Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 1
Шрифт:
Введение в изучение философии, написанное в Америке, для пользы молодого джентльмена
Теперь ты, мой... идешь в колледж, чтобы изучить принципы, которые могут быть тебе полезны во всех твоих будущих исследованиях, и приобрести такие знания, которые дадут тебе возможность отличиться в любой области жизни — в общественных делах или в личной жизни; другими словами, такие знания, которые позволили бы тебе стать полезным членом общества и своей семьи. Но общие методы обучения, обычно применяемые в государственных школах, далеко не отвечают этим благородным целям и служат лишь для того, чтобы забивать головы молодых людей бесполезными понятиями и предрассудками, которые делают их непригодными для приобретения подлинных и полезных знаний. Цель моего настоящего сочинения — оградить тебя от этих общераспространенных ошибок и научить, как избежать их. При этом я полагаю, что у тебя есть общее представление о науках, которым обычно учат. Я не мог поступить иначе в тех рамках, в которые я себя поставил, и потому не отчаивайся, если в данное время ты не постигнешь всего объема и перспективы того, о чем я пишу. Когда ты начнешь изучать какую-нибудь науку, ты, надеюсь, найдешь это Введение полезным для себя.
История сообщает нам, что до нашей эры египетские жрецы, халдейские и персидские маги достигли больших знаний в физике, которые превосходят знания самых ученых людей нашего времени. Нет сомнения, что они доведи геометрию, астрономию и механику до большого совершенства. Греки были всего лишь простыми учениками египтян. Можно сомневаться, было ли у них какое-нибудь открытие, принадлежащее исключительно им, и весьма вероятно, что подобно простым ученикам они не вполне понимали принципы египетской философии. И все же только от греков мы имеем какие-то сведения о познаниях этих древних. Пифагор лучше кого-либо из греков постиг египетскую науку. Из того немногого, что сохранилось от его учения, явствует, что египтяне знали то, что в новое время было названо коперниковской системой, и что он знал об общем очевидном притяжении между телами, которое было вновь открыто в минувшем столетии г-ном Исааком Ньютоном. Но поскольку от пифагорейской философии дошло до нас только то, что найдено в немногих отрывках гораздо более поздних писателей, мы очень мало знаем об истинных принципах этой философии. Возможно, что мы теперь снова овладеваем принципами физики, которые были известны за много веков до начала нашей эры. Войны и вторжение варварских народов в страны, где процветала наука, уничтожили в них знание. Но ничто так сильно не помешало распространению знаний, как коварство языческих жрецов, которые, чтобы обеспечить свое влияние в народе, подчинили науку своим целям и передавали знания только посвященным, только тем, в чьей молчаливости и преданности они были вполне уверены, после того как подвергли их суровым испытаниям. Всякий, кто пытался побудить людей к свободному исследованию истинности мнений, воспринятых народом, наверняка страдал от жестокого преследования языческих жрецов. Сократа преследовали и приговорили к смерти как совратителя молодежи, врага богов и общепринятой религии своей страны. И, однако, во все последующие века Сократа считали мудрейшим человеком, человеком величайшей честности, которая когда-либо встречалась среди язычников.
В более поздние века ничто так не препятствовало развитию знания, как козни католических священников, когда они, подражая языческим жрецам, основывали силу своего господства на невежестве и доверчивости мирян. Используя это, они установили тиранию папы и духовенства над королями и государями, так же как над частными лицами, под предлогом, что им вверены ключи от рая и ада, и осуществляли свою власть более полно, чем какие-либо властители до них. В этих целях были запрещены все книги, которые могли распространять подлинные и полезные знания и тем самым разоблачать духовенство. Приказано было приносить их — под страхом строжайших наказаний — и сжигать их, а чтение их считалось непростительным грехом. В этих же целях духовенство присвоило себе исключительное право цензуры: без его согласия ни одна книга не могла быть издана или дозволена к чтению. Вследствие этого лучшие книги древности были утрачены или подвергнуты сокращениям, тогда как поэзия сладострастия дошла до нас полностью. Коперник отважился опубликовать свою систему, лишь когда уже был близок к смерти — тогда он считал себя вне досягаемости их преследований. При жизни он видел только один печатный экземпляр своей книги. Галилеи был первым, кто применил телескоп для астрономических наблюдении и этим полностью подтвердил коперниковскую систему. Итальянская знать стекалась в его дом, чтобы посмотреть на планеты. Они ясно видели, что планеты — действительно сферические тела, подобные нашей Земле; они видели спутники Юпитера, движущиеся вокруг тела этой планеты подобно многим лупам. Попы не могли допустить, чтобы их изобличали в проповеди философских заблуждений или чтобы какое-нибудь знание могло быть получено помимо них. Галилей попал в руки инквизиции и, чтобы освободиться от пыток и мучительной смерти, вынужден был отречься и публично солгать. Он вынужден был отрицать правду, которую он и многие другие ясно видели. Если бы к этому времени не началась реформация в религии и некоторые народы не избавились от власти папы, наука и знание были бы в наш век подавлены в зародыше и мы по сей день пребывали бы в варварском невежестве.
Ничто не было столь действенным в установлении господства попов, как воспитание молодежи, которое они полностью взяли в свои руки. Все преподаватели и учителя в государственных школах и университетах были попами, никто другой не допускался к обучению; таково и ныне положение в католических странах. Они хорошо знают, как легко в юные умы вселять предрассудки и какой силой обладают эти предрассудки в течение всей жизни.
