Amore Italiano

Luda Grant

Хотя, она довольно умненькая девушка. Даже говорит со мной не на Итальянском, как большая часть моих работников, а на английском. Хотя… Я всегда беру англоязычных секретарш. Меня бесит Итальянский язык. Этот акцент… твою мать, не буду вспоминать про акцент. Он меня настолько бесит, что я готов задушить мир.

– Что вы хотели, мистер Джонас?
– спрашивает Брук, когда останавливается перед моим столом.

Я встаю из-за стола и оценивающе смотрю на неё.

– Итак, у меня есть к вам пару вопросов. Первый из них таков: почему

вы опоздали на целых сорок минут?!
– спросил я и опёрся обеими руками о стол.

Брук наклонила голову и посмотрела на пол. Я вижу, что она мешкается. Ну, неужто она проспала? Я ненавижу таких работников.

– Я… я… - начала мямлить она.

Я недовольно закатил глаза. Ну, точно, проспала.

– Я застряла в пробке.
– Оу, ты оправдалась? Ну, что же.

Неубедительно как-то соврала. Дорогая, я тебя раскусил.

– Я ненавижу, когда врут.
– Я посмотрел на неё в упор.
– Значит так. Либо ты мне сейчас говоришь правду, и я тебя спокойно выслушиваю. Либо я увольняю тебя без лишних вопросов.
– Монотонно сказал я.

– Я не услышала будильник… - Брук поджала губы. Ох, ну, слава Богу, сказала правду.

Я укоризненно посмотрел на неё и неодобрительно покачал головой.

– Такого больше не повторится, - продолжила она.

Естественно, не повторится. Иначе я тебя выкину отсюда.

– Дальше. Второй вопрос. Что это за вид?
– Я окинул её неодобрительным взглядом.

– В смысле?
– в её голосе слышно недоумение.

Ну, нет, малышка, не зли меня. Ибо мало тебе не покажется.

– Дура, в прямом!
– Закричал я.

Брук вздрогнула и немного отпрыгнула назад. Что, боишься? Правильно. Не надо было злить меня своей проституской одеждой.

– Ты не на трассу пришла, ясно?!
– Я всё ещё кричу.

Брук опустила голову. Ой, ну вот только не разводи мне тут сырость, пожалуйста! Ненавижу женские сопли. Давай тут не начинай только.

Секретарша закрыла лицо руками. Ну, всё.

– Вон из кабинета, - бросил я.

– Насовсем?
– секретарша подняла на меня свои красноватые глаза.

– Если проверишь отчёт за час и быстро отправишь его, куда надо, не насовсем, - протараторил я.

Брук схватила у меня со стола бумажку и выбежала из кабинета.

Ну, слава Богу. Она избавила меня от своего присутствия. Я ненавижу, когда меня пытаются соблазнить. Ну, не понимают, что я не стриптиз иду на работу танцевать. И не собираюсь я с вами спать. Если и будет кто-то в моём вкусе, я обязательно ей займусь! Неужели этот так сложно понять?! Не верю, что это и правда непостижимо умам женщин.

Среди людей творится просто какая-то херня. Не знаю, может, это только в Италии. Может, в Штатах иначе? Внутренний голос только что подсказал мне, что люди везде одинаковые. Да, к сожалению, он прав. Люди везде несносны.

Я не говорю, что несносны все, кроме меня. Я несносен тоже. Но я не могу терпеть, когда тупят. Ведь, обычно, тупят

либо намерено, либо по жизни. Если по жизни, тогда это уже болезнь. А если намеренно, то они реально идиоты.

Я осматриваюсвой кабинет. Несносное место… Серые стены, какие-то непонятные картины на них… Да, мне надо бы купить нормальные картины для своего кабинета. Хотя… плевать. Всё равно я хочу уехать отсюда. Даже если мне придётся бросить бизнес. Я ненавижу Италию. Ненавижу Рим. Ненавижу свою жизнь. Не знаю, даже, почему. Меня просто напросто всё уже бесит. Пора бы снова навестить доктора Родригес. Думаю, она поможет мне. Снова. Она всегда помогает мне избавится от чувства ненависти к миру. И, думаю, в этот раз поможет.

Спустя два часа работы моё настроение почти не изменилось. Только вот захотелось придушить Брук, потому что она дважды заходила и виляла передо мной своей попкой. Да, не нравишься ты мне, не нравишься… Хочу сказать ей в лицо, но не хочу обижать бедную девушку. Я и так её сегодня уже понервировал.

Нужно сходить на обед. Думаю, я поем и немного успокоюсь. Я бросил на стол ручку, которой только что писал и вышел из кабинета.

– Я на обед, - угрюмо бросил я секретарше и пошёл к лифту.

Как только я вышел, начал покрапывать дождь. Господи, мир издевается надо мной? Я быстрым шагом направился в ближайший кафетерий.

Спустя минут пятнадцать моего пребывания в кафе, полил ливень. Да, бог явно хочет поиздеваться надо мной. Пообедав, я заказал себе кофе и пошёл к выходу. Мне уже пора на работу. Я уже подхожу к двери и собираюсь выйти, как вдруг, какая-то дура забегает в кафе, толкает меня, падает, а весь мой кофе оказывается на мне. Твою мать!

– Dannazione! I tuoi occhi sono dove? Sul culo?
– недовольным голосом рычу я по-итальянски в её адрес.

Она встаёт и виновато смотрит на меня. Но в её взгляде также видно недовольство. И ты ещё злишься на меня? Как ты смеешь вообще?! Ох.

– Простите, простите… - начинает лепетать она на английском.

Она говорит на английском? Да, акцент у неё совсем не Итальянский.

– Смотреть надо, куда идёшь!
– говорю я на повышенных тонах уже на английском.

Девушка только промолчала в ответ.

Она прямо передо мной и я могу её хорошо разглядеть. Темно-каштановые волосы, даже почти черные; большие карие глаза, в которых я вижу мелкий испуг; щёчки немного порозовели, я думаю, от неудобства положения.

– Теперь, ты должна мне рубашку, - сказал я на полном серьёзе.

Ну, что ж, теперь, дорогая, покупай мне рубашку. И ты не отделаешься какой-то дешёвой. Это была моя любимая рубашка! И ты за неё заплатишь.

Она хмыкает и кидает на меня какой-то очень неодобрительный взгляд. Ой, вот только не начинай тут «Я такая хорошая, а ты такой плохой». Я и так знаю, какой я.

Что ж, милая, сейчас закончится дождь, и ты пойдешь и купишь мне новую рубашку. За свои промахи надо платить.