Американский доктор из России, или история успеха
Шрифт:
— Еще никто из участников не приходил. Он устанавливает звуковую аппаратуру.
Я не мог поверить своим ушам: два часа после назначенного времени никто не приходил!
Но вот стали не спеша появляться участники. Еще почти час они собирались в аудитории. Тогда Роберт сказал, что можно начинать.
Открывать международные конгрессы мне еще не приходилось. Я собрался с мыслями и начал с приветствия от имени американских коллег (которые ничего подобного мне не поручали), сказал, что профессор Илизаров завтра сделает основной доклад, а пока я представлю им то, что делают по его методу в Нью-Йорке.
Интерес
После моего выступления доктора из Бразилии, Аргентины и Чили — в основном они были участниками конгресса — подходили знакомиться. Оказалось, что некоторые из них бывали в нашем госпитале и даже видели наши с Виктором операции. Так, с опозданием на три часа, завязались наши деловые отношения, которые потом перешли в многолетнюю дружбу с некоторыми южноамериканскими коллегами.
Илизаров появился к вечеру, утомленный перелетом. Ему не понравилась гостиница, где нас поселили (действительно, не очень высокого класса), и Роберт повез его в самый дорогой отель. Он потом жаловался, что ему дорого обошлись «капризы великого ученого».
Как полагается при начале всех международных конгрессов, профессора университета пригласили нас на парадный обед. Бразильский обед — это в первую очередь много-много мяса. Все хотели разговаривать с Илизаровым, я переводил, часто импровизируя, настолько Гавриил устал. Ирину взялись опекать профессорские жены. А мы с Гавриилом еще несколько часов готовили сотни слайдов для его доклада, раскладывая их в девять каруселей.
Я предупредил его, что заседание вовремя не начнется.
— Как так не начнется вовремя, почему?
— Потому что это бразильцы, у них ничего не бывает вовремя.
— А ты откуда знаешь?
— Открытие задержалось на три часа.
— Во дают!..
В знак уважения к Илизарову на этот раз аудитория собралась всего через час после назначенного времени. Гавриил говорил по-русски, я переводил на английский, для Роберта, а он — на португальский, для всей аудитории. Это, конечно, затрудняло работу, но демонстрация слайдов сделала доклад очень эффектным. Темпераментные бразильцы просто бесились от восторга. После лекции они облепили Гавриила, как рой пчел облепляет свою королеву-матку. Все протягивали ему программки конгресса для автографа. Вдруг мы услышали русскую речь: оказалось, в Бразилии живет симпатичный доктор-поляк по фамилии Соломка, говорящий по-русски.
На другой день был устроен официальный прием у ректора университета, физика с мировой известностью, нас представили научной элите. Приезд русского ученого тотчас после поднятия железного занавеса был событием в Бразилии, но и американцы нечасто там появлялись, и нам аплодировали как представителям науки России и Америки. Я впервые почувствовал, какая великая честь представлять Америку за границей. Гавриил, который, как все старые люди, обожал знаки почтения, сиял от удовольствия, украдкой толкая меня локтем:
— Видишь, какая мне честь.
Южноамериканские ученые тогда
— Это большая честь — быть приглашенным в их дом, — добавил Роберт.
Прямо с приема нас повезли на торжественное собрание в богатый городской клуб. Мы опоздали всего на полчаса и потом еще час ждали, пока соберутся остальные. Чему посвящено собрание, мы не знали, но, раз нас туда пригласили, то самонадеянно решили, что оно тоже в нашу честь. Многие явились туда вместе с шикарно одетыми женами, бразильянки умеют показать себя. Да и вообще все бразильцы народ веселый и очень любят пышность всякого рода — во всем мире знамениты их карнавалы. Клуб тоже был украшен пышно — цветами и флагами. Наконец приехал мэр города, чего мы никак не ждали, еще какие-то официальные лица и, совсем непонятно почему, много военных, включая духовой оркестр. Нас с Гавриилом усадили в президиуме собрания, Ирина сидела в первом ряду.
Началось с того, что на балкон второго яруса вышли военные трубачи и сыграли ритуальный сигнал. Распахнулись двери, и под звуки военного марша солдаты внесли в зал флаги Бразилии, Советского Союза и Америки. После этого оркестр сыграл гимны трех стран. Солдаты с флагами выстроились по бокам президиума. Выглядело все, пожалуй, даже чересчур пышно, и Гавриил шепнул мне:
— Во дают!
Потом говорились патетические речи: что-то довольно долго говорил мэр, выступал проректор, еще какие-то люди. Время от времени оркестр вдруг начинал играть марш, и все вставали. Переводчика с нами не было, мы с Гавриилом ничего не понимали и скучали. В какой-то момент он спросил:
— Что они говорят?
— Не знаю, я не понимаю португальский язык, — ответил я.
Гавриил искоса недоверчиво глянул на меня, а спустя несколько минут опять спросил:
— А теперь они что говорят?
— Я же тебе сказал, что не знаю португальского.
Помолчав еще минуту, он прошептал с раздражением:
— Но хотя бы что-то ты должен понимать!..
Он так привык видеть меня в роли переводчика, что сегодня на приеме у ректора ему показалось, будто я что-то переводил даже с португальского. Видя, что он нервничает, я, прикидываясь, что какие-то фразы разбираю, стал время от времени нашептывать ему на ухо:
— Он говорит, какой ты великий ученый.
Гавриил с удовлетворением кивал головой.
— А теперь что?
— Говорит, что они хотят назвать твоим именем госпиталь.
Это ему тоже понравилось. Сидящая напротив Ирина украдкой делала нам знаки не болтать. Но Гавриил опять вопросительно смотрел на меня. Тогда я стал шептать ему все, что мне приходило на ум:
— Он говорит, что в Бразилии собираются выпустить твою книгу… что они хотят строить центры по образцу Курганского института… что лечение по твоим методам дает большую экономию…