Американские горки

Эриксон Кэрол

Стеклянные двери больницы разъехались в стороны, и он пропустил Лондон вперед.

– Таксист спешил, как мог. Наверное, рассчитывал на солидные чаевые.

– И как, расчет оправдался?

– Мог бы не стараться – я всем даю большие чаевые. Богатым людям скупиться нельзя, иначе рискуешь прослыть скрягой.

– Надо запомнить ваше слабое место.

– Впрочем, некоторым плевать, что о них подумают. Не дают чаевых, и все тут.

– И это я тоже запомню. – Джадд нажал на кнопку,

вызывая лифт. – От кого бы еще узнал столько про богатых людей?

Наконец лифт приехал, и они вошли внутрь.

– Знаю. Я слишком много болтаю.

– Вы самая нормальная богатая женщина из всех, кого я встречал. Остальные с приветом.

Лондон откинула волосы за плечи и рассмеялась.

– Да, компашка та еще.

– Приятно слышать ваш смех. – Джадд склонил голову набок. – Значит ли это, что вы отказались от своих нелепых подозрений? Насчет того, что записка – моих рук дело?

– Я этого не говорила.

– Нет, сказали – взглядом и интонацией. Решили, что я вас обманул.

Лондон провела ладонью по щеке.

– Это я от неожиданности.

– Вижу, кроме нежелания прослыть скрягами у богачей есть еще одна заморочка.

– Какая?

Двери лифта открылись.

– Все время боитесь, что вас кто-то использует.

Лондон быстро прошла мимо Джадда. От слез щипало глаза. В каком же жалком виде она предстала перед Джаддом! Обнажила все свои слабости. Лондон небрежно пожала плечами:

– А вот жалеть меня не надо. Посочувствуйте лучше тем, кому семью кормить нечем – вот это действительно проблема.

Джадд взял ее за плечо:

– Успокойтесь. Своих трудностей у всех хватает – и у богатых, и у бедных. – Почему-то Джадду очень захотелось подбодрить Лондон. Наконец они остановились возле двери нужной палаты. – И у Теодора.

Когда они вошли, девушка, сидевшая на стуле возле кровати Теодора, поспешно вскочила:

– Вы Лондон Брэк?

– А вы, наверное, Шэннон? – Лондон пожала дочери Теодора руку. – Мне очень жаль, что так получилось.

– Папа бывший военный. Он бы ни за что машину просто так не отдал.

Теодор усмехнулся:

– Эти парни не знали, с кем связались.

Лондон вгляделась в покрытое синяками лицо Теодора:

– Сегодня выглядишь лучше.

Теодор усмехнулся:

– Пора выбираться из этого местечка. Надоело в кровати валяться.

Лондон повернулась к Джадду:

– Шэннон, это Джадд Броди.

Шэннон порывисто сжала обеими руками руку Джадда:

– Огромное вам спасибо. Папа рассказывал, как вы оказали ему первую помощь в баре. Вы ему жизнь спасли!

– Ну, это вы преувеличили. Да и «скорая помощь» приехала быстро.

– Я твой должник, Броди. – Поморщившись, Теодор откинулся на подушки.

– А я в долгу перед вами, Лондон, – подхватила Шэннон. – Папина страховка не покрывает стоимость отдельной палаты, но нам сказали, что вы обо всем позаботились.

– Ваш отец много лет работает на нашу компанию. Для нас он почти член семьи. Рада, что вы смогли так быстро приехать. Все ваши расходы на дорогу я оплачу. А теперь… Может, сходите куда-нибудь перекусить? Мне нужно поговорить с вашим отцом.

Шэннон вопросительно взглянула на Теодора. Тот махнул рукой:

– Иди, дочка. Хоть отдохну от твоих причитаний.

Когда дверь за Шэннон закрылась, Лондон придвинула стул ближе к кровати и села.

– Вот и хорошо. – Она достала из сумки конверт: – У меня к тебе один вопрос насчет папы.

Теодор взглянул на конверт.

– Спрашивайте, не стесняйтесь.

– Папа упоминал при тебе о Джозефе Броди и серийном убийце? – Лондон ожидала прочесть на лице Теодора удивление, однако он отреагировал на вопрос совершенно спокойно.

Теодор покосился на Джадда:

– Конечно, мистер Брэк слышал об этом деле. Да и кто не слышал? И вообще, мистер Брэк тогда был в полицейской комиссии.

– Правда? – Лондон придвинулась еще ближе. – И что он говорил?

– Когда обнаружились доказательства против Броди, – Теодор снова покосился на Джадда, – он удивился, как и все мы. Возмущался, как ловко мистер Броди обвел коллег и начальство вокруг пальца. Считал, что это позор для всего полицейского управления.

– То есть Спенсер Брэк не сомневался в виновности моего отца? – спросил Джадд.

– Но потом оказалось, что муж первой жертвы заметал следы…

Лондон принялась нервно теребить край одеяла.

– Это мы знаем. Получается, папа поверил, что убийца Джозеф Броди?

– Да. Джадд, мне очень жаль.

– Ничего страшного. Многие так думали. А после самоубийства особенно, это же равносильно признанию – угрызения совести и все в таком духе.

– Странно. – Лондон достала записку из конверта. – Выходит, папа что-то узнал об этом деле, но что? – Она протянула записку Теодору. – Видимо, он переживал и хотел восстановить справедливость.

Теодор взял очки с тумбочки и принялся изучать записку.

– Откуда она у вас?

– Не поверишь – Мэри Ковальски принесла. Папа просил передать записку мне после его смерти.

Теодор наморщил лоб:

– Ничего не понимаю.

– Мы тоже. Надеялась, хоть ты сумеешь пролить свет на эту историю, но теперь вопросов только прибавилось.

– Ответов тоже прибавилось. – Джадд склонился над кроватью Теодора. – Значит, мистер Брэк был в полицейской комиссии? А кто еще там был?