Амнезия
Шрифт:
«Ну, человек старается, почему бы пару минут не подождать…»
– … Ярина, Ярослава. Все! Имена закончились. И… ничего?
– Ничего.
– Странно. Хотя нет, ничего странного. В той истории имя резко прозвучало, когда окрикнули другого, поэтому человек с амнезией и среагировал. Эффект неожиданности, а тут монотонный бубнеж… Точно! Я тебе буду резко имена называть! Ок?
– Сейчас?
– Нет, потом. Неожиданно. Пока ты спала, я кучу историй в интернете откопала. Вот одна: в Канаде в больницу обратился парень лет двадцати, вроде как ему на улице неизвестные сломали нос. Он не знал, кто он и как его зовут,
– Хм, поэтому в одной из историй на полиграфе проверяли? Почему меня не проверяют?
– А может у них полиграфа нет? – засмеялась Марьяна. – Про проверить фотографию, кстати, хорошая идея. Давай проверим твою в гугле.
– Это как?
– А просто! Замри, ок. Смотри, говорим гуглу, чтобы нашел похожие фотографии, и если ты где-то была ранее засвечена, то он покажет… М-да, и здесь тупик. Ну и ладно! Не сдаемся. Так, что у нас там еще осталось, кроме ожидания информации из полиции? «Жди меня», гипноз, а еще в холле есть пианино, можно раздобыть гитару и пойдем про твои вещи узнавать, – тараторила без умолку Марьяна, и сложно было понять, где просто болтовня, а где реальная команда к действию.
– У меня же постельный режим…
– Ты весь день спала! Тебя же не в космос вне графика, а просто предлагается спокойная прогулка на свежем воздухе, что тоже полезно.
Где-то внутри в животе возникло неприятно ощущение, а следом раздался оглушительный рев.
– Блин, ты голодная! Говорила же, не засыпай! Мало того, что обед проспала, еще и ужин, тут он рано, в шесть часов. Вот тебе банан, ешь давай. Давай-давай, для мозгов полезно. А в коридоре в холодильнике у меня йогурт и питьевой и кефир. Что будешь?
– Не знаю…
– Пойдем, потом разберемся.
Они прошли мимо пустующего поста медсестры, тут же в стоящем в холле холодильнике Марьяна достала какую-то пластиковую бутылку и сунула с комментарием:
– На, пей! Нет, стой! Садись сюда за пианино, ага, сюда. Руки клади на клавиши. Ну, проведи, в одну сторону, в другую? Ну, как? Ничего? Ну, и ладно! Пошли дальше.
На первом этаже она подергала закрытую дверь с надписью «Гардероб» и махнула охраннику: «Мы на улицу прогуляться».
Кругом: в насыщенной изумрудной листве, в зеленой траве, в тихом стрекоте каких-то насекомых – было лето. И было так тихо, как бывает спокойными летними вечерами. На паузу была поставлена больничная жизнь с ее суматохой вечно спешащих людей. Если бы не обстоятельства личной жизни, можно было бы и насладиться этим моментом.
Марьяна огляделась:
– Вот за углом две девицы. Я их знаю. Пошли к ним!… Всем привет! Настя, а дай сигаретку. Не, я не курю, эксперимент надо провести… Вот, человек память потерял, хотим проверить курила она когда-нибудь или нет.
Стоявшие спиной девицы
– Можешь держать между указательным и средним, вот так…
– Вот где фильтр, там делай вдох…
– В первый раз глубоко не затягивайся, вдруг и вправду не курила…
И на последовавший затянувшийся кашель последовал тройной вердикт:
– Не курила!
– Только зря сигарету испортили.
– А вот и не зря, – возразила Марьяна. – Это как раз тут случай, когда отрицательный результат тоже результат.
«Хм, ну, не курила. И что даст информация, что курила или не курила?»
– Девчонки спасибо!
– Давай! Зови, если еще какие эксперименты, – хихикнула одна из них.
– Давай прогуляемся, не в палату же идти киснуть, а ты пока можешь йогурт выпить.
И не хотелось с ней никуда идти, но Марьяна вдруг замолчала. И так непривычно стало… А за зданием больницы оказался даже не парк, а целый лес из устремившихся в небо высоких сосен. Людей здесь не было совсем, какая-то нереальная тишина и вдруг наставшее умиротворение, и тревожный, бивший в набат по вискам вопрос: «Кто я?», постепенно уступил место… не безразличию, нет. Спокойствию…
День 3 – четверг
Белые стены, белый потолок…
Кто я? Я Никто, как тот Мистер Никто из Марьяниной истории. А я даже не мистер, я просто Никто.
– Маша? – вдруг раздалось рядом. То была Марьяна.
– Что за Маша?
– Да нет, выходит, что не Маша…, – разочарованно протянула Марьяна.
– А-а-а, имена подбираешь? А Маша почему?
– Если опять с Авдотьи и Авроры начать, можно до морковкиного заговенья перебирать, поэтому я по списку самых популярных.
– До морковкиного чего?
– М-м-м… Бабушка так говорила, вот и прилипло. Ну, это такая фраза, которая означает, что хрен знает, когда это событие произойдет, потому что на деле, морковкино заговенье никогда не может произойти, так как говеть – это поститься, а постились обычно, не употребляя мясо и рыбу, а морковь никогда не относилась к продуктам, которые нельзя было есть.
«Что за ересь несет эта девица?»
– А почему морковь-то? Почему не картошка или репка?
– Ну, так как выражение народное, уже никто и не скажет. По идее любой овощ мог быть подставлен.
«Какая говорливая девица, хотя… неизвестно, что было бы без нее.»
– Смотри, еще одну интересную историю нашла, – пробормотала Марьяна, быстро двигая пальцами по экрану. – Борн, знаешь такого? А, ладно. Есть такой фильм, даже несколько, там главный герой – шпион, который потерял память. А на деле в девятнадцатом веке был такой Ансель Борн, чей случай диссоциативной фуги считается одним из первых задокументированных. Вот в честь него и назвали киношного назвали Борном. Короче, тот Борн был священником, однажды он отправился в другой город, назвался Брауном и открыл магазинчик. Спустя два месяца он проснулся и не понял, где находится, мало того, не помнил, что делал эти два месяца. Он вернулся домой, его стали изучать психологи и под гипнозом они могли общаться либо с Борном, либо с Брауном, и ни одна личность не знала про другую.