет сделать несколько снимков. Понимаете, если Мейсон сунется с этим аппаратом, надо будет как-то объяснить его существование, так лучше, чтобы объяснили мы, а не он, верно?
– Понимаю, понимаю! – воскликнул Белнеп; теперь он был живо заинтересован, улыбался и даже стал потирать руки.
– И вот они отправляются на прогулку.
– Так.
– И катаются по озеру.
– Так.
– И, наконец, они позавтракали на берегу, он сделал несколько снимков…
– Так…
– И он решается рассказать ей всю правду. Он полон готовности…
– Понимаю.
– Но прежде чем заговорить, он хочет еще раз или два снять ее в лодке, около берега.
– Так.
– А потом он ей скажет, понимаете?
– Так.
– И они опять ненадолго отплывают от берега, так ведь и было, понимаете?
– Да.
– Но так как они собирались еще вернуться, чтобы нарвать цветов, то он оставляет на берегу свой чемодан, понимаете? Это объясняет историю с чемоданом.
– Так.
– Однако, прежде чем фотографировать ее в лодке, он начинает говорить ей о своей любви к другой девушке и о том, что, если Роберта хочет, он все-таки обвенчается с ней, а этой Сондре напишет письмо. Но если теперь, узнав о его любви к другой девушке, она не пожелает выйти за него замуж…
– Так, так! Дальше! – оживленно поторопил Белнеп.
– Ну, тогда, – продолжал Джефсон, – он сделает все возможное, чтобы позаботиться о ней и поддержать ее, ведь после женитьбы на богатой девушке у него будут деньги.
– Так.
– Ну, а она хочет, чтобы он женился на ней и расстался с мисс Финчли.
– Понимаю.
– И он соглашается.
– Конечно!
– А она так благодарна, что в волнении вскакивает и бросается к нему, понимаете?
– Так?
– И тут лодка накреняется немного, и он вскакивает, чтобы поддержать Роберту, потому что боится, как бы она не упала, понимаете?