Американский таблоид
Шрифт:
Солнце закатилось за край макового поля. Они ехали на рикшах — коими являлись торчки из работавших тут заключенных.
Пит сказал:
— Нам нужно десять фунтов сырья для подразделения. Просто я не смогу приехать сюда до окончания операции.
Чак хохотнул:
— Ага, если — и когда — ее одобрит твой приятель Джек.
Пит сорвал головку — оттуда засочился белый дурманящий сок.
— И еще — приличный запас морфия для медпункта блессингтонского лагеря. При таком раскладе на некоторое время это наш последний визит.
Хеши прислонился к тележке
— Устроим. Всяко проще, чем устроить, чтобы отсосали у шестидесяти делегатов какого-нибудь вонючего съезда профсоюза.
Чак выдавил клейкий белый сок на порез от бритвы.
— Видите? У меня немного онемела челюсть, это приятно — но гробить из-за этого свою жизнь я бы не стал.
Пит рассмеялся. Хеши заявил:
— Я устал. Пойду соберу ваш заказ и пойду посплю.
Чак вскочил на своего рикшу. Возница был сущим Квазимодо.
Пит приподнялся на цыпочках. Обзор стал на-а-а-много лучше.
Стебли — где-то с тысячу рядов. Примерно двадцать рабов на ряд. Выше крыши дешевой рабсилы — ведь койка, рис и бобы стоили гроши.
Чак и Хеши тронули рикш — гляди-ка, их возницы, эти ненормальные торчки, решили устроить гонки.
Бойд говорил, что у мистера Гувера есть одна меткая фраза: «Антикоммунизм добру не научит».
Из Мексики они вылетели в Гватемалу. «Пайпер дейс» Чака летел низко и медленно — грузовой отсек был переполнен.
Чем? Ружьями, агитками, героином, морфином, тортильями, бутылками текилы, армейскими ботинками парашютистов-десантников, куклами вуду, изображавшими Мартина Лютера Коммуняку, старыми номерами «Строго секретно» и пятьюстами копий размноженного на мимеографе рапорта, распространенного Гаем Бэнистером, который уволок его из офиса лос-анджелесского отделения ФБР; в рапорте сообщалось, что, хоть мистер Гувер и знал, что президент Джон Ф. Кеннеди и Мэрилин Монро никогда не зажигали вдвоем, он все равно установил за ней интенсивное наблюдение и таким образом получил абсолютно верные сведения, что за последние шесть недель мисс Монро трахалась с Луисом Прима, двумя морпехами в увольнении, Спейдом Кули, Франшотом Тоуном, Ивом Монтаном, Стэном Кентоном, Дэвидом Севиллом из группы «Дэвид Севилл и бурундуки», четырьмя разносчиками пиццы, боксером «в весе петуха» по прозвищу Боец Арада и диск-жокеем одной негритянской музыкальной радиостанции.
Словом, самолет битком был набит тем, что Чак именовал «необходимым снаряжением».
Пит пытался вздремнуть, но приступ воздушной морской болезни не позволил ему этого сделать. Точно по расписанию далеко внизу, под облачными грядами, показался тренировочный лагерь.
Грома-а-адной площади — с воздуха казалось, что территория его составит десяток Блессингтонов.
Чак убрал щитки и стал стремительно снижаться. Пита вырвало в расположенный рядом иллюминатор, уже у самой взлетно-посадочной полосы.
Они сели. Пит прополоскал рот текилой, чтобы освежить дыхание. Кубинцы из тренировочного лагеря отсалютовали винтовками и устроили приветственный
К ним подошел надзирающий офицер ЦРУ и протянул формы для заполнения касательно груза. Пит их заполнил: «спиртное, журнал «Строго секретно» и пропагандистские листовки, очерняющие Кастро».
Офицер поинтересовался:
— Сейчас поедите или подождете господ Бойда и Стэнтона?
— С вашего позволения я прогуляюсь. Никогда здесь раньше не был.
Чак остановился, чтобы отлить прямо на взлетную полосу. Пит поинтересовался:
— Слышно что-нибудь о дате начала операции?
Офицер покачал головой:
— Да этот Кеннеди все чешется. Мистер Биссел уже начал думать, что нам повезет, если это будет летом.
— Джек решится. Он скоро поймет, что такое дело нельзя откладывать в долгий ящик.
Пит слонялся по лагерю. Который оказался сущим Диснейлендом для убийц.
Три сотни кубинцев. Пятьдесят человек командования — белые англосаксы. Двенадцать казарм, поле для учений, стрельбище для ружейной стрельбы, стрельбище для стрельбы из пистолетов, взлетно-посадочная полоса, столовая, классы для обучения внедрению в лагерь противника и туннель для испытания химического оружия и имитации химических атак.
Примерно в двух километрах к югу, на берегу Мексиканского залива, были устроены три пусковые пристани.
Около пятидесяти танков-«амфибий», оборудованных пулеметами пятидесятого калибра, ждали своего часа.
Склад боеприпасов. Полевой госпиталь. Католическая часовня с капелланом, который знал английский и испанский.
Пит все бродил по территории лагеря. Бывшие новобранцы, подготовленные в Блессингтоне, приветственно махали ему. Офицеры демонстрировали ему свои достижения.
И Нестор Часко там был — устраивал маневры, изображая предполагаемое убийство Кеннеди.
И практические занятия по антикрасной пропаганде там тоже были.
И муштра в виде оскорблений — рассчитанных на выработку у солдат подчинения.
А у санитаров был приличный запас амфетамина — сотни порций для поднятия боевого духа перед началом операции.
А в загончике, огороженном колючей проволокой, балдели пеоны — им дали отведать нового снадобья под названием ЛСД.
Кто-то кричал. Другие плакали. Кто-то так сиял, будто это самое ЛСД было самым счастливым событием в его жизни. Один из офицеров пояснил, что идея принадлежала Джону Стэнтону: давайте наводним Кубу этакой вот пакостью, а потом завоевать ее будет — раз плюнуть.
В Лэнгли задумку одобрили. И даже додумали кое-что: давайте вызовем массовые галлюцинации и разыграем «Второе пришествие Христа»!!!
В Лэнгли нашли несколько актеров-камикадзе. В том же Лэнгли загримировали их так, что они стали точной копией И. X. В Лэнгли решили отправить их завоевывать Кубу одновременно с насыщением ее дурью.
Пит аж взвыл от смеха. Офицер заметил: «Смешного тут мало». Какой-то забалдевший пеон достал свой член и как следует вздрочнул.
Пит все ходил и ходил по лагерю. Все блестело и сверкало.