Дабы отвлечь пытливые умы (а такие ведь встречаются во все времена) от приложения своих мыслей и исследований после получения подлинного знания, попы ввели в своих школах некое учение о предметах, существующих подобно сновидениям лишь в воображении: отвлеченные понятия, множество терминов или трудных слов, единственный смысл которых — скрывать невежество, запутанные определения, различия, по существу ничем не отличающиеся друг от друга, из-за которых возникли бесконечные споры о таинственных пустяках, не имеющих никакой реальной пользы ни для преуспеяния знаний, ни для поведения в жизни, но пригодных для отвлечения пытливого ума от проникновения во все области знания, которое могло бы быть пагубным для владычества попов.
Такого рода учение, введенное вначале в католических школах, позже получило название схоластики, в противовес подлинному знанию вещей. Школьная логика — это искусство вести доказательство или спор без конца, не убеждая и не поддаваясь убеждению, без намерения открыть истину, а лишь для того, чтобы скрыть невежество и защитить заблуждение, и поэтому она подходит для юридического крючкотворства или для вечных религиозных споров, ибо она одинаково годится для защиты мнений всех сект.
Схоластика ныне изгнана из наук. Вы ее не найдете в новейшей астрономии или в какой-либо из математических наук; лучшие авторы по медицине стыдятся использовать ее, но ее в обилии можно найти в книгах по теологии и праву. Поистине удивительно, что повсюду, где духовенство, даже у протестантов, руководит школами, молодые люди обязаны тратить много времени на изучение этого бесполезного или, вернее, вредного учения, потому что оно фактически делает их неспособными к приобретению подлинных и полезных знаний. Не следует думать, что протестантское духовенство делает это с целью завязать глаза мирянам, чтобы руководить ими. Я скорее думаю, что первые протестантские священники, воспитанные в католических школах, были не способны отказаться от предрассудков, которые они там усвоили, и, так как их преемники продолжали заниматься теми же науками, сохранялись те же предрассудки. Но конечно, учение, с помощью которого могут защищаться и распространяться только исступление и суеверие, не может быть подходящим методом их искоренения. Надеюсь поэтому, что либо протестантское духовенство изгонит этот род учения из своих школ, либо ему больше не дозволят руководить школьным обучением.
Что касается права, не следует думать, что какое-либо преобразование может прийти со стороны юристов. Никакая группа людей не будет действовать вопреки своим личным интересам, если она слишком могущественна в государстве, чтобы легко можно было призвать ее к порядку. Это может быть сделано только таким государем, как прусский король. Я думаю, ясно видно из истории, что, когда люди страдают от больших злоупотреблений, они ввергают общество в беспорядок, но никогда не способны должным образом исправить положение, приведя дела в надлежащее состояние. Это во все времена делалось отдельными личностями с исключительными способностями. Есть ли в папстве или в грубейшем идолопоклонстве что-либо более нелепое, чем следующее: чтобы знать, как человек должен действовать в обычных житейских делах, не подвергая опасности своей свободы, собственности или жизни, необходимо учиться несколько лет в юридических корпорациях и иметь 200 или 300 книг? Таковы вредные последствия схоластики, потому что без нее подобные злоупотребления никогда бы не были распространены в человечестве. Если бы ум человечества не был столь извращен, защита обмана и подлости и извращение правосудия должны были бы всегда вызывать отвращение. Однако нет такого мошенника или подлеца (если у него есть деньги), который бы не нашел адвоката для своей защиты и для того, чтобы через него попытаться ловко извратить или по крайней мере отсрочить правосудие в свою пользу и в ущерб невиновному. И такой адвокат еще сохраняет среди своих соседей славу хорошего адвоката, хотя во всех случаях, даже в защите справедливости, он нечто вроде узаконенного карманного вора. Не должны ли поистине хорошие адвокаты изгнать из своей среды таких людей как позорящих их профессию?
Теперь было бы уместно дать более подробные сведения о схоластике, рассказав тебе о принципах натурфилософских школ.
Схоластики говорят нам, что все есть или субстанция, или качество, или акциденция, или модус.
Субстанция определяется как нечто такое, что представляется нам существующим само по себе, независимо от всего сотворенного, или от особого модуса, или от акциденции.
Качество есть то свойство вещи, от которого она получает свое название, или то, что вызывает то или иное воздействие вещи на наши чувства.
Модус есть способ существования, или качество, или атрибут субстанции либо предмета, которые представляются нам необходимо зависящими от предмета и немогущими существовать без него. Акциденция есть нечто дополнительное или прибавленное к субстанции, другими словами, не принадлежащее к ее сущности, а могущее одинаково существовать или не существовать в ней, не уничтожая ее.
Дефиниции должны давать ясные и отчетливые идеи или понятия определяемых вещей, особенно когда они предваряют то, что мы изучаем впоследствии, и служат основами наших знаний, для чего они и предназначены. Ты можешь судить, получаешь ли ты из них более ясные понятия о действительных различиях вещей, чем у тебя были до того, как ты узнал их, или твои понятия стали из-за них более запутанными. Между тем такие дефиниции обычно даются во всех университетах и школах Европы и излагаются учеными докторами их ученикам как основы всякого знания.
Посмотрим, что мы можем понять из них, раскрывая природу вещей. Например, попытаемся выяснить, какова субстанция свечи, находящейся перед нами.
Она круглая, но это лишь форма (mode), она могла бы быть с выемками, квадратная или треугольная и все же оставаться свечой.
Она белая, это качество; она могла бы быть желтой или зеленой, а в темноте не имеет цвета.
Она сальная и имеет определенную твердость. Это также лишь качества, и субстанция свечи может существовать без них.