Амнезия "Спес"
Шрифт:
— А чё? — напрягся я.
— Да придется тебе самому развлекаться сегодня. Нам после такого хорошего поиска разрешили один из старых, раздолбанных багги поменять. Так что, щас командир встанет, и мы пойдем наверх, в мастерские. А приемка и обкатка дело долгое, там же еще документы выправлять в конторе придется, на учет машину поставить.
— Меня с собой не берете? — настороженно уточнил я, старательно пытаясь скрыть зарождающийся восторг.
— Зачем ты там нужен, под ногами путаться?! — поддержал Паленый мою радость. —
— Гагата?! — удивился я.
— А ты что, не знал, что Хрякова команда еще позавчера из рейда вернулась? Лазили далеко, но, говорят, бестолково, фигни нарыли какой-то! — довольный неудачей конкурирующей команды, гоготнул Паленый. — Но ты это, про наш поход, ни слова! Помнишь? Я про дорогу, не про щера, про него можешь рассказывать.
— Помню, — кивнул я.
Тут из своей каюты выбрался заспанный Стояк. Мужики заговорили о предстоящих делах и на меня больше внимания не обращали, и я, бочком-бочком, подался на выход.
На улице хоть и включили уже дневное освещение, но тишина стояла полная. Так что лифты я миновал, не останавливаясь, и с разбегу врубился в темноту. Так же быстро доскакал и до старого пункта хранов.
У заветного ящика с тайником коммуникатор выдал мне по времени всего половину седьмого. Ю-юху!
Вышел на закрытую улицу и пошагал вперед, подключая на ходу фонарь на бластере. Да-а, и такой прибамбас у пушечки имелся, только я все-таки инструкцию видно не дочитал… Но ничего, пока маялся ожиданием, времени разобраться у меня было достаточно.
Предстоящие мне первые полтора километра я собирался пробежать бегом, надеясь, что за те дней пять, что я здесь не был, никакая гадость гнездо себе обустроить не успела.
Но, пока одергивал топорщащуюся на уплотнениях защиты куртку, пока включал фонарь, разогнаться не успел. А потому и заметил, что на противоположной от поста стороне улицы, крыльце третьем от угла, открыта дверь.
Замер, как вкопанный. Такого точно не было! Я помнил.
Стоило осознать это, как из помещения послышались еще и звуки шагов не одной пары ног! Что за щер гребучий?!
Дернул бластером и направил свет на проем, оттуда сразу же раздался глумливый голос:
— А вот и наш крысеныш! Ждем-ждем, а он не идет! — и кто-то другой загоготал.
И на пороге нарисовался, ни кто нибудь, а Валет собственной персоной! Следом, на крыльцо выперся еще один бугай с такой же радостной рожей, как и у приятеля.
«Кое-какая гадость все же обустроила гнездо… — понял я. — Да порхатки ж драные! Чё делать?!» — и замер в растерянности.
А те неспешно приближались ко мне.
— Где ж ты мелкий был столько дней? В прошлый раз-то только и мелькнул! Я прям распереживался, думаю, что здесь крысенок один делает? В такой-то глуши! Вдруг паучок малыша за
В свете сильного фонаря на таком расстоянии его лицо было хорошо видно — нездоровое какое-то. Само бледное, а глаза вытаращены и зрачки в них крупные, почти полностью заполняющие светлую радужку.
«Пьяный, что ли?»
Я поднял бластер повыше и встряхну им, привлекая к оружию внимание.
— О, пушечка! Ты что, в людей стрелять будешь?! Сможешь, что ли?!
Нет, в людей стрелять я был не готов, но чем отпугнуть их еще, не знал. А потому сказал:
— Буду!
— Ой, ли?! Кто у нас тут развоевался? Кто такой смелый? — и как скакнет рывком, через разделяющие нас три метра! — Дай сюда, малой! Пушка детям не игрушка! — и вывернул одним резким движения бластер у меня из рук.
Я, было, рванул с места, но второй громила тоже ускорился и успел меня перехватить. Я забился в его руках, стараясь вырваться, но тот поднял меня за шкирку и встряхнул так, что зубы мои клацнули и я чуть язык себе не откусил. Он заметил и заржал. Я успел увидеть, что и у второго охотника глаза не нормальные. Внутри разгоралась паника.
А Валет оглаживал бластер и приговаривал:
— Какая пушечка козырная! Гладенькая, легонькая, вот только незнакомая! Где взял малой? Там еще такие есть?
Я замотал головой.
— Хорэ ржать, Рыгоч! — рыкнул Валет на приятеля. — Отпусти его чуток, а то придушил поди. Пусть расскажет нам, где таки пушки водятся. Наверное, в последнем рейде отрыл. Я вот только удивляюсь, ее что, Стояк прохлопал?
— У него тут под курткой железка какая-то, дай посмотрю, может цацка прикольная, — ответил Рыгоч, не особо слушая.
— Потом снимешь! Отпусти, говорю, чуток крысенка!
Тот послушался, и я утвердился на ногах.
— Давай, скажи нам мелкий, где ты ее нашел! Я ведь шмольну и не задумаюсь, ссать как ты не стану! — и упер бластер стволом мне в лоб.
В первый момент я действительно чуть не обделался от страха, но быстро вспомнил, что пушка, ни в чьих руках, кроме моих, стрелять не станет. Проверять на себе правдивость слов Сайруса конечно не хотелось, все ж, как оказалось, я его не всегда слушал внимательно, но немного меня попустило. А тут и злость пришла. Такое дело сорвали мне эти порхатки драные!
— Иди ты, знаешь куда, Валет?! — выдал я.
Тот, выкатил на меня свои и так дурные зенки и взревел:
— Щас грохну, крысеныш сраный! Понял я, пушек у тебя больше нет! А ты мне нахен не нужен, я вас всех, мразей мелких, по одному выцеплю и грохну! — и опять потыкал бластером мне в лоб.
— Э, э, Валет, чё ты завелся?! — перестал лыбиться Рыгоч. — Хочешь грохать — грохай, только дай, я хоть отодвинусь, а то забрызгает! — он снова вздернул меня повыше и отстранил на расстояние вытянутой руки.