Аметистовый взгляд
Шрифт:
Стоило Мариссе на момент ослабить внимание, как она наступила на камень, который зашатался под ее ногой, словно нарочно залег, подстерегая неосторожного пешехода, в надежде спустить растяпу с горы.
Брэди успел подхватить Мариссу, крепко прижав ее к себе; и коварный камень разочарованно покатился вниз, не добившись человеческой жертвы.
– Берегите себя! – пробормотал Брэди, с жадностью вглядываясь в лицо своей спутницы.
Царапины и ушибы почти совсем прошли, и сейчас, без всякой косметики, ее кожа сияла чистотой
Он нехотя выпустил Мариссу из объятий.
Они молча, плечо к плечу, продолжали путь. Брэди вдруг почему-то вспомнил фланелевые рубашки, столь полюбившиеся его гостье. Что с ними делать после ее отъезда? Оставить висеть в шкафу? Или, чтобы отогнать от себя болезненные воспоминания, продолжать носить их как ни в чем не бывало? Как он почувствует себя, надев рубашку, сохраняющую ее запах, нежность ее прикосновения?
Постепенно замедлив шаг, она наконец остановилась.
– Это не та река и не тот мост, – решительно заявила Марисса.
Брэди очнулся от праздных размышлений. До него не сразу дошел смысл сказанных ею слов.
– О чем это вы?
– Эта река и этот мост не вызывают у меня никаких ассоциаций. Они не способны всколыхнуть мою дремлющую память.
– Тогда, наверное, все дело в буре. Сквозь сон вы услышали звуки грозы, и вам приснилась какая-то другая буря.
Молча смерив Брэди долгим внимательным взглядом, Марисса медленно сосредоточенно заговорила:
– Я еще перед сном испытывала какое-то странное беспокойство, Брэди. Мне кажется, буря здесь ни при чем.
Брэди припомнил, что он тоже испытал странное беспокойство. Сон не шел к нему, и он ночь напролет проработал в своей мастерской. Но прикосновение к дереву, его любимому материалу, не приносило ему обычной радости и душевного покоя. Он думал о Мариссе, как ни старался переключиться на другое, о ее прошлом, о своем будущем…
Он взял ее за плечи и притянул к себе.
– Я знаю, что обидел вас вчера, и прошу меня извинить. Еще я хочу сказать, на случай, если у вас есть какие-то сомнения. Я тоже очень хотел вас, Марисса. Вам не понять силы этого желания. Но ваш сон подтвердил мою правоту. Вовремя оторвавшись от вас, я поступил именно так, как требовалось.
– Мой сон? – в недоумении переспросила она.
– В том сне присутствовал какой-то другой мужчина.
Ей хотелось закричать от отчаяния. Ну почему, почему этот человек, к которому ее неудержимо влечет, так одержим ее прошлым?
– Тот мужчина из кошмара, очевидно, много для вас значил. Иначе вы не вспомнили бы о нем после пробуждения.
Марисса проницательно посмотрела на Брэди.
– Я не понимаю, чего вы так боитесь. Может быть, меня?
Он крепко сжал ее локти, но тут же отпустил руки, как будто в ее словах была доля истины.
– Я знаю, какая вы сейчас, Марисса. Вы нежная и ласковая, доверчивая и простосердечная. Вы самая женственная и изящная из всех, кого мне доводилось видеть. В этой
В ее взгляде вспыхнула надежда.
– Так что же…
Взмахнув рукой, Брэди прервал ее на середине фразы.
– Я не знаю, какой вы станете, обретя память. Не исключено, что рядом со мной окажется совершенно иная женщина.
– Выходит, вы и впрямь боитесь меня?
– Я вас не боюсь. Я просто… не уверен…
– Неужели вы так осторожны? Так печетесь о своем спокойствии?
– Этому меня научила жизнь.
– Но, может быть, в этом нет особой необходимости? – спросила Марисса, словно ее появление уже сделало его другим.
– Вы рассуждаете, как ребенок. Каждый человек должен заботиться о своей безопасности. Кроме того, в настоящий момент я несу ответственность и за вас, так как сами вы на это пока не способны. При этом я должен оберегать и собственное благополучие, свое личное спокойствие.
– Господи, зачем вам это? – воскликнула Марисса. – Мне не верится, что вы такой бездушный человек…
– Возможно, это идет вразрез с вашими теперешними представлениями, но я должен думать о своем будущем, в котором мне снова придется жить здесь вдвоем с Роденом.
– И вас это так волнует, что вы спешите огородить свое одиночество высоким забором?
Марисса решила не отступать. Пусть ей будет больно, но она должна знать, как он относится к ней. Она начисто забыла свою решимость не навязывать Брэди свои чувства и заговорила, глядя прямо ему в глаза:
– Разве вы все еще не поняли? Я очень хочу здесь остаться. И не надо сейчас загадывать слишком далеко вперед. Может быть, мое пребывание здесь действительно окажется кратковременным. А может, мы будем жить здесь долго и счастливо и умрем в один день. Но чтобы понять, как это будет, надо попробовать – только и всего… А я… Я так хочу остаться здесь… С вами…
– Но подумайте о будущем, Марисса. Как станут развиваться события? У вас в Далласе огромный дом. Техасская полиция сообщила, что ваше имя часто появляется в газетах вашего штата, в разделах светской хроники. Это значит, что вы ведете светскую жизнь, часто бываете на людях, вас окружают знакомые, может быть, любовники.
– Любовники? Вы употребляете это существительное во множественном числе. Как вы можете, Брэди, так легко судить обо мне? Нет, я уверена, это совсем на меня не похоже.
Марисса протестующе тряхнула влажной блестящей гривой черных волос.
Брэди смущенно заморгал и поспешил поправиться:
– Простите, Марисса, это как-то нечаянно вырвалось у меня, я не хотел вас обидеть. Я случайно сказал лишнее. Но в целом идея – верная. Вы привыкли к определенному образу жизни и, обретя память, захотите к нему вернуться. Сейчас вам, может быть, кажется экзотикой моя одинокая хижина в горах, но боюсь, что вскоре вы зачахнете здесь от скуки и наши отношения безнадежно охладеют.