Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X
Шрифт:
Можно ли было обойтись без таких крайних мер, как убийство, и, выражаясь аккуратно, ограничиться профилактической беседой? Такие попытки, наверняка, предпринимались, однако генерал не понял серьёзности ситуации. Возможно, он был уверен в своей неприкасаемости по причине собственной известности и наличия влиятельных друзей — такой вариант представляется вполне вероятным. Как вариант мы можем допустить, что Кривицкий не до конца понимал законы функционирования политической системы США, где формально имелась и свобода слова, и разделение властей, но при этом существовала давняя, крепко укоренившаяся традиция как политических убийств, так и судебных расправ.
Существование политического заказа на устранение Кривицкого
Джон Эдгар Гувер, многолетний бессменный руководитель главной контрразведки Америки.
Расследование коронера было проведено с максимальной быстротой и предельно формально. Совершенно ясно, что коронер получил вполне определённую инструкцию о том, каким должен быть итоговый результат работы его ведомства. А окружной прокурор, столь неосторожно влезший в это дело в первый день расследования, моментально отскочил по прошествии суток.
В принципе, всё очень прозрачно!
Как же могло быть осуществлено убийство Кривицкого?
Для убедительной инсценировки суицида убийцам следовало дождаться момента покупки Кривицким огнестрельного оружия. Всё-таки для того, чтобы застрелиться из пистолета, надлежит этот самый пистолет иметь, верно? Поэтому цепочку событий, завершившихся в отеле «Беллвью» в ночь на 10 февраля 1941 года, запустила именно поездка Кривицкого в Вирджинию к Добертам.
Тут, конечно же, рождается уместный вопрос о роли супругов-антифашистов во всей этой странной многоходовке. Во что автор категорически не верит — так это в простоту человеческих судеб. Задумайтесь сами на секундочку — Эйтель Доберт едва сводил концы с концами, доил коров в 5 утра, по утрам пересчитывал яйца от кур-несушек и по вечерам выгребал навоз вилами из стойла… И в таком режиме он отработал несколько лет, почитая за счастье заработать 50$ от продажи яиц и молока. А по прошествии нескольких лет чудесным образом сделался профессором Мэрилендского университета, стал рассказывать студентам про трудные этапы формирования немецкой демократии и о борьбе этой самой демократии с нацистским тоталитаризмом. И даже книжки умные писать на эту тему.
И все эти чудесные перемены в жизни Добертов произошли после того, как они помогли генералу Кривицкому купить пистолет.
Если кто-то не понял мысль автора, выраженную иносказательно, то тогда позвольте сказать прямо и без обиняков. Роль Эйтеля и Маргариты Доберт в событиях последних дней жизни Кривицкого заставляет подозревать их в сотрудничестве с ФБР и выполнении ими поручения, полученного от американской контрразведки. При этом следует понимать ясно — Доберты не знали, что вся эта история закончится смертью их бывшего шефа и друга, которого они наверняка искренне уважали и ценили. Чету немецких эмигрантов ФБР использовало «вслепую» — они выполнили поручение, помогли приобрести Кривицкому пистолет, доложили о выполнении поручения по команде, а дальше… а дальше в дело вступили другие люди.
Вальтер
Кстати, чтобы окончательно закрыть вопрос о возможном сотрудничестве супругов Добертов с ФБР, автор считает нужным обратить внимание читателя на следующий любопытный нюанс. Когда в конце 1940-х — начале 1950-х годов Америку стали сотрясать всевозможные скандалы, связанные с проникновением коммунистов и, вообще, левых в самые разные сферы американской жизни [от кинематографа до банковской сферы] никаких вопросов к Эйтелю Доберту никогда не возникало. «Охоту на ведьм» он перенёс совершенно спокойно, никто его не тревожил, хотя понятно, что это был человек весьма и весьма прокоммунистических взглядов. Как вы думаете, кто обеспечил ему надёжную «прикрышку» в весьма неспокойное для Америки время?
Как там говорилось в сериале «Твин Пикс»? Совы — не то, чем кажутся… Так вот, супруги Доберт — это не то, что показалось поначалу…
Разумеется, Кривицкому была назначена в отеле некая важная встреча. На это недвусмысленно указывает странная фраза в якобы его «предсмертной записке» [ «у меня нет дел в Вашингтоне»]. Как вы думаете, стал бы писать такое человек, готовящийся встретить смерть?! Эта фраза специально вставлена в текст записки для того, чтобы читающие не подумали, будто Кривицкий с кем-то встречался. Уловка довольно наивная, и тут автор не может удержаться от того, чтобы ещё раз не повторить написанное ранее — убийство Кривицкого очевидно при непредвзятом анализе, и очень странно, что подобные детали не увидели так называемые «историки спецслужб» и прочие отечественные грамотеи, любящие разъяснять про дела давно минувших дней.
На встречу с генералом явился некто, кто совершенно не внушал опасений — это могла быть женщина, пожилой человек, инвалид, в общем, кто-то такой, чей облик не нёс никакой угрозы и не вызвал настороженности «генерала». Не следует забывать — Кривицкий имел за плечами опыт диверсионной работы и руководствовался инстинктом, граничащим с параноидальной недоверчивостью. Но его успешно обманули — тот, кто явился на встречу с ним в «Беллвью», тоже, по-видимому, имел соответствующее прошлое и соответствующие инстинкты.
Никакой рукопашной в номере, конечно же, не было. Не забываем, что вокруг номера Кривицкого размещались по меньшей мере 3 жильца, и никто ничего подозрительно не слышал! В какой-то момент в номер неожиданно вошли люди, по-видимому, 2 или 3 человека, которых условно можно назвать «группой поддержки». Эти люди, скорее всего, открыли дверь своим ключом, но… важный момент! профессионал вроде Кривицкого мог надёжно заблокировать дверь, скажем, стулом, креслом или как-то иначе. Важнейшая задача человека, явившегося на переговоры с Кривицким, заключалась как раз в том, чтобы обеспечить беспрепятственный и беззвучный вход в номер «группы поддержки». Женщина, старик или инвалид вполне могли справиться с этой задачей.
Как только «группа поддержки» беспрепятственно проникла в номер, судьба Кривицкого была предрешена. Существует несколько простейших приёмов, позволяющих исключить крик человека при нападении на него, и поэтому крика «генерала» никто в соседних номерах не услышал. Далее был произведён укол [внутримышечная инъекция] в шею, введено было либо мощное снотворное, либо мышечный релаксант. В течение минуты нападавшие принудительно удерживали Кривицкого за руки и за ноги, дожидаясь «отклика» организма на введённый препарат. Рот его всё время оставался закрыт специальной накладкой, которую в России принято называть «лапой» — крик через неё не слышен, при этом человек, которому закрывают рот, не в состоянии укусить пальцы того, кто держит «лапу». Если кто-то не понял, что такое «лапа», то автор позволит себе простейшую аналогию: «лапа» — это толстое банное полотенце, намотанное на кисть руки.